– Ты старый ворчливый мудила, – кинул ему Валентайн.

– Это я-то старый? – в искреннем недоумении воскликнул Брук, театрально хватаясь за сердце.

– Взрослые люди, – Энтони прикладывается рукой ко лбу. Мужчины в любом возрасте остаются мальчишками.

– Мистер Брук, Вам тоже не спится сегодня утром? – поинтересовался Лука, появляясь на лестнице. Вот ещё один герой в этой комедии.

– А ты уже справился? – уточнил Валентайн.

– С чем? – тут же реагирует Энтони.

– Да так… – замялся с ответом Лука, стараясь скосить под дурачка.

– Что вы успели ещё натворить? – хватается за голову омега.

– Ничего, ничего такого, – поспешил заверить бармен.

– Действительно, он просто притащил связанного человека в мой клуб, – сдал парня Валентайн.

– В чём вы меня подозреваете, я не такой! – воскликнул в ответ Лука.

– Начинаю сомневаться, – пробурчал Валентайн.

Двое других собеседников лишь наблюдали за этой пикировкой с выражением полной обречённости.

– Прекратите уже, я совершенно не понимаю, что происходит, – сказал Валентайн, – но полагаю, не хватает ещё нескольких действующих лиц; где Мэри?

Валентайн уставился на парня.

– Угомонись, ворчун, сейчас только шесть утра, – ответил вместо него Брук, – девчонка спит.

– Вовсе нет, я попросил её помочь, – заикнулся Лука.

– Так и знал, – покачал головой Валентайн.

Омега от новости, что Мэри нет в клубе и она где-то пропадает ночью, чуть на пол не сел, его успел удержать Валентайн; придерживая за талию, прижал к себе, утыкаясь ему в изгиб шеи, издавая при этом хрюкающие звуки.

– Вы мне устроить решили организованную преступность ко всему винегрету, – жалобно произнёс Энтони.

Лука в недоумении посмотрел на Брука, одними глазами спрашивая: «О чём он?». Бармен не ожидал такой реакции на свои действия с мешком. Может и правда перегнул палку? Брук лишь хмыкнул, он знает причину всей мишуры, но хотелось бы послушать объяснение из уст самого виновного.

– Может мне кто-нибудь дать чёткое пояснение? – попросил Энтони.

– Ну, понимаете… – начал бармен.

– Пока не совсем, но ты продолжай, – усмехнулся Брук.

– Сегодня ночью я конкретно налажал, – сказал Лука, а затем коротко пересказал историю своего позора. – Потом Мэри мне позвонила, сообщила, где искать Чарльза, и всё. После этого я её больше не видел.

– Говоришь, вы с ней больше не пересекались? – нахмурился Брук, чуя неприятности.

– Нет.

– Ты её тоже не видел? – обратился Брук к Валентайну.

– Нет, – альфа попытался вспомнить точно, но затуманенное алкоголем сознание давало сбой.

– Плохо, – констатировал Брук. – Нам нужно пройтись, – с нажимом на слове «нам» добавил он. Похоже, что птичка на хвосте принесла намёки, что чёртов лис, прежний отец Мэри, отыскал себе в городе нору и засел в ней.

Валентайн протестующе открыл рот, но взгляд возлюбленного омеги заставил быстро захлопнуть варежку; оторвав пятую точку от стула, он поплёлся на выход, бубня под нос.

– Это всё ты, – ткнул альфа пальцем в грудь Брука, – я мог быть на полпути в постель.

– Думаю, ты себе не простишь, если с девчонкой что-нибудь случится, – возразил друг, – теперь ты часть их семьи, привыкай.

Комментарий к Глава 32

В редактировании помог **viktim_plennik**.

========== Глава 33 ==========

Глава 33 Первым ощущением при пробуждении была тошнота. После её догнала головная боль, точь-в-точь как и в прошлый раз. Истерика подкралась незаметно, отключая рационально-мыслящую часть в голове. Я снова оказалась беспомощна, снова попалась. Никто не знает, где я, никто не придёт на помощь, как и тогда. Я слаба, какая к чёрту из меня альфа, раз даже свою шкуру уберечь не могу? Мерзкое чувство собственной беспомощности заставляет чувствовать себя микроскопических размеров, ничтожеством. Отвращение к само́й себе пропитало лёгкие горьким дымом, или это не оно.

В помещении курили. Такой поворот выбил из колеи самобичевания. В комнате я не одна. Где я нахожусь? Комната одного из дешёвых мотелей, значит я всё ещё в том же квартале, уже что-то. Лёгкий сквозняк ворошил волосы на затылке, я поёжилась. Похититель стоял сзади, возле открытого окна, медленно смакуя дешёвые сигареты. Откуда знаю? Запах рвотный; дорогие сигареты пахнут в принципе так же, только чуть приятнее.

Надо подать признаки жизни, пора узнать врага в лицо. Я чуть пошевелилась, даже покряхтела для виду, привлекая внимание. Человек за спиной оторвался от своего занятия. Шаги приглушённые, ковры с длинным ворсом, специально для этого придуманы, или нет, думать о причинах не хочу. Он обходит по дуге, останавливаясь напротив. Мой взгляд медленно поднимается с поношенных кроссовок выше, на потёртые джинсы, ещё выше, пока не натыкается на знакомые черты. Лицо исхудало, черты стали острее, недельная растительность его не украшает. Глаза приобрели форму блюдца. Вы, наверное, шутите, просто невозможно.

– С каких пор ты куришь? – самый логичный вопрос в данный момент, угу.

Он почесал бороду в задумчивости, подбирая слова.

– Уже давно, – пододвигая второй стул и усаживаясь напротив; да он не только курит, у него перегар годичной давности. Он цепляется глазами, словно хочет что-то узнать, выведать самую сокровенную тайну; внутри зрачка притаилось чудовище, готовое сожрать любого, кто проникнет в его омут. Передёргиваю плечами, чтобы согнать морок; надо взять себя в руки и выведать, какого чёрта ему надо.

– В чём дело? – нагло спросила я. Инстинкт самосохранения отправился в досрочный отпуск, раз я начала сразу с хамства.

– Ха-ха, – моя попытка храбрится развеселила, теперь он взглянул на меня по-новому. – Ты изменилась.

– Заставили, – огрызаюсь я, дёргаясь на стуле, – может, развяжешь? Или хотя бы объяснишь?

– Не сейчас. Сначала нужно сделать звонок, – с этими словами он поднялся, направляясь к выходу, по дороге прихватывая куртку с вешалки, но на пороге остановился, словно о чём-то вспомнил. – Сто́ит перестраховаться, – вернулся, взяв с тумбочки скотч, – прости, вынужденные меры, – залепил рот.

Гад предусмотрительный. Такой момент испортил. Можно было шум поднять, кто-нибудь из соседей пожаловался бы менеджеру, а там и до свободы рукой подать. Осталось наблюдать, как он скрывается за дверью, с неведением ожидая, что в его больную голову взбредёт. Не смог добиться своего прямым путём – пошёл обходными дорогами; что же ты задумал, отец?

Просидела так около часа, безуспешно пытаясь выбраться. Состояние немного улучшилось, соображать стала чуточку лучше. Осмотрела комнату, всё, что было в поле зрения, сделала для себя неутешительные выводы. Во-первых, отец жил здесь с тех пор, как приехал, срач успел сотворить бесподобный; во-вторых, жил он здесь не один, и что-то меня не тянет знакомиться с постояльцами. Кроме бардака, в комнате витает запах безысходности, каждый угол кричит о горечи потери, об оставленных надеждах. Не нравится мне это место. Я на своей шкуре испытала, что такое потерять всё, но у меня нашлись силы идти дальше, начать всё сначала, не хочу возвращаться.

Ладно, первый час заточения я потратила напрасно, пора думать, как выбираться. Раз есть возможность выбраться, сто́ит ей воспользоваться. Связали меня промышленным скотчем, руки за спиной, ноги к стулу – классическая ситуация, надо найти то, что сможет перерезать его. Повертела головой в поисках вспомогательных предметов, заметила стакан, заботливо оставленный. Подойдёт. Дело за малым, допрыгать до стола, свалить его, разбить желательно. Час от часу не легче. Первый прыжок разнёсся гулким ударом табурета об пол, даже ковёр не приглушил. Шуму подниму, соседей разбужу, может повезёт, кто-то поднимется выяснять отношение. Ждать времени нет. Ещё один прыжок заставил стул опасно пошатнуться. Кое-как вернув себе равновесие, выдохнула, было близко. Следующий шаг сопровождался открыванием двери. Из-за неожиданности я всё-таки потеряла концентрацию и свалилась на пол, больно приложившись боком. Я посмотрела на парня, и воздух из лёгких потерялся, я не смогла сделать ни вдоха, ни выдоха. Гость похабно улыбнулся, довольно потирая руки.