Сам Гор был плохим учителем; он больше занимался тем, что было ему по душе, – строительством городов и пирамид, несущих небесную благодать Та-Кемет, и расширением территории страны. Гор-Сокол стремился усилить мощь государства, улучшить жизнь своих подданных.
Еще раз глубоко, с удовольствием вдохнув свежий утренний воздух, гигант развернулся и неторопливо начал подниматься по мраморным ступеням Храма Истины. Посвященные не должны томиться в долгом ожидании. Несмотря на то что он был правителем Та-Кемет, этикет не должен нарушаться. Требуя от подчиненных неукоснительного исполнения своих приказаний, самому нельзя быть неточным. Точность – вежливость правителей. А жрецы высшего посвящения брали пример с Учителя.
Двери храма были обиты пластинами белого электрума. Их насчитывалось ровно семь.
На пластинах сверкали тщательно отполированные чеканные изображения семи первых правителей Та-Кемет: бог Птах («Тот, кто за южной стеной» – тот, кто в вечности), создатель первых богов, носил личину обычного человеческого лица с бородкой, в которой были припрятаны разные божественные приспособления для продления жизни и свободного дыхания; в руках он держал посох – «уас»[15]; бог Ра в маске кобчика, с ярко-желтым солнечным диском из золота и уреем на голове; бог воздуха Шу в облике льва с человеческим торсом; бог земли Геб с человеческим лицом и двумя коронами – Верхней и Нижней Та-Кемет – на голове; Осирис, бог возрождения и царь загробного мира, державший в руках хекет и нехеху (скипетр и цеп); Сет, бог ярости, песчаных бурь, разрушения, хаоса, войны и смерти, с маской в виде ослиной головы: и наконец, бог неба и солнца Гор в образе Сокола. На дверях оставалось место еще для одной пластины. И правитель, которого звали Тот[16], знал, что когда он уйдет в Залы Аменти, пластина появится – с его изображением. Он противился этому, не считая себя достойным стать вровень с богами, но жрецы настояли, и Тот согласился. Его уже при жизни стали почитать как бога мудрости, знаний, покровителя библиотек, ученых, жрецов, государственного и мирового порядка, а также прозвали Писцом Богов.
Едва Тот преодолел последнюю ступень и вошел под сень колоннады, две половинки двери Храма Истины широко распахнулись и его встретили согбенные фигуры жрецов низшего ранга – прислужников. Правитель Та-Кемет снял с золотого пояса анкх[17] – «Ключ к Приносящей Ил», – крепче стиснул кадуцей, и, твердо ставя на полированные плиты пола мощные ноги, обутые в позолоченные сандалии из кожи священного быка, направился мимо анфилады комнат в зал для жертвоприношений.
Покосившись на закрытые двери комнат (их насчитывалось двадцать две), Тот с удовлетворением улыбнулся. В этих комнатах его ученики проходили посвящение в тайны мистерий. На стене каждого помещения были прикреплены золотые пластины, на которых искусные мастера выгравировали основные положения тайных знаний жрецов Атталанты. Они считались основой основ для Посвященных, которые должны были знать их назубок.
Ничто в мире не вечно, даже Храм Истины; только человеческая память может удержать и сохранить то, на что не способны даже самые твердые камни с высеченными на них письменами, не говоря уже о мягком металле, тем более – драгоценном, до которого так падки завоеватели или просто воры.
Жрецы Высшего Посвящения встретили Тота точно такими же поклонами, как и жрецы-привратники. Когда они выпрямились, стало заметно, что широкоплечий и статный правитель Та-Кемет возвышается над ними на добрых три человеческих головы, и это притом что все Посвященные были рослыми мужчинами в расцвете лет. Несмотря на белое одеяние Тота из тончайшей льняной материи, под ним хорошо просматривались рельефные мышцы на широкой груди, где могла уместиться львица.
Уже это обстоятельство подчеркивало его божественное происхождение, хотя сам Тот так не считал. Но народу Та-Кемет льстило, что их правитель – бог, поэтому Тот отдался на волю жрецов, которые узаконили его божественное происхождение как Тота-Джехути, бога Луны.
В сестры ему определили богиню письма Сешат, а в жены – богиню Маат. Тота считали языком бога Птаха, и как Писец Богов, он должен был присутствовать на «суде Осириса», который представлял собой храмовые таинства, не более того.
На самом деле именно Сешат была его супругой. Вспомнив про Маат, правитель Та-Кемет лишь печально вздохнул. Маат, дочь бога-творца Ра, жила дольше всех Первых богов. Она стала наставницей Тота, он просто обожал ее за доброту и величайшие познания.
Маат появилась вместе с предвечным хаосом Нуном, чтобы установить порядок и следить за его соблюдением. Ее называли по-разному: «око Ра», «госпожа небес», «царица земли и властительница загробного мира», «госпожа богов и богинь». Маат была женой бога Птаха.
Маат считалась богиней истины, справедливости, закона и миропорядка. Жители Та-Кемет верили, что она руководит звездами, временами года, восходами и закатами солнца. Конечно же, это было не так. Но познания Маат в космогонии были огромными. Специально для нее была выстроена высокая башня на холме, откуда она могла по ночам наблюдать за небесными светилами…
На ежедневных богослужениях – тем более утренних – в храмах народ не присутствовал. Их участниками были лишь жрецы.
Когда появился Тот-Джехути, жрецы окружили наос – небольшой каменный ящик с деревянными дверцами, в котором хранилось изображение Гора, наиболее почитаемого правителя Та-Кемет. Главный жрец Храма Истины приблизился к наосу, снял с него печать, и взорам Тота и Посвященных при мерцающем свете свечей явилась статуэтка Гора-Сокола, вырезанная из черного магического камня[18], который в огне и грохоте появляется на поверхности Земли по воле Осириса, владыки подземного мира.
Слова древних молитв не были длинными, и жрецы деловито занялись утренним туалетом бога. Ему поменяли одеяние из самых лучших, тонких тканей, умастили маслами и благовониями, простираясь перед ним ниц, символически кормили принесенными жертвенными дарами, давали ему пить и, наконец, поднесли статуэтку богини Маат, олицетворявшую установленный богами на Земле и во Вселенной правопорядок.
Подношение Маат означало, что жрецы, совершавшие богослужение от имени и по поручению Тота-Джехути, поддерживают существующие в мире божественные установления. Затем наос снова опечатали. Пищу бога унесли. Она понадобится жрецам позже, после урока, который должен дать Посвященным их божественный Учитель. Что ни говори, а истины и откровения из уст Тота требовали больших затрат энергии для их запоминания, и жертвенная пища в данном случае была для жрецов в самый раз.
Усевшись на не очень удобный трон, вырезанный из цельной каменной глыбы и украшенный резьбой, Тот начал негромко, но веско изрекать свои духовные напутствия:
– Я начал проповедовать людям красоту веры и знаний. О народы, люди, рожденные на Земле, погрязшие в пьянстве, сне и незнании Бога! Отрезвитесь, встряхнитесь от вашего беспутства и чувственного оцепенения, пробудитесь от вашего отупения. Почему, о люди, вы предаете себя смерти, тогда как вам позволено обрести бессмертие? Раскройтесь, обратитесь к своей истинной сути, вы, заблудшие, чахнущие в невежестве. Отдалитесь от пути сумрачного, приобщитесь к бессмертию, раз и навсегда отвергнув в себе пороки. Благо вы найдете только в Боге, а кроме него – нигде…
От его тихой, проникновенной речи, казалось, завибрировали стены. Это не являлось заслугой правителя Та-Кемет. Так было устроено жертвенное помещение Храма Истины – чтобы самый обычный голос (не говоря уже о басе Тота) звучал, словно божественный глас:
– Отыщи в жизни своей беспорядок и уничтожь его.
– Сбалансируй и упорядочи жизнь свою.
– Истреби весь хаос своих эмоций – и обретешь тогда гармонию в жизни.
