— Мистер Чаквас, — уже менее требовательно произнесла Андерсон, будто отправка Удины к чертям вслух возымело смягчающий эффект над присутствующими, — Джон сильно ушибся.

— Я упал, и бортовой врач меня подлатал, — доложил капитан, — но этого не достаточно.

Из-под простыни показался левый сощуренный глаз Чакваса.

— Ох, и угораздило же тебя, — произнес мужчина, наконец, разглядев на круглом личике причину появления в кабинете маленького пациента, — чем латал твой доктор? — Чаквас нередко подыгрывал Джону, когда тот приходил к нему из-за мелких травм или чтобы спросить о какой-нибудь «марсианской чахотке», и происходило это невольно, словно, док сам был не против детских фантазий и игр в космических путешественников.

— Медицинским гелем, — гордо произнес капитан, — он практически полностью восстанавливает поврежденные места.

— Классная должно быть штука, — хмыкнул Чаквас, усаживаясь на койке, — наверное, скоро и медработники не понадобятся.

Капитан задумался на мгновение. Если, действительно, в аптечке бортового врача был чудодейственный гель, зачем тогда нужен сам врач? И ответ, по наитию, пришел сам собой, когда командир озадаченно посмотрел на торчащую между указательным и средним пальцами фигурку обреченного на увольнение медика.

— А вдруг кому-то из команды руку оторвет взрывом, кто ж её пришьет? Или я потеряю сознание, кто меня вылечит? — Капитан покосился на настоящего доктора, ожидая его согласия.

— А еще они знают массу баек про службу в Альянсе, — подмигнул Чаквас и жестом подозвал Джона встать поближе.

Док осмотрел лицо мальчика буквально за секунду и обратился к мисс Андерсон, которая нервно теребила рукав своей рубашки:

— Всё нормально. Глаз цел, ничто нигде не лопнуло, обычный синяк. За пару дней сдуется. Ты упал? — он, сощурившись, глянул на Джона.

Капитан лишь осторожно кивнул, освободившись из рук доктора.

— Тогда должен признать, что твой медик с корабля — отличный специалист, — улыбнулся Чаквас, вставая с койки, — прямо и не похоже, что ты упал, ссадины-то нет, как будто это был несильный удар, — Чаквас сокрушенно покачал головой, глядя на мисс Андерсон, и снова обратился к Джону, — но ты молодец, раз пришел ко мне. Земные доктора тоже должны знать, здоровы или нет наши капитаны.

— Так точно, — облегченно улыбнулся Джон и зашагал к порогу, когда док легким движением руки отправил мальчика в сторону двери, освободив себе место перед мисс Андерсон.

— Это третий раз за последние две недели, — полушепотом констатировал медик.

— Не могу с этим ничего сделать, мистер Чаквас, — мрачно ответила воспитательница, — эти дети жестоки и бескомпромиссны.

— Но не все, — док пронаблюдал, как капитан открыл дверь, всё ещё не выпуская из рук своих солдатиков.

Хорошо, что взлет фрегата был отменен: близился конец дня, а за окном громыхала гроза, и завывал ветер. Но впереди ждало главное испытание перед завершением долгих часов учёбы и соблюдения режима — поход в спальный корпус. Внутри стен интерната капитан не чувствовал себя в безопасности. Нагромождение лабиринтов из коридоров, лестниц и переходов напоминало ему древнюю стихийно разросшуюся космическую станцию, где за любым поворотом тебя поджидала опасность. Роботы, вирусы или инопланетные монстры не вызывали такой паники, как страх свернуть не туда по школьному коридору и оказаться в лапах пиратов.

— Мисс Андерсон, — просяще глянул капитан на воспитательницу, которая уже вышла из медкабинета, — извините за то, что я убежал.

Андерсон с сочувствием посмотрела на командира и вымученно улыбнулась, пытаясь расположить к себе благодушным видом:

— Скажи, Джон, это всё из-за Конрада?

Молния, сверкнувшая за окном в конце коридора, будто, ударила в самое темечко. Джон встал как вкопанный и отвел взгляд. Он не привык жаловаться или доносить о чужих проступках. Джон не хотел слыть ябедой. Ведь мальчишки из старшей группы, во главе с упомянутым некстати Конрадом, докучали Джону и без этого. Мальчик замер, задав немой вопрос: «Разве вы не знаете, мисс Андерсон?», но, к сожалению, воспитательница не умела читать мысли и лишь печально вздохнула:

— Пойдем, я отведу тебя до спальни.

Сегодняшний день обещал закончиться менее тревожно, чем обычно — не всегда кто-нибудь из учителей и воспитателей мог проводить Джона в жилой корпус. А сейчас ему улыбалась удача, компенсируя отложенное путешествие в Скопление Исхода.

Но, всё равно, фортуна была не согласна с капитаном. Миновав второй этаж учебного корпуса от медицинского кабинета до главной лестницы, ведущей выше, где был переход в жилую часть интерната, они наткнулись на директора Удину. Худая мадам, с идеальным пучком светлых волос на голове, окинула холодным взглядом воспитательницу и мальчика, сжимающего в руках игрушки. «Мэм» была не одна. По всей видимости, она сопровождала в свой кабинет гостя — моложавого мужчину в офицерской форме Альянса. Они с деловым видом обсуждали что-то, пока обе пары не встретились в коридоре.

Капитан часто видел в интернате подобных гостей, из-за того, что школа входила в программу Альянса по подготовке военных специалистов. Парни и девушки, достигшие пятнадцати лет, попадали в специальные списки, и за ними на целый год до выпуска прикреплялись инструктора из штаба. Раз в неделю каждый такой инструктор проводил специальные занятия по физической подготовке, оружейному делу, оценивал умения, знания, и, главное, предрасположенность каждого воспитанника к военной службе. Это был отличный шанс для сироты после выпуска из школы получить назначение в военное училище.

Джон мечтал о том дне, когда ему, наконец, исполнится пятнадцать, и он попадет в списки Альянса на обучение. Но сейчас, довольно часто кто-нибудь из воспитанников интерната ставил под сомнение его пригодность к службе и возможность исполнения заветной мечты.

— Миссис Удина, — приветственно кивнула воспитательница, желая быстренько увести Джона с глаз долой.

Но не успела она обойти директора и её гостя, как «Мэм» впилась колючим взглядом в мальчика:

— Почему до сих пор не в жилом корпусе?

— Я отводила его к медику.

— Что произошло? — недовольно изогнув брови, спросила Удина.

— Ничего страшного. Он просто упал.

Капитан молчал, поникнув, и, наблюдая, как потолочный свет отражается в начищенных ботинках офицера.

— Почему ты такой растрепанный, а игрушки грязные? — Склонилась директор, заставив капитана невольно вздрогнуть и посмотреть на неё.

— Простите, мэм. Я их вымою.

— Марш в спальню, — ровно приказала женщина и обратилась к Андерсон, — мне понадобится ваша помощь в моём кабинете.

Воспитательница на мгновение замешкалась и сожалеюще глянула на Джона. Тот понял, что провожать его никто не будет.

— Хорошего вечера, мисс Андерсон, — кивнул капитан, — и вам, миссис Удина.

Но только он сделал шаг в сторону, вновь остановился, и, задрав голову, заинтересованно посмотрел на высокого офицера в форме:

— Сэр, разрешите обратиться, — капитан выдал заученную фразочку громко и четко.

— Разрешаю, — усмехнулся мужчина.

— Я могу не ждать, когда мне исполнится пятнадцать?

— У нас нет курсов для таких маленьких, — дружелюбно ответил офицер, — тебе сколько? Пять?

— Семь, сэр, — без задней мысли ответил капитан, но тут же его словно что-то кольнуло.

Кольнуло, оставив осадок из грусти и обиды. Командир уловил озадаченный взгляд офицера. Наверное, Конрад и его банда правы в том, что такого как Джон не возьмут в Альянс.

— Простите, сэр. Мне надо идти ложиться спать, — шмыгнул капитан и направился прочь.

— Стой-ка, — рука офицера легла прямо на голову мальчика, из-за чего тот невольно остановился и обернулся, — держи, это тебе.

В пальцах мужчины блеснула шариковая ручка. Но не абы какая, а с символом Альянса — стилизованным наконечником стрелы с Земным шаром в центре.

— Сбережешь и в шестнадцать подпишешь ею свой первый контракт.