Тогда я просунул руку ему под живот, взял член и одновременно с короткими, яростными толчками, стал двигать по стволу. В то мгновение, когда он окаменел у меня в ладони и невыносимо сладко сжался внутри, сам уже измученный до предела, я выдохнул:

- Теперь… сейчас… Сейчас!..

И вместе со своим оргазмом, который забился у меня в голове, глазах и губах, я услышал, как он вскрикнул и протяжно застонал, выталкивая из себя теплую густую сперму.

***

Рассохшаяся дверь поддалась не сразу. Он крутил ключ, дергал ручку, толкал плечом, потом с досады пнул ее носком ботинка. Я стоял рядом и с интересом наблюдал за этими манипуляциями, пока он окончательно не запыхался.

- А ты чего стоишь, как в гостях? Помочь не хочешь?..

- Чем конкретно ты хочешь, чтобы я тебе помог? - я запрыгнул на перила крыльца и удобно устроился, как на насесте.

Он глянул на меня притворно-укоризненно и снова затряс ручку.

- Никакого от тебя толка…

- Ага, - согласно кивнул я. - То-то ты в машине так стонал, у меня чуть барабанные перепонки не лопнули.

Он фыркнул и вынужденно признал:

- Ну хорошо: какой-то толк от тебя все же есть.

Я самодовольно ухмыльнулся. Тут он еще раз толкнул плечом, и дверь наконец поддалась -правда, только наполовину. Он озадаченно подергал ее и, удостоверившись, что дальше дело не пойдет, махнул рукой:

- Придется оставить так. Проходи.

Внутри дом соответствовал ожиданиям: скрипучий пол, слегка рассохшиеся оконные рамы, кособокий стол в углу.

- Стесняюсь спросить, - начал я, оглядываясь, - есть ли здесь отопление. Май-то май, но ночи все еще прохладные…

- Ну ты даешь, - он посмотрел на меня, как на дурачка. - Это же дача. Нормальная норвежская хютта* - разумеется, здесь нет отопления. Печка вот только.

- И воды, наверное, нет?..

- И воды нет.

Он стоял посреди гостиной, с видимым удовольствием наблюдая за моим выражением лица.

- Но я взял с собой. Две канистры.

- И вайфая тоже нет, - констатировал я с видом девственницы, восходящей на жертвенный алтарь.

- И вайфая тоже нет, - подтвердил он, блестя от смеха глазами. - А зачем тебе вайфай?

Я пожал плечами.

- Ну… Когда ты мне надоешь, я бы хоть проверил, сколько мне на Grindr новых сообщений пришло.

- Тут я вынужден тебя разочаровать, - он развел руками. - На ближайшие два дня никакого Grindr тебе не будет. На ближайшие два дня у тебя из развлечений…

Подойдя к полке, заставленной коробками с настольными играми, он пробежался глазами по названиям.

- Так, есть “Карты против человечества”** - но тебе ее еще рано пока, она только для взрослых.

- Холм, я скучал по твоим идиотским шуткам… Продолжай.

- Еще “Бинго”… Шахматы - ты, наверное, не умеешь, но ничего: можем для начала хотя бы названия фигур… чтобы не слишком трудно, да?.. “Монополия”… “Монополия” тебе тоже, наверное… У вас экономика уже была в школе или еще нет?.. А, вот, как раз: “Лудо”*** Мы с мамой играли, когда я маленький был.

- Это многое объясняет, - я смерил его оценивающим взглядом.

- Вы посмотрите на него. Умный какой. А тебе, небось, с самого детства игровые приставки и айпады дарили?

- Ну да - я пожал плечами, мол, что здесь такого странного. - И абонемент в футбольный клуб.

Он укоризненно покачал головой.

- Ужас. Никакого воображения. И как же так получилось, что я с тобой встречаюсь?..

Делая вид, что раздумываю, я медленно обвел глазами потолок, часть комнаты за его спиной, и наконец встретился с его смеющимся взглядом. Подрагивая ноздрями и кусая губы, он ждал.

- Я сосу хорошо.

- Да, - фыркнув, он расхохотался. - Этого не отнять.

***

На кухне я открыл шкафчик над столом в поисках второй чашки - одна стояла на сушилке у импровизированной раковины, - однако обнаружил только поддон со столовыми приборами. Некоторое время я смотрел на него с недоумением, а потом, так и не найдя разумного объяснения увиденному, закрыл дверцу, налил себе кофе из термоса и вышел во двор.

Во дворе… вот это было неожиданно, скажу я вам…

Во дворе Холм колол дрова.

Я несколько опешил от этого зрелища и не нашел ничего лучше, чем присесть на ступени крыльца и наблюдать. До этого я видел его на съемках, за камерой рядом с оператором, у осветителей, на красной дорожке, в смокинге на сцене, в кресле гримера - словом, в тех ситуациях, что так или иначе имели отношение к кино или телевидению. Я и понятия не имел, что он может делать что-то руками, а уж колка дров на лоне природы и подавно не вписывалась в картину нашей привычной жизни - по крайней мере, той ее части, которую мы делили друг с другом.

Следующие пару минут, медленно отпивая по глотку, я смотрел, как он поднимал руки вверх - при этом на спине у него перекатывались мускулы, о существовании которых до сего момента я и не подозревал, - а потом с силой швырял вспыхивающее на солнце лезвие вниз, на полено, отчего то, вскрикнув, мгновенно разлеталось на части.

- Ты там так и будешь сидеть, - насмешливо спросил он, не оборачиваясь, - или все-таки принесешь мне кофе?

Я подошел ближе, демонстративно делая глоток.

- Это я себе налил.

Он засмеялся, глядя на меня сквозь упавшие на лоб влажные пряди.

- Эгоист!..

- Скажи, - продолжил я задумчиво, - а почему все приборы в кухне - вот совершенно все - разные? Ни одной пары нет, я проверял.

- Потому что, - он напряг руки, и под кожей извилистым лабиринтом тут же проступили крупные вены, потом размахнулся и снова ударил топором, - потому что это нормальная норвежская хютта. Так должно быть - у всех нормальных людей. Кроме тех, кто живет на Весткантен и повсюду таскает с собой полный набор Villeroy & Boch****. Понятно?..

Я закивал и сделал еще один глоток.

- Конечно, понятно, чего же непонятного. Пролетарии всех стран… Слушай, я, конечно, подозревал в тебе скрытые таланты… когда-то давно, - тут он громко фыркнул, а я продолжил, - но никогда и не думал, что среди них может быть профессиональная колка дров. С тобой прямо не страшно на необитаемый остров… посреди океана где-нибудь…

Он протянул руку, и я передал ему чашку. Прихлебнув кофе, он слегка повел шеей, растягивая мускулы, потом отдал мне чашку обратно.

- Отойди-ка.

Поставив новое полено на колоду, он примерился.

- Был у меня… приятель.

Потом размахнулся, через мгновение лезвие вошло в дерево, и две половинки сразу же упали по разным сторонам. Он взял другое полено, поставил его и опять примерился. Я ждал.

- Ну как приятель… - он вдруг усмехнулся. - Общались.

И снова ударил. Нагнулся, подобрал одну из половинок, поставил теперь ее, упер топор в середину и продолжил:

- Он мне как-то сказал, мол, красивая у тебя морда, Холм… Жаль, что больше ничего нет.

Еще один замах и удар. Я сделал глоток, как мог ровно и непринужденно.

- И вот тогда…

Бросив на меня короткий взгляд, он широко улыбнулся, как ни в чем не бывало, но теперь ему меня было не обмануть: теперь я знал все его улыбки и теперь мне не составило труда разглядеть, что именно скрывалось за ней, сколько настоящего, не показного разочарования и тоски. На мгновение оно буквально оглушило меня - это огромное, почти неподъемное одиночество, которое вдруг показалось в его глазах. Я и понятия не имел о том, что оно там было, что когда-либо он ощущал нечто подобное… Он - любимец публики и балагур, и вдруг… одиночество и разочарование?.. Из-за слов какого-то придурка?! Да перестаньте, люди только что не падали к его ногам, стоило им случайно поймать его взгляд!..

Тем временем он продолжил:

- Тогда я и решил научиться колоть дрова. Чтобы при случае отрубить ему нахрен ногу.

- Это было правильное решение, - сохраняя видимое спокойствие, заметил я. - Говно этот твой приятель. Сраное прошлогоднее говно.

- Это точно, - хмыкнул он и улыбнулся снова, но уже привычно и тепло - мне, а не напоказ.

Затем протянул руку за кофе. Я мотнул головой и отодвинулся, а потом, не спуская с него взгляда, демонстративно облизал край чашки.