- Тихо, - прошептал он, обнажая в улыбке зубы. - Тихо.

Я откинулся на подушку. Кровь толчками билась в член, мне отчаянно хотелось, чтобы он сделал это снова - снова дотронулся до меня внутри, но одновременно, последними остатками сознания я понимал, что сделай он так - это точно будет конец.

С другой стороны, как бы возбуждение ни застилало глаза, я мог примерно представить, что будет дальше, и, если честно, мне было страшно.

Я боялся боли, боялся разочарования и боялся, что не понравится ему, что он также будет разочарован моей неопытностью. Должно быть, он почувствовал, что я нервничаю, потому что снова слегка улыбнулся, переместился выше и погладил меня по лицу. Я почувствовал во рту его язык - на этот раз он не жалил, не врывался силой, а нежно ласкал, вылизывал, и от этих его осторожных, мягких прикосновений мне стало немного спокойнее.

Затем он надорвал зубами упаковку презерватива и раскатал его по своему члену. Нашел в складках постели смазку и выдавил ее на пальцы.

Я лежал на спине, наблюдая за его манипуляциями. Когда он был готов, то придвинулся ближе, снова поцеловал, а потом тихо, почти касаясь губами, прошептал:

- Я могу взять тебя сзади, так тебе будет проще.

От этой фразы меня заколотило, я непроизвольно выгнулся и вцепился в его плечи. Не дотрагиваясь до меня, он дождался, пока меня немного отпустит, и продолжил:

- Но я хочу тебя видеть.

Я не мог ничего сказать, ничего ответить, никак прокомментировать это предложение, поэтому из последних сил просто кивнул, чувствуя, что еще чуть-чуть - и я просто отключусь.

- Расслабься, - едва услышал я и тут же почувствовал, как он разводит мне колени и слегка приподнимает.

Он придвинулся, набрал в грудь воздуха и, надавливая осторожно, но уверенно, стал входить. Я охнул и закусил губу, упрямо сдерживая в себе любые звуки - я слишком долго его ждал и слишком сильно хотел, чтобы скулить банальщину вроде “помедленнее”. Войдя до половины, он, видимо, почувствовал, как мышцы инстинктивно сопротивляются, сжимаясь, выталкивают его наружу.

- Расслабься, - сказал он тихо и успокаивающе погладил меня по животу. - Расслабься… Почти все…

Как ни странно, это подействовало: тело чуть ослабило хватку, и он воспользовался этим - одним плавным движением вошел до конца. И тут же закусил губу и замер, давая мне передышку, позволяя привыкнуть к чувству заполнения и внимательно наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц.

Это было больно.

Это было… черт возьми!.. Я зажмурился и выгнулся над кроватью, инстинктивно отталкиваясь от него, стараясь уйти от режущих ощущений. Дыхание вырывалось из груди короткой, хриплой очередью, я цеплялся за простынь, натягивая ее до треска, пытаясь перенести боль на нее и одновременно сконцентрироваться на приятном или, по крайней мере, представить себе, что по ту сторону меня ждет такое удовольствие, от которого я не захочу больше никогда отказываться.

Он видел это и ждал, не отрывая от меня напряженного, темного взгляда, ловя малейший сигнал, знак того, что я готов для него, что хочу отдать ему себя так же, как и он хочет меня взять. Замерев, он ждал, только его руки блуждали по моему телу свободно, гладили, где могли дотянуться.

Постепенно боль стала отпускать, переходить в дискомфорт - сначала острый, затем средний, терпимый, потом еще слабее, почти незаметный. Тело привыкало к нему, расслаблялось, теряло окаменелую неподвижность. Наконец я полностью опустился на постель, медленно выдохнул, и тогда он провел большим пальцем по моему виску и мягко улыбнулся. Я улыбнулся в ответ, он снова склонился и коснулся моих губ своими.

А затем двинулся. Он сразу взял ровный темп, не вбивая меня в кровать, но и не растягивая чрезмерно движения. Выходя до половины, он входил затем в таком же ритме, не сводя с меня глаз, то и дело целуя - не глубоко, не забирая воздух, позволяя мне вдыхать и выдыхать свободно, смачивая слюной мгновенно пересыхающую кожу на губах.

Крепко держа меня за бедра, он ходил внутри, то заполняя собой, то отпуская, чтобы потом заполнить снова, и я чувствовал себя лошадью, на которую ставят племенное клеймо. В какой-то момент он взял мой член в руку и стал двигать ладонью, одновременно более коротко и сильно толкаясь в меня. Тогда я понял, что дальше оттягивать оргазм просто не смогу, что на волнах этого мучительного удовольствия меня несет на скалы уже неотвратимо, и он, должно быть, увидел это в моих глазах.

- Посмотри на меня, - хрипло выдохнул он. - Посмотри.

Последним усилием воли я заставил себя поднять голову и распахнуть глаза, и в то же мгновение вселенная всей своей громадой обрушилась сверху: я зажмурился до боли и, длинно простонав и упираясь затылком в подушку, кончил.

И сразу почувствовал, как он забился и запульсировал внутри.

***

Потом он лежал рядом, головой на подушке, как я всегда представлял, и, казалось, спал.

А я смотрел на него.

Он мог быть сейчас где угодно. С кем угодно. На него могли бы восторженно смотреть красивые, интересные, успешные люди. А он был здесь, со мной.

Его рука расслабленно и тяжело лежала у меня на поясе, а волны спокойного, размеренного, теплого дыхания гладили мне лоб. Это было удивительно.

Удивительно.

- Скажи мне кое-что, - прошептал я, когда он пошевелился и вздохнул.

- Ммм?.. - он лениво приоткрыл один глаз.

- Ты что, всегда носишь с собой смазку? На непредвиденный случай?

Он снова закрыл глаз и улыбнулся.

- Нет, не всегда.

- Понятно, - сказал я и улыбнулся тоже.

***

Он ушел около шести, бесшумно собрав одежду с пола и прямо в комнате надев кроссовки. Я следил за ним, лежа в постели. Закончив собираться, он присел на край кровати и ласково погладил меня по лицу, пробежал пальцами по волосам.

- Закроешь дверь или оставить так?

- Закрою, - я помедлил немного. - Ты позвонишь?

- Конечно.

- Завтра?

Он чуть помолчал, потом склонился надо мной и поцеловал.

- Не будем усложнять, да?.. - прошептал он и снова улыбнулся.

- Конечно, - согласился я, приподнимая лицо ему навстречу, подставляя губы. - Как ты скажешь.

В окно я увидел, как он вышел на дорожку перед домом, достал из кармана сигареты, щелкнул зажигалкой. Потом с силой выдохнул и зашагал прочь.

========== 6. ==========

Конечно, он не позвонил ни на следующий день, ни потом.

К середине воскресенья я запрещал себе даже смотреть на телефон, даже дышать в его направлении - и все равно, как болван, проверял входящие каждые пять минут. Вечером дома был традиционный ужин: вся семья в сборе, делятся планами, обычная уютная и благожелательная атмосфера.

Это раздражало.

Хотелось покоя, хотелось уйти к себе и зарыться в еще пахнущие им простыни, уткнуться лицом в его подушку. Вспоминать его, ощущать фантомные прикосновения и улыбаться. И чтобы не нужно было ничего объяснять. Хотелось тишины.

- Ты не заболел? - спросил отец, разрезая мясо и подозрительно на меня поглядывая.

- Нет, я здоров. Завтра срок сдачи эссе, мне надо кое-что подправить, - убедительно отрапортовал я, ковыряя в тарелке пюре из кольраби.

- Не переусердствуй… Лучшее - враг хорошего.

В этот момент я почувствовал вибрацию айфона и, невзирая на общий запрет телефонов на воскресных ужинах, мгновенно разблокировал экран.

- Тарьяй, - укоризненно сказала мама.

- Вот, - отец указал на меня ножом для разделки. - Почему ему можно, а мне нельзя?!

- Мы не будем снова начинать эту дискуссию - фыркнула мама и опять на меня посмотрела. - Тарьяй…

- Да-да, - пробормотал я.

Сообщение было от Марлона, он спрашивал, все ли в порядке, и куда я пропал.

***

В понедельник на занятиях я открыл поле нового смс.

“Привет, как дела? Надеюсь, ты хорошо добрался до дома”

Потом подумал и прибавил: “Надеюсь, все в порядке”. И сразу стер эту последнюю фразу, она звучала как-то странно: все в порядке у него или все в порядке между нами?.. А что между нами?.. Между нами что-то есть?.. У него ко мне - что-то есть?..