А может быть, вовсе не для исправление отправлены на эту планету и сам, и подобные мне, а просто для получения какого-то нового опыта, для того, чтобы стать духовно взрослыми, переживая и познавая все человеческие скорби, каких там, в небесных мирах, в духовных мирах, нет и быть не может, а созерцать эти скорби оттуда, свыше, даже с величайшим состраданием к людям - этого слишком мало для подлинной любви...
Какою бы ни была причина, надо полностью очиститься от всякого духа мира сего, чтобы вспомнить все.
И, видимо, можно проснуться самому до конца, лишь когда начнешь будить других.
"Падший ангел"...
Подожди, друг мой, подожди...
Как же не смог понять сразу - отвергаешь ли ты меня этими словами? Нет. Не отвергаешь.
Ты ждала от меня совсем другого.
Твоя душа не отрекается от любви ко мне, а просит о помощи: "Если ты действительно связан с миром Ангелов, если ты воин Духа, рыцарь Неба, так освободи меня от этих злых чар, вышиби из меня эту тьму, от нее же сама страдаю всю жизнь!"
Это была твоя боль, твоя просьба о помощи, лишь скрытая за обычной для умных, сильных, образованных женщин независимостью, а вовсе не убийство любви ко мне, чем это счел тогда, под тем бесконечным дождем, и погрузился в безысходную тоску, похожую на провал в адскую пещеру без дна.
Надо начать. Лишь войти сейчас в медитацию, укрепить духовную волю, и...
И разве надо для этого увидеть тебя? Совсем не обязательно. Наши души, наши с тобой биополя действуют друг на друга с такой силой, что достаточно лишь вызвать в памяти твой облик, настроиться на эманации твоей души, где бы ты ни была сейчас, и можно будет увидеть тебя и услышать. Не только твою речь, но даже и твои мысли.
Отчего же этот город, эта бесконечная улица, этот дождь все стоят в памяти?..
Цветной неон за окнами начал медленно растворяться, и старые здания неуловимо изменились...
Ты сейчас в своем доме, в тихой комнате с огромными весенними окнами.
И апрельский снег медленно тает на крышах.
Загадочная женщина умела молчать. Это был редкий талант. И назывался он не молчанием, а умением говорить беззвучно.
- Ты помнишь это южное море за олеандрами?" - спросила она без слов, одним взглядом и танцующей улыбкой, - Я оттуда. Еще южнее. Оттуда, где жили Хайям, Шахерезада и Алладин. Несколько веков назад мой мудрый пра-отец был суфийским шейхом-уль-ислам. И он меня многому научил: даже говорить беззвучно, как сейчас.
На что было похоже море двадцать пять лет назад? Этот уходящий за грань вечернего неба горизонт в просветах олеандров...
Все началось неизмеримо раньше, еще где-то в серых песках Объединенных Арабских Эмиратов, хотя тогда и названия такого еще не появилось. Страна эта называлась Персией, и надо было спасти тебя от жестокого визиря Джафара, когда оставался всего лишь час времени, чтобы выбраться из подземных лабиринтов его тюрьмы...
Не помнишь, как по-арабски "тюрьма"? Правильно, - "зиндан". Мы с тобой сейчас и перенесемся в те сады и дворцы, во времена Ибн аль Фараби и аль Газали ...
Но именно здесь и нашел тебя, живущую уже с другим именем, в другом облике...
За окнами прозрачные капли тающего льда медленно падали с крыш за тысячи километров от Персидского залива и эль-Кувейта.
Загадочная дочь шейха смотрела на меня, обращенного к Северу и вспоминающего гиперборейцев, устремившихся к Ледовитому океану, чтобы охладить чрезмерный огонь сердца.
Мне же было трудно оторвать взгляд от нее, и вспоминалась компьютерная война в истребителе F-15 над Аравийским полуостровом и реальная война над Персидским заливом: если бы эти бравые военные летчики просто поймали взгляд Шахерезады, сидящей напротив, они сменили бы мундиры United States Air Force на халаты мюридов, чтобы только сидеть вокруг нее на песке под ослепительным солнцем, играющим блистаниями на волнах, ушедших за вечерний горизонт, и слушать ее беззвучные сказки тысяча и одну ночь подряд.
А затем еще тысяча и одну ночь.
Незаметно, медленно, постепенно за ними бы потянулись полковники ВВС, а за ними - генералы, а за ними маршалы, потом министр обороны, потом Сенат, потом президент...
Потом не выдержали бы министры обороны всех стран Атлантического блока, потом Москвы, потом Пекина... а Шахерезада продолжала бы загадочно улыбаться, рассказывая нам всем, что же было дальше.
Некоторое время спустя началась бы телетрансляция по всемирным спутниковым орбитам, планетарный телеканал "Тысяча и одна ночь"... А затем незаметно приземлились бы пилоты НЛО, в задних рядах, чтобы никто не обратил излишнего внимания. А затем...
Все, Шахерезада. Остановись. Твоя беззвучная сказка о все-планетном примирении прекрасна, но ведь это всего лишь сказка. Мы же все - аналитики. Нам ли слушать сказки? Вот лучше мы сейчас запустим экспертную систему искусственного интеллекта на языке Турбо-Пролог, исчисляющем логические предикаты, конъюнктивные и дизъюнктивные, и наш компьютер Ай-Би-Эм нам ответит, что такого быть не может, а происходящее - лишь очередной само-обман и само-обольщение, бывающее иной раз даже и у таких аналитиков. А то они обходились бы и без искусственного интеллекта, своего бы хватало, - съязвила бы машина.
Вот такою ты стала сейчас, в двадцатом веке... Но разве это ты? Разве это настоящая ты? Нет, я тебя расколдую, разгипнотизирую, верну тебе подлинную тебя, и ты изменишься настолько, что даже лицо твое станет неузнаваемым, и ты снова превратишься в знакомую мне девочку-женщину ...
Вот она, твоя первая тень.
Остановись, тень. И рассейся. Не имеешь никакой силы, не имеешь никакой власти над этой душой.
Тебя нет и не будет.
Тебя разгонит вечный незримый Свет.
Но Шахерезада не повела и бровью.
- А не лучше ли нам с Вами потанцевать? - предложила она по-прежнему молча. - Кто-то же должен Вас вдохновлять, а то о ком же Вам писать дальше свои поэмы?
Да, пожалуй, - таки-подумал я. Разумеется, - подумал я. Одно другому не мешает, - подумал я. Ведь котам на королей смотреть не возбраняется, как сказал еще один специалист по машинной логике, тоже влюбленный в сказки и даже сочинивший свою собственную про Алису в Стране Чудес, где она думала: "Бывают коты без улыбок, а бывают ли улыбки без котов?" И поскольку Шахерезада была женщиной, чем-то похожей на кошку, то этот вопрос Алисы приобретал большую актуальность, и его следовало рассмотреть через экспертную систему на Прологе и базы данных...
