И это ещё не самое страшное, что могли выкинуть, новые «защитники свободы». Один из случаев мужчине запомнился на долгое время.

Это случилось несколько месяцев тому назад, когда мужчина ещё вникал в сущность работы бюрократического механизма, в который он попал и стал «маленькой шестерёнкой». Он спокойно работал, никого не трогал, как к нему ворвалась женщина, преисполненная гнева и злопыхательства. Её красные, от того, что были залиты краской, глаза подобно адским углям, раскаливали пространство. В кожаном корсете и берцах на голую ногу, она перепугала всех слуг Бюрократии в округе. Да и бесконечные татуировки по всему телу, вкупе с килограммом железа в виде пирсинга по всему тела, предавали ей такой неестественный «шарм», что был неимоверно противен и тошнотворен.

Как только «девушка» зашла, она стала неимоверно скандалить и орать на Эрнеста, круша всё, что ей попадалась под руку. Из её истошных криков, от которых стекло едва ли не пошло трещинами, мужчина понял, что эта «женщина» представляет некую феминистскую организацию и пришла сюда отстаивать права женщин. Эрнест её попросил успокоиться и объяснить в чём проблема, чем вызвал у феминистки неподдельную ярость. Она фыркнула на него, будто он «посягает на её естественную Свободу – эмоцию и деспотично угнетает, требуя прекратить эмоциональность». Всё же Эрнесту удалась её успокоить и выяснить в чём проблема такой бури эмоций, которая накинулась на работника Бюрократии. Оказалось, что эта «женщина» не была принята на работу в один из отделов «Узла», а отказ мотивировали отсутствием необходимых профессиональных навыков», что было-таки справедливым. Но девушка посчитала, что нарушены её естественные права и стала штормом проходить по каждому кабинету на этаже.

В итоге, вся история закончилась тем, что суд утвердил её на так ей желаемую должность и не стал принуждать к выплате компенсаций за нанесённый вред, так как «гражданка использовала собственные права, чем был исполнен акт самовыражения против патриархальной системы».

Вспоминая эту историю, Эрнест слегка улыбнулся, от осознания того, что ему больше не придётся выслушивать каждый день эту какофонию от «ревнивцев свободного мира».

Но мрак осознания, того, что теперь он едет туда, где повсюду, на каждом углу будут люди, потерявшие собственное человеческое достоинство, став уже неотделимой частью нового чудесного мира, подтачивает мужчину изнутри. И каждый «человек», в так называемом «Центре Свободы», во сто крат хуже и «свободолюбивее» чем здесь. Ибо там центр всей страны – откуда и пошла вторая волна «единой Свободы». И тут невольно для себя Эрнест ударился в небольшой исторический экскурс, знания которого сумел выискать в старых книгах и повестях, хотя и сам был свидетелем этих событий.

Мужчина вспомнил, как двадцать лет тому назад к власти на территории бывшей западной Германии пришли к власти и единому мышлению ряд политических организаций и торговых компаний. Это было воистину темнейшее время, готовое смениться светом новой зари, когда на юге из собственного пепла возрождалась идея нового и славного рейха, которую несёт новый Канцлер. На востоке подняли голову те, кто называл себя истинными коммунистами, и стремились привнести в мир как можно больше тоталитарного равенства и коллективного единства. И на первом Форуме было решено сохранить те «прелести», которые с собой несла Великая Европейская Ночь. Все на Форуме понимали, что наступает новая эпоха. Новейшая эра зари абсолюта различных идей, и выбор был сделан. Новая элита выбрала особо звучащее название для собственной страны – Либеральная Капиталистическая Республика и взяла идейные ориентиры – свобода и толерантность ко всему, смешанная с коктейлем рыночной бесконтрольной экономики.

Те правители нового государства понимали, что в одиночку им не выстоять и начался период «Великого Единения», когда все те государства, что оставались на территории Европы стали собираться под флаги истинной свободы. И как насколько можно было, столько земель и взято было. От Швейцарской Федеральной Конфедерации до Исландской Анархистской Унитарной коммуны, от Атлантико-Океанической директории до Балтийского Ковенанта и Восточной Бюрократии раскинулось новое государство, что понесло всю суть старого мира и веру в Свободу. Но мало кто догадывался, что эта за суть, которая признавала преступниками всех тех, кто выступает против свободы во всех её гротескных и уродских формах.

Внезапно все размышления Эрнеста развеялись, когда раздался дверной скрип, и к нему неспешно зашёл Матвей во всё том же костюмчике.

Лицо друга уже бывшего подчинённого Бюрократии исказилось в широкой улыбке матёрого торговца и дельца, что знает собственное дело досконально. А тем временем Эрнест уже застёгивал свой старый и потёртый кожаный чемодан, в котором покоились нехитрые вещи, необходимые только на время переезда, так как Компания его всем обеспечит.

– Ты победил на выборах, – с улыбкой заявил Матвей, явно подкалывая своего старого друга.

– Да ладно! – с сарказмом и улыбкой воскликнул Эрнест, широко разведя руками.

Представитель Корпорации, чуть кряхтя, присел на диван, и с собственного лица скинул ненавязчивую улыбку, после чего нерасторопно стал говорить:

– Эх, Эрнест, мне, как представителю Компании и Почётному Представителю Интересов Министров, необходимо разъяснить тебе твои полномочия, права и обязанности на новом посту.

– В Федеральном Законе всё же сказано, – с недоумением сказал мужчина.

– Забудь про него, – с толикой брезгливости фыркнул Матвей. – Тебе нужно лишь знать, зачем мы тебя выбрали и отправляем туда.

– Хорошо, – промолвил Эрнест и присел на своё кресло.

– Ты должен знать, что весь наш парламент делят «идейные придурки» в виде феменисток, союзов гендеров, десятки партий, принадлежащих Культу Государству и иных не очень здоровых людей… и нелюдей.

– Нелюдей?

– Не удивляйся. Вот когда увидишь – будешь диву даваться. А сейчас просто слушай. Они от собственных общественных движений формируют специальную коалицию, имеющую большее распространение в «палате народной свободы». Вторым звеном Форум Свободы разделяют Культ Конституции и Корпорации. Вот они уже реальная сила, среди которой Компании – самый опасный зверь. И посреди всего этого балагана ты должен знать несколько важных вещей. Во-первых, не забывай, чьи интересы ты там представляешь. И это не интересы Восточной Бюрократии, а нашей Корпорации, и не смотри, что мы тебя приписали уже к партии. Во-вторых, будь сговорчив, ибо среди Корпораций мы – меньшинство и тебе придётся зачастую договариваться с представителями других Компаний.

– Но почему именно на Форуме Свободы? – поинтересовался мужчина. – Почему Корпорации не могут договариваться вне парламента.

Матвей слегка усмехнулся и пояснил суть того, что они имеют представительство в парламенте:

– Послушай, ты такой наивный. Контроль – вот в чём вся проблема. Корпорации – они как нити, что связывают регионы между собой, под собственной властью. И, связываясь между собой, именно Компании сохраняют страну от распада. Мы не должны упускать из виду то, что творят в парламенте всякие сумасшедшие и идейные дурачки. Да и никто не должен без нашего ведома решать вопросы государства, ибо мы упускаем выгоду.

– Контроль в демократическом государстве, – усмехнулся Эрнест.

– Пойми, все свободы и либеральные принципы существуют, потому им позволяют существовать Корпорации и Культ, ибо им это выгодно. Если им понадобится свернуть всю эту «демократию», то они это сделают без особых трудностей и за пару дней.

– Понятно, – выдавил мужчина, поняв, что он всего лишь инструмент воли Корпорации, который используется для усиления влияния.

– Надеюсь, ты не расстроился, что тебе придётся исполнять роль вестника наших идей, а не воли народных масс. – Словно цитируя последние слова, произнёс Матвей.

– Это было понятно с самого начала, что мне отведена роль депутата пол неволе, – Бесстрастно начал Эрнест и тут же задал вопрос. – Но почему Корпорации стремятся к полному контролю?