С первого класса я ходила еще в школу искусств, на хореографию и рисование. Больше мне нравилось рисовать. Но зато хореография хорошо дисциплинировала.

Сколько себя помню, сильного давления на детей со стороны родителей не было. Воспитание проходило довольно демократично. После событий, связанных с болезнью моей младшей сестры Люды, нас, детей, стали приучать к церковной жизни.

Я убеждена, что есть рубеж познания Бога, то есть возраст, с которого ребенок уже может почувствовать, а может даже и увидеть ЕГО. Этот рубеж у каждого человека индивидуален. Это зависит от многих факторов – наследственности, воспитания, каких-то личных качеств. У одного душа может потянуться к Богу чуть ли не с младенчества, а у другого значительно позже. Но это совсем не означает, что первые какие-то более избранные. Нет! У каждого свой путь к Всевышнему, своя Дорога. И для Бога все эти дороги одинаково ценны. Вспомните, апостол Павел вначале был воинствующим фарисеем, участвовал в преследовании первых христиан. Будучи еще несовершеннолетним, он даже сторожил одежды людей, избивавших камнями первомученика Стефана. Но однажды Господь позвал его, и Павел стал ревностным христианином. Можно сказать, главным теоретиком христианства. Четырнадцать посланий Павла общинам и отдельным людям составляют значительную часть Нового Завета и являются одними из главных текстов христианского богословия.

Родители все сильнее приближались к Богу, все отчетливей осознавали свое предначертание, свою ответственность за происходящее. Жизнь их за короткий промежуток времени изменилась полностью.

Отец каждое воскресенье ходил в храм нашего района. Со временем его пригласили помогать в алтарь. Быстро пролетели еще два года. Отец всегда молился вечером вслух. Домик у нас был небольшой, и я хорошо слышала его негромкий, спокойный голос. Так я некоторые молитвы выучила наизусть. Перед моей кроватью была приклеена распечатанная Иисусова молитва: «Го́споди, Иису́ се Христе́ , Сы́ не Бо́ жий, поми́ луй нас гре́шных». Перед сном волей неволей повторяла эти слова, которые были всегда передо мной.

Мама помогала отцу во всех его начинаниях и тоже приобщалась к церкви. На ночь, когда я еще не умела хорошо читать, она читала мне книжки, под которые было так уютно засыпать. По выходным мы вместе с отцом ходили в церковь, на службы. Признаюсь, мне они казались очень длинными и утомительными.

В это же время родители начали приобщать нас к постам. Для меня это оказалось несложным. Наверное, я была неизбалованным ребенком.

Отец понял, что его Путь, его признание – это священство. До революции священниками становились дети священников. Общество было строго сословным и другого пути практически не было.

В наше время Бог призывает человека к служению ЕМУ другим путем. Мне кажется, что сейчас те, кто решил посвятить себя Богу, делают более осознанный выбор, так как у них есть альтернатива. Пример тому – судьба моего отца. Вначале, как я писала, он был далек от Бога. Являлся, как практически все в нашей стране, неосознанным атеистом. Под этим термином я подразумеваю человека, который с детства воспитывался в атеистических традициях, которому с детского садика и школы внушали, что Бога нет, что все это сказки. Он с этим соглашался. Точнее, ему было все равно. Вот таких я называю неосознанные атеисты. Их в стране было десятки миллионы.

Опасная и непонятная, а поэтому ее более страшная болезнь дочери и ее чудесное исцеление после крещения заставили отца по-другому взглянуть на Бога, поверить в ЕГО существование. Но все равно, у него была альтернатива. У него был намного более простой вариант – оставить все, как есть. Отец мог сказать себе, что случайность, что это обычное совпадение – крещение и исцеление. Что организм ребенка сам справился с загадочной болезнью. Ведь Путь к Богу очень тернист. И если он усыпан цветами, то только розами, с множеством острых шипов. Но отец выбрал его.

Священник должен иметь душу чище самих лучей солнечных, «чтобы никогда не оставлял его без себя Дух Святой, и чтобы он мог сказать: живу же не ктому аз, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20).

 О семьях священников мало литературы. Поэтому моему читателю, наверное, будет интересно прочитать о взгляде изнутри на такие ячейки общества, если выражаться канцелярским языком. Тем более это интересно, когда священником становится человек, пришедший из мирской жизни, и до этого никак не был связанным с церковью, как и его домочадцы.

Любой священник, прежде чем стать таковым, должен пройти обряд рукоположения или хиротонии. Это посвящение (поэтому хиротонию часто называют еще священство) человека, наделяющее его Святыми Дарами и правом совершать таинства и обряды.

В православии существует три степени посвящения – диакон, пресвитер и высшая – епископ. Для того, чтобы стать священником необходимо получить вторую степень священства, дающую право самому совершать большинство таинств, но только от лица правящего епископа. Я не была на обряде посвящения моего отца в священники, но по его словам таинство Священства вызвало у него в душе радость и восторг. Особенно, когда собравшиеся в соборе Петра и Павла в Луганске его будущие коллеги, точнее собратья, а также обычные прихожане на возглас архиерея «Аксиос», в один голос троекратно ответили «Аксиос». В переводе с греческого это слово обозначает «Достоин». Данным возгласом другие священники и обычные люди показывают, что готовы уверить дело своего спасения в руки новопоставленного пастыря и идти за ним к Христу.

Чем-то это напоминает посвящение в врачи, когда они, произнося клятву Гиппократа, клянутся: «Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство… Чтобы при лечении – а также и без лечения – я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной».

Согласитесь, базовые понятия, что у врача, что у священника сходны. По-другому и быть не может. Один лечит тело, другой душу. А то и другое очень сильно взаимосвязано.

Чем-то напоминает посвящение в священники и с принятием присяги военнослужащим. Там есть такие слова: «Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй, народ и Отечество».

Священник тоже защищает души своей паствы от происков дьявола. Словом там, где требуется особая ответственность, люди тем или иным способом проходят обряд посвящения.

Иногда можно слышать слова, что между Богом и человеком не должно быть посредника. Что Бог в любом случае поймет человека и если тот искренен, то поможет ему. Утверждаю, что это глубоко ошибочная точка зрения. Не буду вдаваться в теологические тонкости, скажу лишь следующее.

Священник – это пастырь. Он ведет свою паству к спасению. Если хотите, священник – это инструмент Бога, при помощи которого ТОТ разговаривает с нами. Для многих людей только так и можно достучаться до их душ. Священник указывает каждому верующему человеку ту, подчас очень незаметную тропинку, которая ведет ко Христу и Царству Небесному. Священник – и врачеватель души, и ее защитник. Он, как и врач, не имеет права навредить. Не имеет права дать неверный совет, который приведет к греху.

Да и потом, чисто с житейской точки зрения, кого легче услышать и чья просьба будет иметь больший вес – одинокого человека или группы людей? А эту группу людей надо организовать, обеспечить местом для совместной молитвы. Именно поэтому институт церкви существует вот уже более двух тысяч лет. Он пережил множество империй, социальных катаклизмов, но несмотря ни на что живет и развивается.

Быть священником – это великая милость Бога. Но это и величайший труд и самопожертвование. Мой читатель может возразить, что есть священники, про которых трудно сказать, что они готовы чем-то жертвовать. Но, как говорится, в любом стаде есть паршивая овца. И на такую одну «овцу» можно привести десятки, сотни примеров настоящего служению Богу. А если по-настоящему служишь Богу, то значит, ты служишь людям, помогаешь им. Спасаешь их души, а иногда и жизни.