– Второе менее вероятно, – возразил майор. – Им проще было угнать машину в том месте, где нужно было забрать груз.

– Правильно, – обрадовался Гуров. – И машина криминальная ушла из этого района, и груз вывезли. Значит, мы можем предположить, что груз был местный. А зачем вернули машину сюда, а не бросили в том месте, куда прибыл груз?

– Чтобы не «светить» конечный пункт и не дать нам связку «угон машины – другое преступление».

– Отлично, – улыбнулся Лев. – Вот и я так думаю. Значит, груз был важный, никак нельзя нам дать шанс выйти на его след или понять, что это такое. И второе. Тело водителя прятали где-то совсем близко от места угона «КамАЗа». А может, и тело Валовика там же находится. Развозить и прятать трупы по району глупо и опасно. Вот ты мне и скажи, майор, где на выезде из города по Батумскому шоссе можно спрятать труп. Не закопать, не бросить среди камней или деревьев, а спрятать надежно, чтобы через двое суток забрать и поместить в кабину машины. То есть гарантированно сохранить, к тому же чтобы никто случайно не натолкнулся на него. Ну?

– Теневой переулок, – первым успел сказать все это время молчавший молодой оперативник.

– Точно! – удовлетворенно кивнул начальник угрозыска.

– Ну-ка, рассказывай, Сережа, – попросил Гуров и даже потер руки от предвкушения удачи.

– Тут ведь поселки вокруг, товарищ полковник, – усмехнулся оперативник. – Курортная зона. Особенно ближе к побережью все как на ладони. Там и «КамАЗ» в глаза бросается. Кабриолету легче незаметно проехать, чем «КамАЗу». И Батумского шоссе никому не миновать, если ты едешь на север вдоль моря. А оно перегружено. Сотрудники ДПС эту трассу берегут, и у них глаз наметан. Туда соваться с трупом или даже с двумя в кузове – самоубийство. И есть один хитрый участок – это район Холодной балки. Вот сюда от развязки по трассе А-147 ведет дорога вдоль реки Псахе. Дорога ведет в поселок Заря, но до поселка дорога проходит мимо дамбы. Тут небольшая запруда. Когда-то механизм заслонок был с электроприводом, а сейчас механический, но кое-какое оборудование осталось, правда, разворовали многое. И подстанция стоит пустая, и щитовые тоже. А еще там у самой стенки запруды оставались с советских времен бетонные отстойники рыбохозяйства. Все сгнило, разрушилось. Туда никто и не ходит. Местным не нужно, туристов туда не возят. Но самое интересное, что тут через поселок Клен можно объехать большой участок шоссе. Не надо возвращаться на развязку, а выехать уже дальше по шоссе, за серпантином. Так что это единственное место, товарищ полковник, где можно поискать.

– Остается один вопрос, – задумчиво произнес начальник уголовного розыска. – Почему им было не спрятать тело ближе к Шаумянскому перевалу, а снова машину гнать почти в Сочи.

– Они просто не были уверены, что удастся все проделать точно, – пояснил Гуров. – Не уверены были, что «КамАЗ» удастся вернуть сюда и удастся замести все следы. Тело пролежало бы еще, прежде чем его обнаружили. Дайте мне пару толковых ребят и машину, мы там все осмотрим.

– Вот, возьмите Сергея Румянцева, – кивнул майор на оперативника и потянулся к телефону. – И Виктора Ткаченко я вам дам. Ребята толковые, а Сергей тот район хорошо знает.

Через десять минут Гуров с молодыми оперативниками ГУВД выехал на дежурной машине. То, что борта микроавтобуса были расписаны словами «Полиция», «Дежурная ГУВД» и «Телефон доверия», сейчас значения не имело. Наоборот, помогало быстрее добраться по загруженным дорогам, если возникнет необходимость включать «маячки». И на месте лишних вопросов не возникнет у начальства или населения. Единственный в полицейской форме был только водитель Сашка Петров. Всю дорогу он веселил оперативников и московского полковника курьезными историями из жизни курортного города, но когда машина миновала поворот на поселок Клен, Сашка замолчал и стал сосредоточенно смотреть на дорогу.

Проезжая часть на Теневом переулке была узкой, и со встречными машинами приходилось разъезжаться аккуратно. Румянцев, сидевший на переднем сиденье рядом с водителем, тоже замолчал и стал вглядываться в строения впереди.

– Смотрите, там машина! – вдруг произнес он, показывая рукой.

Гуров подался вперед, прижимаясь грудью к спинке переднего сиденья. Машина, какая-то темно-серая иномарка, седан. Стоит возле деревьев в тени. Ага, а возле машины девушка. Вот она приложила руку к глазам козырьком, глядя на полицейский микроавтобус. Кажется, повернула голову и что-то сказала или крикнула. Точно, появился молодой мужчина в черной футболке и сразу сел за руль. Девушка села рядом с ним, и машина круто развернулась.

– Ткаченко, остаешься! – крикнул Гуров. – Догоните машину, любой ценой установить ее номер и людей, которые сейчас здесь были. Сашка, тормози, мы с Румянцевым останемся здесь!

Водитель притормозил, и Лев, не дожидаясь остановки микроавтобуса, выпрыгнул на асфальт. Следом затопали ноги Румянцева. Лев сразу потянул своего молодого помощника за деревья – а вдруг там, у бетонных резервуаров есть еще кто-то? Но с какой быстротой уехали эти двое! Они явно увидели машину и поспешили исчезнуть, хотя не могли рассмотреть, что машина полицейская, – на капоте нет опознавательных знаков, на крыше нет проблесковых «маячков».

– Сережа, – взяв за локоть, остановил оперативника Лев. – Давай разделимся. Я пойду со стороны дороги, за деревьями, а ты двигайся вдоль реки. Постарайся незаметно спуститься к воде.

Сергей ушел, а Гуров, сунув руку под пиджак, проверил пистолет в кобуре, снят ли тот с предохранителя. Люди, которые не задумываясь убивают свидетелей, чтобы скрыть преступление, церемониться не будут даже с полицейскими. Когда они будут спасать свою шкуру, то станут очень опасными.

Через десять минут осторожного движения он оказался, наконец, возле бетонных блоков. Теперь было ясно, что здесь никого нет. Три корыта, абсолютно сухие и позеленевшие от влаги, чахлые кустики по краям, каменистая почва, на которой не осталось следов колес стоявшей тут недавно машины. Несколько столбов уходили в сторону поселка, но электрических проводов на них не было.

– Никого? – подошел к нему Румянцев. – Вот об этом местечке я сразу и подумал, когда вы заговорили о ваших подозрениях. Естественный холодильник. Надо Ткаченко позвонить, узнать, как у них дела, догнали или нет.

– Не надо, – покачал головой Лев. – Вдруг у них погоня или ваш коллега пытается подойти незаметно к тому человеку? А тут звонок. Будет результат, сами позвонят. Ведь так?

– Ну да, – виновато улыбнулся молодой оперативник. – Тогда давайте все здесь осмотрим.

Три отстойника были пусты. Трансформаторная будка маловата для того, чтобы поместить туда тело взрослого человека, да и дверь была открыта, выставляя напоказ остатки электрооборудования. Гуров шел по узкой полосе крошащегося бетона, когда в глаза ему бросился ржавый железный люк, больше похожий на дверь, приваренную к стальным закладным в бетоне. Подойдя вплотную к этому люку, он уловил отчетливый трупный запах. Румянцев тут же подбежал на зов полковника и принюхался.

– Ну, вот и сказочке конец, – произнес он. – Это бокс для электромотора. Только его там давно уже нет.

– Сказочке еще не конец, – хмуро отозвался Лев. – Давай открывай!

Сергей спрыгнул вниз на бетон бокса и взялся за железную ручку двери. Та со скрипом поддалась и стала открываться. Снизу сразу пахнуло запахом разложения. Он сморщился, но все же открыл дверь до конца и посмотрел вниз.

– Труп. Мужчина, на вид 30–40 лет. Одет в серый пиджак и синие потертые джинсы. Полуботинки коричневые, на шнуровке. Лежит лицом вниз, на кистях рук и шее характерные трупные пятна.

– По ориентировке описание совпадает с описанием пропавшего Валовика, – ответил Гуров и полез за телефоном. – Придется вызывать группу.

Оперативно-следственная группа прибыла через двадцать минут. За это время Гуров и Румянцев облазили чуть ли не на коленях все вокруг на расстоянии ста метров от места нахождения трупа. Один отпечаток протектора машины, подходящий для идентификации, они все же нашли. Несколько относительно свежих окурков и два отпечатка подошвы ботинка тоже можно было зафиксировать. Когда местоположение и состояние тела описали и вытащили его из бокса, Гуров сразу узнал Валовика. Он столько раз за эти двое суток рассматривал его фото, что теперь просто не мог ошибиться, несмотря на то что тело стало распухать и кожа на лице натягивалась.