– Твои выводы? – поиграв желваками на скулах, спросил генерал.

– Кто-то пытается отвлечь следствие от истинных целей похищения «КамАЗа» и пустить его по ложному следу. Что-то дорогое или очень важное было тайно перевезено в фургоне «КамАЗа» из района Сочи куда-то севернее, в степную или лесостепную зону. Эксперты сказали, что краска, которой было покрашено перевозимое изделие, высокотехнологичная и очень дорогая. Но они затрудняются сказать, где такое покрытие может использоваться в промышленных масштабах.

– Космос?

– Нет, там другие характеристики, там важнее воздействие температуры или излучения. Я бы предположил скорее автомобильную промышленность, но эксперты сказали, что красить машины такой краской не рентабельно. Во-первых, краска переживет сам автомобиль, а во-вторых, стоить он будет как чугунный мост. Боюсь даже представить, что они там везли.

– Значит, создаем оперативно-следственную группу? – спросил Орлов, опустив голову и задумчиво постукивая карандашом по столу.

– Немедленно! На межведомственном уровне, с привлечением сил Следственного комитета и Генпрокуратуры. Комиссионно предлагаю включить в группу и представителей Верховного суда. Отвлечение отвлечением, но проверять дела, которые оказались в «КамАЗе», придется. Думаю, выяснится, что какие-то подлежат пересмотрению.

– Все?

– Все, – кивнул Лев.

– Ну, тогда я на доклад, а ты заказывай билет, и завтра же в Москву. Нечего тебе там торчать. Один раз попугать хотели, а на следующий решат, что ты слишком много знаешь. Или вот еще что, позвоню-ка я и прикажу выставить тебе охрану.

– Петр, перестань! – засмеялся Гуров. – Нападение было не на меня, а на сотрудника МЧС, который мог выдать суть расспросов преступницы. Но ее задержали, он все передал нам. Нет смысла убивать ни его, ни меня. И вообще, это было попыткой напугать, а угроза мне в сообщении просто совпала по времени с покушением на спасателя.

– Чего ты хочешь? – нахмурился генерал.

– Я завтра вечером вылечу, – хитро прищурился Лев. – Хоть пару часиков полежать на пляже и окунуться в море. Сделаешь поблажку старому другу?

Орлов хмуро смотрел на него с экрана, потом строгое лицо генерала стало мягче, и он улыбнулся:

– Господи, ну вот что с вами делать! Пользуетесь со Станиславом тем, что я на вас сердиться не могу. Хуже нет, чем командовать старыми друзьями. Любите вы из меня веревки вить!

– Из тебя совьешь, – засмеялся Лев. – И потом, я же не в ущерб работе. По закону день прилета все равно считается командировкой. Что я в обед прилечу в Москву, что вечером, ты же все равно не поступился своим долгом начальника. Никакого нарушения.

– Черт с тобой, купайся, – хмыкнул Орлов. – Жене позвони, аналитик!

Гуров проснулся в шесть часов утра и прислушался к своему организму. Да, есть ощущение выполненного долга. Это понятно по тому, как он выспался. Несмотря на свой огромный опыт командировочных поездок, Лев так и не привык хорошо высыпаться на чужих постелях. Единственно, что способствовало отдыху в непривычных условиях, это ощущение, что ты хорошо поработал и для тебя командировка кончилась. Эти часы всегда были самыми приятными во время поездок. Все сделано, все, что намечено, выполнено, и ты можешь не спешить, можешь неторопливо собираться домой, перекусить в приличном ресторане или кафе, пройтись по городу. А в душе предвкушение возвращения в Москву, встречи с Машей в уютной прихожей, куда доносится запах вкусного ужина. Электронный билет на самолет заказан вчера в половине двенадцати ночи. Сегодня он распечатает его у портье в гостинице, закинет на плечо свою походную сумку с документами и предметами первой необходимости, подхватит чемодан, и в аэропорт. Все, кажется. Ну, можно еще забежать в местное управление, попрощаться с коллегами. СОлегом Павловым попрощаться надо обязательно. Парень чувствует себя немного виноватым, и надо его переубедить и успокоить.

Но самое главное, это душ, легкий завтрак, и через час – на море! Пляж, мягкое утреннее солнце, спокойная вода. Можно броситься в воду, почувствовать, как она обхватила твои плечи, и плыть под водой долго, пока есть воздух в легких. А потом вынырнуть и оглянуться на берег, убедиться, что ты довольно долго смог плыть под водой, что есть еще силы, и можно вот так шикануть на пляже перед лениво глазеющими курортниками. Гурову стало смешно от этих своих мальчишеских мыслей, и он рывком поднялся с постели.

Когда море рядом и брать с собой ничего особенного не надо, то и сборы недолги и приятны. После завтрака, сунув в пакет полотенце, плавки, телефон с бумажником, Гуров вышел из номера.

– Лев Иванович! – окликнул его в фойе администратор. – У нас выписка из номеров в четырнадцать часов.

– Успею! – помахал рукой Лев. – Я только окунусь, чтобы было о чем вспомнить.

Он вышел из гостиницы в прекрасном расположении духа. Десять минут быстрого шага, и вот уже мелкая галька пляжа, вот уже еле слышный шелест волны. Только на галечных пляжах есть такой приятный звук…

И так мало загорающих. Начало девятого утра. Вон парень бегает по набережной, вон двое «качков» подтягиваются у турника. Приятное утро для спорта. А вон полная мамаша привела свою семью позагорать на утреннем солнышке. Хилого мужичка в очках и двоих детей младшего школьного возраста. А сумок-то, сумок! Заплатив охраннику за лежак, Гуров сложил на него свои вещи, торопливо разделся и зашагал к воде. Вот он, этот счастливый миг, вот минута настоящего счастья. Побывать на море и не окунуться – нелепость, граничащая с глупостью. А у него такая возможность есть. А потом он будет лететь в самолете и чувствовать на губах соленый привкус морской воды. Это же сказка, мечта!

…И вода приняла его сильное тело, обхватила и вытолкнула на поверхность. Гурову почему-то не захотелось долго плыть под водой, слушая шум пузырьков возле ушей. Он вынырнул почти сразу и лег на спину. Голубое небо, чайки и соленая вода, которая мягко держит тело. Лежать было приятно, оставалось чуть подгребать руками, чтобы плечи не погружались, и наслаждаться. Лев видел, что на пляж шли и шли люди. Еще час, и тут будет не протолкнуться, подумал он. Пойду-ка я позагораю, пока тихо и никто не ходит мимо, роняя на меня с локтей холодные капли.

Вытянувшись на полотенце, Гуров надел темные очки и прикрыл глаза. Солнце ласкало тело, вода высыхала мгновенно. Легкий ветерок нежно касался кожи. Рядом хрустнула галька, мужской голос поблагодарил охранника и, видимо, поставил рядом лежак. Ну, вот и соседи теперь объявились, лениво сквозь дремоту подумал Лев. Скоро будем лежать голова к голове и локоть к локтю. Кто-то раздевался рядом, шелестела одежда. Потом стали удаляться шаги.

Сколько времени прошло, Гуров не знал, наверное, он снова задремал. Но теперь рядом снова кто-то шевелился, шуршал чем-то и тихо мурлыкал какой-то мотивчик. Профессионально мелькнула мысль, а не вор ли? Пока хозяин купается, кто-то роется в его вещах? И вообще, сколько времени прошло?

Лев неторопливо приподнял очки и повернул голову. Рядом с ним на лежаке сидел крепкий молодой мужчина с идеальной короткой стрижкой и великолепным загаром. Ого, подумал он, видать, парень давно здесь жарится. И вдруг, увидев небольшой круглый сморщенный шрам, сразу понял, что это шрам от пулевого ранения. У мужчины он красовался чуть вышке левой лопатки. Занятно!

– Потревожил? – обратился к нему мужчина. – Простите, я старался не шуметь. А вы только что не храпели.

– Не беспокойтесь, здесь и так шумно, – ответил Лев, опуская очки на глаза.

А у незнакомца какой-то акцент. Еле уловимый. Прибалтика? Пожалуй, нет…

– А все-таки я вас потревожу, – вдруг тихо засмеялся мужчина и подтащил свой лежак почти вплотную к лежаку Гурова.

Лев снова приподнял темные очки и пристально посмотрел на мужчину. Уловив его взгляд, тот улыбнулся и произнес:

– Вообще-то я к вам по делу, Лев Иванович!

На лице незнакомца промелькнуло вдруг откровенное разочарование. Кажется, он ожидал другой реакции: удивления, ошеломления и массы вопросов, типа, а откуда вы меня знаете, предъявите ваши документы, гражданин. Но Гуров все так же спокойно смотрел на незнакомца, чуть приподняв над глазами солнечные очки, и ждал. Так спокойно, будто его только что не назвал по имени и отчеству совершенно незнакомый человек.