- Да, - снова кивнул он. - Я вспомню все истории из твоего детства и непринужденно изложу их в деталях. Думаю, продаваться будет хорошо.

- Какие еще истории из моего детства?.. Не надо историй из детства!

- Извини, мальчик мой, - отец развел руками, - но кредит на новую яхту сам себя не выплатит. Таковы суровые законы жизни.

Он отрезал и положил в рот кусочек мяса, как бы давая понять, что разговаривать тут нечего, дело решенное.

- У тебя нет кредита на яхту! - засмеялся я.

- А я возьму. Самый большой, какой дадут. Целую кучу денег.

- Но у тебя даже прав нет!..

- А я получу… Передать тебе соус? - он потянулся рукой. - Нет?.. Так вот: получу, буду по выходным выходить во фьорд…

Он откинулся на спинку стула, задумчиво посмотрел в окно за моей спиной.

- Мне всегда хотелось, мечта у меня была такая в юности - чтобы своя яхта. Ветер, парус трещит… А ты на палубе… Холодное пиво и вокруг никого, только вода и небо… Красота! Мечта, в общем.

- Мечта, говоришь? - я хмыкнул.

- Да, именно. У всех должна быть мечта…

- А нельзя при этом как-то без мемуаров?

- Да я бы и рад, сын, - глянул он насмешливо, - но надо же нам как-то зарабатывать на тебе, раз уж ты такая теперь знаменитость?.. Сам-то посуди.

- Кому это - нам?! - мама поставила на стол последнее блюдо и села. - Кому это - нам?! Я на собственном ребенке зарабатывать не собираюсь!

Отец посмотрел на нее многозначительно.

- То есть, я так понимаю, расширять ванную и ставить джакузи ты передумала?..

- А, - словно вдруг вспомнила она, - это нет. Джакузи - это святое, тут ничего не попишешь: мемуары - значит мемуары. У меня из его начальной школы много историй, главы на три точно хватит, а если растянуть, то и на все четыре…

- Команда! - отец вскинул руку в жесте “хай-файв”, и она легко хлопнула его по ладони.

Я засмеялся, и они следом.

- Как у ребят дела? - затем спросила мама.

- Все хорошо.

- Вы вместе обратно вернулись?

- Нет, - я пододвинул к себе блюдо с картофелем. - Они остались на пару дней в Бергене.

- А ты почему так рано прилетел? - удивилась она. - Остался бы тоже, погулял, отдохнул.

- У меня была репетиция, - ответил я, не моргнув. - Я бы и рад был остаться, но никак. Но это ничего, успею еще.

- Тебе не кажется, - отец отрезал и протянул мне еще кусочек вырезки, - что ты слишком много работаешь?

- В смысле - много?…

- Ну, у тебя все время то съемки, то театр, то встречи. И школа, конечно…

- … и футбол, - продолжил я.

- Да, именно, - он отложил сервировочные приборы и посмотрел на меня уже серьезно. - Телевизионная премия - это, конечно, отлично, и в твоем-то возрасте… Дедушка так бы гордился тобой…

Я улыбнулся.

- Но надо иметь возможность и отдыхать. Проводить время с друзьями… Не знаю, может быть, встречаться с кем-то…

- Я все успеваю, - машинально пробормотал я, но тут же спохватился, - в смысле, отдыхать успеваю. И с друзьями встречаться, и… все.

И кивнул еще раз, для верности, а потом стал резать картофель на тарелке - на маленькие кусочки.

- Послушай, - мама искоса глянула на отца, - а Хенрик… Вы с ним друзья?

Я как раз почти разделался с картофелем, но в последний момент промахнулся: кусок вдруг отскочил, и я неловко царапнул вилкой по дну.

- Ну да, - как мог небрежно я пожал плечами. - Мы снимаемся вместе, я же объяснял.

- Просто мы смотрели церемонию, - они снова как-то странно переглянулись, - и интервью после нее, и нам показалось…

Тут она запнулась.

- Что показалось? - не поднимая глаз, я положил в рот мясо и сосредоточенно зажевал.

- Нам показалось, что вы не просто коллеги и не только друзья, - закончил отец.

Кровь мгновенно ударила мне в лицо, обожгла шею и уши. Чтобы хоть как-то заполнить вдруг повисшую паузу, я снова пожал плечами, положил приборы на стол и в молчании налил себе воды из графина, а затем, неуклюже делая вид, что меня вдруг разобрала страшная жажда, стал пить большими глотками, оттягивая время и мучительно размышляя, что и как ответить на вопрос, который мне, собственно, даже не задавали.

Сказать ли: “Нет, вы не так поняли, это только лишь работа, только съемки, все это не взаправду, вам все показалось”?

Или: “Да, вы все правильно поняли, вам ничего не показалось, это Хенрик Холм, тот самый Хенрик Холм, я люблю его, можно я приведу его на обед в следующее воскресенье? Он ест все, но у него, кажется, аллергия на глютен, я не совсем уверен, но я спрошу”?

Или: “Да, это Хенрик Холм, я люблю его, ничего, если в следующее воскресенье он вместе со своей девушкой придет к нам на обед?”

Или еще так: “Да, это Хенрик Холм, я люблю его, но в Бергене я повел себя как полный мудак, и с тех пор мы ничего не сказали друг другу, и теперь мне кажется, что я все проебал, можно я переночую сегодня в своей комнате?”

Я все еще лихорадочно перебирал в уме варианты, когда отец пришел мне на помощь:

- Но, как бы там ни было, для нас с мамой самое главное, чтобы ты был в порядке. Ты в порядке?

Я кивнул и поставил пустой стакан на стол.

- Ну и отлично, - тут же заключил он, меняя тему. - Так вот, по поводу мемуаров… Думаю начать с того, как на парковке супермаркета, пока я загружал пакеты в багажник, ты невесть откуда достал пачку маргарина - тебе лет пять было, наверное… Каким-то образом умудрился снять обертку и измазал этим маргарином чужую машину…

Мама засмеялась, вместе с ней засмеялся и я, расслабленно опуская плечи - неловкий момент был, к счастью, позади.

- … А я-то ничего не подозреваю - складываю себе!.. И тут подходит хозяйка машины, строгая такая дама в берете и очках, - отец сделал страшное лицо. - “Чей это ребенок? Это ваш ребенок?!” И пальцем еще показала. А ты сидишь у заднего колеса на корточках, с пачкой в руках - застыл, как кролик перед удавом, глазищи по пять крон…

Он громко фыркнул и только открыл рот, чтобы продолжить, как я его опередил:

- А ты тогда глянул на меня и говоришь: ”Какой ребенок? Этот?.. Первый раз вижу”. И в машину сел. У меня аж маргарин из рук выпал….

- Да, было дело, - отец расхохотался. - Ой, у меня таких историй полно… А ты помнишь, у нас собака была, ризеншнауцер, здоровый такой?..

- Бустер.

- Добрейшей души пес был, - заметила мама.

- Как-то раз, - продолжил он, - мама ушла к соседке, а мы с тобой вдвоем остались, ты, вроде как, рядом крутился… А я, значит, новости посмотрел, потом еще спорт… Огляделся - нет никого… и тихо. Ну, думаю, не к добру…

- Угу…

Посмеиваясь, мама налила в бокал вина и сделала небольшой глоток.

- Спускаюсь вниз - батюшки!.. А ты из кладовки банку шоколадной пасты достал и всего пса с ног до головы перемазал. И себя заодно, и лестницу, и стены в прихожей…

- Я такого не помню! - запротестовал я. - Не было такого!

Отец хмыкнул.

- Конечно, не помнишь!.. А я вот хорошо помню, что подумал, когда спустился вниз и увидел огромную собаку, тебя и полдома вымазанных в густой коричневой субстанции очень подозрительной консистенции… И это за полчаса до того, как вернется мать. Я тогда подумал…

- Что?! - рассмеялись мы с мамой одновременно.

- Я подумал, - сам едва сдерживаясь, закончил он, - что зря все же не оставил тебя на парковке у супермаркета…

***

После, обняв их на прощание, я закрыл за собой дверь, вышел на лужайку перед домом и достал телефон.

Ноль непринятых звонков, ноль непрочитанных смс.

Ноль.

У стола для пикника, где нашел его тогда ночью, я сел на скамейку и открыл поле нового сообщения.

Чистое белое поле, а я и понятия не имел, что именно хочу ему сказать. Как начать, как продолжить, чем закончить. Какими словами.

Мне казалось, что бы я ни написал, какие бы фразы ни подобрал - теперь, через два дня, все это будет звучать странно, нереально, словно выдумано… как на сцене. Фальшиво.

Первым порывом было отправить ему “прости меня”, но, положа руку на сердце, я не совсем понимал, за что конкретно просил прощения. За то, что перебрал со спиртным? Или что наговорил всякого дерьма? Или что не подозревал, что оно во мне есть, это дерьмо - а следовало бы?.. Или за то, что так показушно, так истерично уехал? Или за все это вместе взятое?