Но главному черноризцу было не до того. Геррик наконец восстановил дыхание и приступил к методичной осаде своего противника.

Себальд сделал отвлекающий выпад, юный черноризец опять отскочил на безопасное расстояние, но, вместо того чтобы атаковать его с новой позиции, рыцарь продолжил движение вперед, распластавшись в полете над полом. И достал своего противника кончиком меча.

Рана была неглубокой, но весьма опасной, так как начала сильно кровоточить. Скверно ухмыляясь, Себальд мельком глянул на Геррика и его противника и, убедившись, что тот дерется с плосколицым на равных, начал методично дожимать слабеющего с каждым мгновением от потери крови юного черноризца. Наконец тот и вовсе сдал; он жалобно крикнул, пытаясь привлечь внимание старшего товарища, тот дернулся в его сторону, чтобы ему помочь, ведь сражаться спиной к спине проще и более эффективно, однако было поздно.

Удар Себальда с верхней позиции оказался разящим. Клинок вошел рядом с ключицей в тело юнца больше чем на половину своей немалой длины. Рыцарь нанизал черноризца на меч, словно куропатку на вертел.

Сразив своего противника, Себальд развернулся к плосколицему, намереваясь атаковать его вместе с Герриком. Но тот оказался большим хитрецом. Отразив выпад Геррика, он неожиданно метнулся к открытой двери, кубарем скатился по лестнице на первый этаж – и был таков.

Догонять его не стали. Плосколицый не мог увести рыцарских коней, они не подпускали к себе никого чужого. Так их обучили. Поэтому на этот счет оба приятеля были спокойны.

Себальд поторопился освободить хозяина дома от веревочных пут и тот дрожащим голосом начал благодарить своих избавителей от верной гибели. Похоже, именно такой оборот событий могли замыслить черноризцы. Но чего они добивались от него?

Версия воинствующих монахов, что херр Альдульф им задолжал, по здравому размышлению, не выдерживала никакой критики. Скупщик краденого не был заинтересован в скандалах, он старался быть тише воды и ниже травы, поэтому долги свои платил добросовестно, благо денежки у него водились, и явно немалые.

– Херр Альдульф, мы к вам по делу, – без обиняков заявил Себальд.

Скупщик краденого тяжело вздохнул и мрачно ответил:

– Это я уже понял… Только хочу вам сказать сразу – деньги в доме я не держу. Все они пущены в оборот. Я ссуживаю деньгами купцов для коммерческих сделок, от которых имею свою небольшую долю.

– Тогда что хотели от вас эти негодяи? – Геррик указал на тела черноризцев.

Они лежали в лужах крови, от которой шел тошнотворный сладковатый запах.

Херр Альдульф посмотрел на своих мертвых мучителей, задрожал мелкой дрожью и молвил:

– Мессиры, не соблаговолите ли спуститься на первый этаж? А то мне станет дурно…

Оказавшись внизу, херр Альдульф первым делом достал из шкафа кувшин с вином, наполнил им три кубка и свой выпил одним духом. Геррик попробовал вино, с удовлетворением причмокнул и сказал, обращаясь к Себальду:

– Отведайте, друг мой. Превосходное вино! Куда лучше, чем та дрянь, которой нас потчевал папаша Гаро. Моя голова до сих пор побаливает.

Себальд без лишних слов приложился к кубку и тоже выпил его до дна, как и хозяин дома, – рыцаря мучила жажда.

– Да, вкус потрясающий, – согласился он и звучно отрыгнул.

– Это вино из виноградников Кортон-Шарлемань, которые посадил сам император Карл Великий, – не без гордости сказал херр Альдульф. – Но что нужно вам, мессиры?

Он явно увиливал от ответа на вопрос Себальда. Тот не стал настаивать на откровениях скупщика краденого; его тайны ему были неинтересны.

– Мне нужен футляр со старинной рукописью, который передал вам некий негодный сорванец по прозвищу Визель. Он украл эту очень ценную для меня вещь из моей сумки на постоялом дворе «Экс-ля-Шапель».

Утверждать, что херр Альдульф, на котором лица не было, побледнел еще больше, значило ничего не сказать. Он помертвел и стал синим, как утопленник. Обхватив голову руками, он коротко простонал, а затем молвил глухим голосом:

– Я так и знал… Я так и знал, что проклятая рукопись принесет мне неисчислимые беды. Клянусь Девой Марией, я больше никогда не свяжусь с этим маленьким пройдохой! От него одни неприятности.

– Что за рукопись? – заинтересованно спросил Геррик.

Он понятия не имел, какая ценность была спрятана внутри футляра. А Себальду очень не хотелось, чтобы рыцарь из Вайсенбурга был посвящен в его тайну. Поэтому он сделал предостерегающий жест скупщику краденого, но тот ничего не понял и нехотя ответил:

– В ней говорится о священной книге Гермеса Трисмегиста[22], начертанной на огромном изумруде. Она была обнаружена на могиле Гермеса книжником Аполлонием Тианским и оказалась в империи ромеев. Последним «Изумрудную скрижаль»[23], так называется книга, видел некий Александр из Абонотиха, ученик Аполлония. Затем книга исчезла. Ее не могут найти до сих пор.

Себальд был поражен. Скупщик краденого несомненно обладал обширными познаниями, предполагающими большую грамотность! Что характерно только для монашеской братии. Но откуда ему известно, о чем говорится в рукописи? Ведь ее текст представлял собой тайнопись.

Херр Альдульф словно подслушал мысли рыцаря. Он кисло улыбнулся и продолжил:

– Знаки, начертанные в рукописи, – литорея[24]. Но для меня это не слишком большая трудность. Мне доводилось разбираться в текстах куда более мудреных…

«Зачем?» – едва не спросил Себальд. Но промолчал, сообразив, по какой причине херр Альдульф интересуется тайнописью.

В последнее время знать Священной Римской империи увлеклась собирательством старинных артефактов и платила за них большие деньги. И такой скопидом и сребролюбец, как херр Альдульф конечно же, не мог пройти мимо столь многообещающего источника обогащения. Ведь воры несомненно приносили ему много любопытных вещиц, имеющих большую историческую ценность. И для их верной оценки требовалось хорошо разбираться в древностях, для чего нужно было копаться в старинных рукописях и книгах.

– Значит, футляр у вас, милейший… – задумчиво сказал Геррик, бросив быстрый взгляд на Себальда.

Он был не столь грамотен, как его приятель, бывший инок, но обладал здравым умом и сразу сообразил, что для Себальда представляет большую ценность не сам футляр, а его содержимое. Что наводило на весьма интересные размышления…

– Да, у меня, – ответил херр Альдульф. – И в знак признательности вам, мессиры, что вы спасли меня от верной смерти, я возвращаю футляр и рукопись в полной целости и сохранности. Обождите меня немного…

С этими словами он снял с шеи большой ключ со сложной бородкой, спрятанный под одеждой, не без некоторого колебания отомкнул замок двери, которая вела в подвал, и быстро шмыгнул туда, не забыв закрыться изнутри. Рыцари с пониманием переглянулись. Похоже, в подвале находился тайник, расположением которого столь рьяно интересовались черноризцы.

Заполучив футляр, Себальд первым делом поторопился его открыть. Скрывать, что главная ценность – это рукопись, уже не имело смысла. Она находилась на месте. Геррик даже присвистнул от удивления, увидев, что пергамент черного цвета, а начертанные на нем знаки – золотые.

– Должен сказать, благородные мессиры, что те монахи… – Херр Альдульф ткнул пальцем в потолок (при этом побледнев и вздрогнув), – как раз и хотели отобрать у меня футляр. Этот маленький гаденыш Визель продал меня с потрохами! Пусть только появится в моем доме… – Тут лицо скупщика краденого приобрело зловещее выражение; можно было не сомневаться, что юного воришку ждала страшная кара.

– Что ж, я весьма вам благодарен, – любезно сказал Себальд. – Позвольте откланяться, херр Альдульф.

– Погодите! Я хочу предложить вам выгодную сделку.

– Я не интересуюсь крадеными вещами! – резко ответил Себальд.