- А чего не может-то?

Холм сочувственно поджал губы и покачал головой.

- А у него стояк вдруг образовался, представляешь?..

- Ну это… - Давид округлил глаза.

- Ага, - как ни в чем не бывало продолжил Холм. - Представляешь, какое дело: тут похороны любимой бабушки, а у тебя стояк, вот незадача. Ты бы что сделал?

- Я бы?..

- Ты бы, - Холм уставился на него с выражением предельной заинтересованности.

Некоторое время Давид по-честному думал, а потом сдался:

- Не знаю.

- Жаль, - Холм притворно вздохнул. - Я вот тоже не представляю, что делать в подобной ситуации… Может, петь? Или умножать на семь? Как думаешь, такое помогает?

- Нет, - я посмотрел на него со значением, - не помогает.

- Не помогает? Ну что ты будешь делать…

Моя бы воля, я развернулся бы и звезданул его по уху. Только развернуться я никак не мог, поэтому крепче вцепился в перила и постарался вызвать в памяти образ Эрики Скаем, которая вела у нас историю и у которой вечно пахло изо рта.

Вскоре к нам подошел и Марлон, на ходу приглаживая шевелюру, слегка влажную у висков.

- Жарко, - констатировал он очевидное.

- Долго там еще, ты как думаешь? - спросил Холм.

- Нет, все сворачиваются. Надо будет вернуться для общих фото, а потом - все.

- Отлично, - Давид оживился. - А где Саша?

- Видимо, отдувается за всех.

- Бедолага…

Марлон покивал без тени сочувствия и продолжил:

- Слушайте, после того, как это все закончится, пойдем смотреть у меня повтор. Алкоголь я уже заказал, в понтовых ведерках - все как надо.

Холм глянул на меня искоса, я же, только-только приведя себя в приличный вид, смотреть на него не рисковал.

- Ты на него даже не смотри, - вдруг предупреждающе нахмурился Марлон, и Холм громко фыркнул. - Не смотри даже!.. Мы пойдем ко мне смотреть повтор и будем пить, а вот потом, когда я устану от ваших физиономий и выкину вас ко всем чертям, тогда и только тогда - валите к себе, как вы там это называете… обсуждать сценарий… а то вы его недостаточно обсудили еще, не во всех еще деталях.

- Вот именно - подтвердил Давид, оглядывая нас по очереди и скаля зубы в идиотской ухмылке.

Холм откинул голову назад и расхохотался.

- Когда ты так говоришь, Марлон, я не могу тебе ни в чем отказать - просто теряю силу воли напрочь.

- Я так и думал, - кивнул тот. - Я всегда так на людей действую.

- Ну что, пойдем? - обратился затем Холм ко мне. - Тебе лучше? Идти сможешь?..

Марлон посмотрел на меня.

- А что случилось? Что вы вообще тут делаете?

Я только открыл рот, чтобы сказать, что ничего не случилось, ничего особенного, но Давид оказался проворнее.

- У Сандвика стояк, - неожиданно выдал он, - а Холм мне заливает байки про бабушкины похороны. Ну а я что?.. Я стою и делаю вид, что ведусь.

- То есть все как всегда, - уточнил Марлон, укоризненно глядя на Холма.

- Даже скучно…

Через боковую дверь на террасу вышел Саша.

- Я смотрю, вы тут прекрасно устроились: я, значит, там потей, а они, значит, тут лясы точат. Кому кости перемываем?

Марлон ткнул в меня пальцем.

- Ему.

- Это можно, - с готовностью согласился Саша. - А курить есть у кого-нибудь?..

Холм протянул ему пачку, огорченно покачав головой.

- Зря ты так, Саша, вредная эта привычка. Есть у меня знакомый знакомого…

- О как, - Саша затянулся. - Повтор передачи “В гостях у дедушки Холма”, пристегните ваши слуховые приборы.

- Напрасно ты так неуважительно к… старости, - ехидно заметил Давид. - Очень много полезного можно узнать. Про стояк на похоронах бабушки, например… Ты бы, кстати, что сделал в такой ситуации? Прикинь: тихо, все на тебя смотрят, ждут, священник только что кадилом отмахал, бабушка опять же… не молодеет… А ты такой - в боевой готовности. Ты бы что сделал? Тут вот Холм интересовался…

Саша снова затянулся.

- Это я не знаю, - сказал он, выпуская в сторону дым. - Я тут не авторитет. Это Холм пусть у Сандвика спросит.

- Блять, как я вас всех ненавижу! - я развернулся и под общий хохот пошел с террасы.

- Эй! - смеясь, крикнул он мне вслед.

- А тебя…

Я уже отошел на приличное расстояние, так что пришлось слегка напрячь связки.

- Тебя - больше всех. Предатель.

И вытянул вперед средний палец.

Он снова расхохотался и двинулся за мной.

***

Номер у Марлона оказался маленький: односпальная кровать, стол и стул.

- Мы тут не поместимся, - констатировал Саша, оглядываясь.

- Чего это не поместимся, прекрасно поместимся! - запротестовал Марлон. - На кровать можно сесть, на пол…

- Да, и в ванне тоже, наверняка, можно устроиться, - не унимался скептичный Саша.

- Какие у нас аристократические замашки.

- Ну, не аристократические, положим, но как самый очаровательный из присутствующих…

Он сделал многозначительную паузу и под общее улюлюканье обвел нас глазами.

- Я заслуживаю хотя бы минимального комфорта.

- Ну не знаю, что тебе и сказать, - Марлон развел руками. - Чем богаты.

- Вот именно, - Саша кивнул, а потом красноречиво взглянул на Холма. - Но говорят, что угловые номера здесь очень просторные.

Тот засмеялся.

- И откуда у тебя такая информация?

- Ниоткуда, - пожал плечами Саша. - Говорят, что просторные - и все… И что балконы есть. Вот я и подумал: интересно, а никому из нас не дали углового номера?

- Да, неплохо было бы выяснить, - продолжая смеяться, проговорил Холм.

- Слушай, - сказал я ему заговорщицким тоном, - а это мысль. И правда что: пошли к тебе. Как знать, может, нам повезет, они нажрутся по-быстрому и навернутся с четвертого этажа… Нам тогда больше никогда не придется смотреть на эти самодовольные морды. Как думаешь?..

Я многозначительно поднял брови, на что Холм одобрительно кивнул, как бы говоря: “Прекрасная идея”.

- Прекрасная идея, - сказал он затем вслух. - Прекрасная.

Потом мы смотрели запись, и я не мог поверить глазам. Вся эта церемония и мы - наши лица, силуэты, произносимые со сцены слова - все это выглядело так нереально и так далеко от моей обычной жизни, что теперь, всего несколько часов спустя, уже казалось, что на самом деле ничего этого не было, что все это мне просто приснилось и, застряв по странному стечению обстоятельств в чужом городе, в чужом гостиничном номере, я смотрю по телевизору трансляцию чужого триумфа, признание чужих заслуг, вглядываюсь в горизонты, открывающиеся со сцены чужому жадному взгляду.

Ближе к концу у него зазвонил телефон. Мы так орали и свистели, что он, сделав пару попыток нас утихомирить, просто рассмеялся, махнул рукой и вышел в ванную. Через короткое время появившись снова, он подхватил пиджак, быстро пригладил волосы и наскоро осмотрел себя в зеркале у двери. Затем, сделав пару безрезультатных попыток привлечь к себе внимание, он засунул два пальца в рот и свистнул.

- Значит так. Мне нужно спуститься - судя по всему, у меня еще одно интервью. Я постараюсь недолго. Пока меня нет…

Он обвел нас преувеличенно серьезным взглядом, поочередно останавливаясь на каждом.

- Пока меня нет, ты, Марлон, отвечаешь за номер.

- Эй! - я протестующе поднял руку.

- Да, ты прав, - согласился он. - Ты, Саша, отвечаешь за номер. Постарайтесь не разнести тут все к чертям.

Мы радостно заорали, потрясая выпивкой в воздухе.

- Какое-то у меня плохое предчувствие по этому поводу, - засмеялся он и, подмигнув мне на прощание, повернулся.

- Я скоро вернусь! - крикнул он от двери.

***

Я проснулся около четырех оттого, что мне было трудно дышать. Я попробовал пошевелиться и поменять положение, но это оказалось непросто. Осторожно приоткрыв сначала один глаз, а потом другой, я обнаружил, что намертво застрял в паутине беспорядочно раскинутых рук и ног, причем последние - неизвестно чьи - преспокойно лежали на подушке прямо перед моим носом. Я поморщился и отвернулся, чтобы буквально тут же уткнуться в Давида, который лежал на спине с открытым ртом и слегка похрапывал. Храпящий Давид с одной стороны и чьи-то ноги - и до сих пор неизвестно, чьи!.. - с другой - это все же не та картина, которую вы желали бы видеть перед собой в момент пробуждения после триумфальной ночи.