Начало. Почти июнь 15-го года

Я сняла себе комнату в Москве. Первую! Сама. Не мой парень снял, так как мы расстались. А я сама впервые приехала в этот город и нашла себе жилье, прямо в Москве, не в какой-то жопе, и сняла его!

У меня, правда, денег не было на него. Но я посмотрела квартиру, договорилась с соседями, что заезжаю, и уехала. Оставалось найти хотя бы десяточку за ближайшие два дня.

В четыре утра после договоренности о квартире мне написал мальчик: мол, мне тебя рекомендовали как массажиста, готов взять у тебя тридцать сессий за 23 тысячи.

«Что? Чувак, ты демпингуешь цену», – думаю я.

И отвечаю:

– О, интересно, давай встретимся и обсудим лично.

И думаю: «Не-а, будем работать по моим ценам». В два раза выше на тот момент.

Мы встречаемся в центре, на Чистых, в кальянной рядом с его домом. Я жду его.

Приходит мальчик, точнее, приезжает на электросамокате, такой худой, молодой. Джек. Хм, еще интереснее…

Я рассказываю о своем подходе к телу, что массаж у меня не то чтобы массаж. У меня очень медленно, бережно, слушая тело, с заботой и мягкостью. И, чтобы было наглядно, говорю:

– Хочешь покажу?

Без капли смущения он как-то задорно и легко соглашается. Это потом я уже узнала, что в его мыслях в тот момент было:

«Невыносимо смотреть в глаза. Зачем она так смотрит?

– Давай я тебя потрогаю.

– Сейчас?

– Да.

Здесь? Как? Зачем? Что она делает?».

Я называю свою цену. Десять сеансов и 16 тысяч. Он достает деньги и сразу мне отдает. Мы договариваемся о встрече на следующий день у него дома. Я ухожу. Полностью ошарашенная, но довольная. Теперь есть чем оплатить квартиру!

Массажики

Я жила на Тимирязевской. У меня там был сосед-красавчик. И мы флиртовали на режиме «максимум». Очень он мне нравился. Мы вместе выходили из дома – я к Джеку, делать массаж, сосед на работу – и ехали в одном направлении в центр. Ехали в вагоне метро и заигрывали.

А потом я приходила к Джеку. Такому приятному на ощупь, такому нежному, растекающемуся под моими руками, обнажавшемуся душой при более глубокой телесной работе. Он вставал после сеанса невозможно красивый. Подходил к огромному зеркалу в своей квартире и делал себе комплименты. И мне безудержно делал комплименты и возносил до небес. Как телесного мастера.

А через пару встреч у нас завелся ритуал объятий. Он открывал дверь, я поднималась, и мы стояли в проходе несколько минут обнявшись, и он легонько почесывал меня по голове.

Одна милота и нежность. И все. И все.

Я себя постоянно спрашивала: он мне нравится как мужчина? И отвечала себе: нет. Просто мой любимый клиент. Клиент-котик, с которым хорошо обниматься. Все мое внимание как к мужчине, с которым чего-то такого хочется, было приковано к недоступному и притягательному человеку в соседней комнате.

Десять сеансов с Джеком закончились быстро. Поэтому он стал постоянно докупать у меня еще пять, и еще, и еще подарить подруге, и рассказать друзьям. Неделю за неделей, июнь, июль я, флиртуя по дороге с одним, ездила работать с другим. А потом выходила на улицу и ехала домой, расслабленная, расплавленная, с выключенной головой, постоянно пропуская пересадки и нужные станции метро.

Предложение

Однажды после массажа я предложила Джеку съездить со мной в Воронеж, к моим родителям, на пару дней в гости.

Он согласился.

Согласился.

Если б можно было запечатать коробочку эмоций в текст… Потому что эмоций тогда у меня было, как будто началось второе пришествие боженьки.

Воронеж

Я не люблю Воронеж. Этот город для меня как будто завис в начале двухтысячных. По событиям, по одежде людей, по транспорту и развлечениям. Но я выжимала из него все интересное, вкусное, необычное.

Вот рынок с бабушками, продающими огурцы с огорода, малину, горох, домашние яички и полевые цветы. Такого в Москве не найти на каждом шагу.

Джек дает тысячную купюру за пакет гороха, и бабушка ее долго рассматривает со всех сторон на свет – на подлинность. А Джек в ответ берет пакет гороха и начинает с ним делать то же самое: поднимать его, рассматривать на свет. Я стою рядом и просто загибаюсь от смеха.

Мы покупаем стакан малины, и бабушка с таким довольным и гордым видом дает нам маленький огурчик бесплатно, в придачу.

Мы покупаем круассаны в армянской шашлычной лавке, и полная женщина начинает расхваливать их, как она только испекла их, ела и пальчики облизывала.

Джек роняет на свою белую футболку малину. В ближайшем магазине в подвальчике царит дух девяностых. Продавщицы с испугом в глазах говорят, что у них очень дорогие вещи, в пределах тысячи рублей! Видя его намерение купить не раздумывая, они начинают, как раньше на рынках, приговаривать:

– Посмотри, вот эта какая! Ей десять лет сносу не будет!

Мы идем в бар, и я танцую свои сумасшедшие танцы. А он так поглядывает хорошо, ни разу не стыдяще, наоборот, с подбадривающим интересом и любопытством.

Джек только что заплатил мне за очередные пять сеансов массажа, и я хожу типа при деньгах. И он говорит:

– Начинай тратить деньги! Почувствуй, что это кайфово. Тут как раз все недорого. Давай!

Наверное, тогда я первый раз расслабилась и попробовала ступить на дорожку, когда можно не экономить, выбирая сметану за 33 или 35 рублей, а брать то, что хочется, и платить за это самостоятельно заработанными деньгами.

В какой-то вечер мы стояли в комнате перед большим зеркалом. Он обнял меня сзади. И мы смотрели в отражение. Джек сказал:

– Мы смотримся восхитительно.

Можно было подумать тогда, что я влюблена в Джека, как мартовская кошка. Что я нахожусь в состоянии «мы», не замечаю недостатков и все такое. Но нет. Я признавала на тот момент для себя, что влюблена в своего соседа по квартире. У Джека тогда был секс с другой женщиной. А мы с ним ну просто немного больше, чем клиент и телесный терапевт.

Ага. Психика, ты мастер скрывать чувства, которые не хочется замечать и признавать.

Маленькое дополнение

Проверила коробочку с воспоминаниями из Воронежа. И нашла еще одну маленькую деталь. После той поездки в моей картине мира появилось такси.

Я никогда не ездила на такси. Я могла отправиться пешком, шагая пять километров посреди ночи, ехать с тремя пересадками на общественном транспорте или гулять пару часов до открытия метро. Ибо такси – это роскошь.

Джек, наоборот, пользовался такси при любом удобном случае.

И вот после бара мы пошли домой пешком по моей стратегии «как надо жить». В общем, дорога из центра в спальный район после ночи гуляния меня убила. Мои силы иссякли на полпути, и я могла только сесть прямо на тротуаре и не двигаться.

Джек вызвал такси. А я после этого вписала в свой список возможностей таксишное «можно».

Влюбиться и не заметить

Я все время удивлялась!

Удивлялась, когда получала в личку от Джека: «Посоветуй фильм… А что делаешь вечером? Заходи в гости, можно прям до утра, я все равно не сплю». Удивлялась, когда обреченно, в ожидании отказа говорила: «Пойдем покатаемся на великах ночью», – и слышала: «Да пойдем, конечно!»

Я испытывала счастье, как маленькая девочка, которая наконец-то дождалась внимания к себе. До этого я знала только одну историю: чтобы со мной поиграли в мои игрушки, нужно заслужить, подождать долго-долго, почти не надеясь на внимание. А тут опа – и появился человек, с легкостью соглашающийся играть в мои игры, которые и ему кажутся интересными! И мне ради его благосклонности не нужно сворачиваться в акробатический узел, не нужно придумывать что-то, чтобы ему было интересно со мной играть, не нужно соглашаться на его игрушки, лишь бы получить кусочек хоть какого-то внимания.

В двенадцать лет я всем сердцем хотела показать свой мир другим людям. Показать, как можно радоваться и любить. Как прекрасно кататься на качелях, есть вишню из палисадника, бегать от бабок, отвоевывающих эту вишню, и от пацанов, стреляющих рябиной. Хотела показать взрослым и угрюмым, как тут интересно жить, шалить.