Нима и так всё это прекрасно знала, она знала, что картина ни при чём, всё дело было в ней и в её муже. Просто проще всегда обвинить какую-нибудь картину, чем признать, что у твоего брака серьёзные проблемы, а ты просто очень давно не любишь своего мужа.
Нима ещё ни раз встретилась с художником, они прекрасно поладили и явно нашли общий язык. Нима произвела на него сильное впечатление, настолько, что даже захотел написать её портрет, чего он раньше никогда не делал.
Но сначала Ниме нужно было разобраться с тем, что творится у неё дома. Она решила ещё раз поговорить с мужем. Она выбрала для этого вечер после его премьеры, чтобы не портить ему настроение до неё.
– Сядь, – сказала она ему, – мне нужно тебе кое-что сказать.
– Если ты опять о моей замкнутости, – начал Амори, – то всё, теперь я опять буду внимательным и заботливым.
– Нет, пожалуйста, просто послушай, – Нима дрожала, она избегала смотреть мужу в лицо, и всё бы отдала, чтобы ничего не говорить, – я от тебя ухожу. Прости. Я больше так не могу, дело не в тебе. Ты замечательный. Просто я… Просто я… Просто… Просто я тебя не люблю. И давно, наверное, ещё до нашего замужества. Мы такие разные, у нас давно нет ничего общего. Мы в разных углах и пора перестать висеть камнем на шее друг у друга. Прости.
Нима всё-таки решила посмотреть на мужа. Он плакал. Тихо. Грустно. Она разбила ему сердце и ясно это видела.
– Может всё ещё можно исправить?
– Нет, – он хотел подойти к ней, но она отступила.
– Я тебя так люблю.
– Я знаю, и мне жаль, – Нима тоже начала плакать.
– Я тебя так просто не отпущу, я исправлюсь, я тебя снова добьюсь, я всё сделаю.
– Нет, – Нима знала, что сейчас она ранит его так глубоко, как никто никогда, – я беременна.
– Но… но… но…, – Амори осознал всё, что скрывалось за этой фразой.
– Прости.
В их доме наступила тишина, только мерзкое чудовище обвивала своими щупальцами их семейное гнёздышко. А картина? Боль была не внутри неё, она всегда была за её пределами.
Ветер
– Как же громко? – подумала Аида и встала с кровати.
Просто не выносимо, этот ужасный звук. Была уже глубока ночь, часа два или три, но ветер всё не утихал. Его завывания просто ужасны. И дело не в том, что он издавал какие-то особенные звуки, был похож чей-то крик, смех или вопль, нет, просто было очень громко. Эти порывы, это дребезжание стёкол, свист потока воздуха, проходящего через железные трубы, битьё карнизов. Всё это так мешает.
Аида думала, что устала настолько сильно, что никакой ветер не помешает ей заснуть, но это оказалось не так. Она ворочалась с боку на бок уже больше час, а сна ни в одном глазу. Она и раньше плохо засыпала. По своей натуре она была совой, причём самой поздней. Не ложиться спать под утро ей было проще, чем рано встать. Часы после заката были для неё самыми продуктивными. И не то, чтобы она не любила солнце, наоборот, солнечная погода доставляла ей больше удовольствия, чем кому-либо. Только днём она была куда более ленивой и не собранной, чем ночью. Вот в темноте все её таланты раскрывались. Голова начинала работать, в мозг поступали идеи, а адреналин так пульсировал в крови.
Однако, у всего есть свои минусы. Мы живём в мире жаворонков. Рано вставать, рано в школу, в университет, на работу, в больницу, всегда и везде нужно по раньше, раньше встанешь большее успеешь, кто рано встаёт тому Бог подаёт, и всё в таком духе. Аида приспособилась, как и все, но страдала из-за этого, ужасным недосыпом. Она очень старалась ложиться и засыпать пораньше, но раньше полуночи у неё никак не получалось.
А сегодня ещё и этот ветер. Сколько можно? Она бы не злилась, если бы это было, как в поезде. Монотонный, ритмичный шум, который быстрее тебя убаюкивает. Сейчас всё наоборот, это только раздражает. И сильно.
За окном картина была не утешительнее. Аида сама не знала, зачем она встала. Если очень сурово посмотреть на ветер, может быть он прекратится. Нет. Так это не работает. Он даже и не думает стихать. Порывы сильны, часты и, видимо, выключать их никто не собирается.
Однако, стоит признать, что было в этом и что-то завораживающие, даже волшебное. Деревья качались из стороны в сторону, отбрасывая красивые и жуткие тени, фонари таинственно мигали, даже трава больше походила на волнующиеся море, чем на аккуратный газон.
Больше всего Аиду поразили фонари, как же таинственно они мигают. Как в хороших фильмах ужаса, и жутко, и красиво. Такой свет заставляет задуматься о чём-то мистическом, нереальном, чудесном. Против воли и злости, мысли Аиды понесли её в мир фантазий. Она обладала богатым воображением и легко могла начать летать в облаках. Теперь это был не просто раздражающий, мешавший спать ветер, это была сила, которая могла изменить всё вокруг.
Девушка открыла окно. Ветер ворвался в комнату. Холодный, неистовый, пронизывающий тебя насквозь. Но было в этом что-то приятное. Звуки стали ещё громче, но теперь это не раздражало. Аида полностью отдалась ветру и своим ощущениям.
– Так, наверное, чувствуют себя птицы, когда летают. Наверное, это чувство свободы, – пронеслось в её голове, – как приятно.
Однако, она открыла окно не за тем, чтобы помечтать о том, какого это быть птицей. Ей захотелось сделать маленькую шалость, маленькую глупость. Ей захотелось прокричать ветру свои желания. Всё ещё жила маленькая девочка, которая верила в чудеса и волшебство, хоть она никому этого и не показывала.
– Я хочу быть красивой, быть самой красивой, успешной и дорогой моделью, чтобы у меня было много денег и не пришлось никогда думать о заработке, чтобы моим парнем был популярный блоггер ЯроМир, чтобы он любил меня больше жизни, только меня и никогда бы не переставал, – прокричала она и закрыла окно.
Аида покраснела. Да, если она допустила мысль, что кто-нибудь мог это слышать, она сгорела бы со стыда. А стыдно ей было. Можно сказать, что её мечты были самыми банальными, но она правда этого хотела. Кто не мечтает быть успешным, богатым, знаменитым? Каждый, к тому же, мечтает быть с кем-то, кого он видел по телевизору или в интернете. Придаваться таким фантазиям и думать о таком не преступление. Ей было стыдно от того, что она как маленькая девочка, всё ещё, вслух и про себя загадывала такие желания, а ещё за то, что она так сильно хотела заменить своего парня на кого-то с картинки. Но кто из нас без недостатков? Всё равно это только мечты. Сейчас она ляжет в кровать, уснёт, а завтра, как и вчера будет её обычная жизнь, где ничего не может изменить один ветреный день.
С такими мыслями Аида уснула.
Как же она ошибалась. Ветер способен на многое, на очень и очень многое. Это не просто поток воздуха, который движется около земной поверхности, это сила, которую мы плохо понимаем и вряд ли будем когда-либо полностью понимать.
– Просыпайся, Аида, просыпайся, – кричал женский голос.
– Что? Что такое? – Аида ничего не понимала, она не ожидала увидеть кого-то в своей спальне, особенно девушку, – Ты кто?
– Очень смешно, – незнакомка продолжала трясти её, – вставай же.
– Я серьёзно, – Аида начала испытывать страх, а ещё отчаянно боролась со сном, – кто ты? Что тебе надо? Что ты здесь делаешь?
– Ты пила вчера что-ли? – девушка стаскивала с неё одеяло и была очень настойчива в своих попытках разбудить её, – Ладно, чтобы сэкономить время на восстановление твоей памяти. Я – Беатриса, твоя помощница, незамужем, детей нет, на горизонте ничего, работаю на супермодель, которая вот-вот проспит свои съёмки, за которые я бы убила.
– Что? Какие съёмки? Какая модель? Девушка, что за приколы? – Аида совсем ничего не понимала, – И где Юра?
– Опа, – девушка перестала тормошить Аиду и села на кровать, – ты с Яриком что-ли поругалась? Что он натворил? Могла бы мне вчера вечером позвонить, если очень плохо было. Глупостей надеюсь не сделала?
Чем больше Беатриса говорила, тем больше Аида не понимала. Хотя была одна мысль, которая упорно билась в её голове.
