— Да, и Женевьева ещё нам с тобой даст прикурить, если что. Она прекрасная старушка, — улыбнулся Малфой.

— А то… — это уже в дверях от старушки Женевьевы. — Я ещё вашего общего сына дождусь и буду ему крёстной матерью.

Я вспыхнул от смущения, а Драко взял мою руку в свою и поцеловал ладонь.

— Тётя Женевьева слывёт в магическом Бержераке в некотором роде жрицей, и её пророчества всегда сбываются, Поттер, а это значит, любимый, что у нас с тобой будет общий сын.

— А если дочь? — спросил я и ахнул. Выходит, что я не против нашего союза с Драко?

— Тоже хорошо, милый, — ответил блондин, — я буду любить наше дитя, Гарри, а Эдвард станет нашему ребёнку братом, а нам с тобой старшим сыном. Как тебе такой расклад, зеленоглазый грифф?

— Верно говоришь, малыш Драко! — послышался снова голос Женевьевы.

Малфой громко рассмеялся, но тут же закрыл рот и тихо проговорил:

— Видишь, Гарри, мой дом — не замок, здесь не водятся драконы, нет холодных карцеров и прочих кошмаров. Юг Франции — это рай. Наслаждайся им со мной вместе, любовь моя! Тётя Женевьева, она ведьма и у неё тоже зелёные глаза, как и у тебя. Когда я приезжал сюда на лето погостить, всегда смотрел в её глаза и видел в них тебя, Поттер. Зелёный цвет — это моя слабость.

— Потому, Малфой, что он — цвет змеиного факультета? — усмехнулся я.

— Идиот ты, Поттер! — усмехнулся в ответ Драко. — Это цвет твоих глаз.

Пора было укладывать ребёнка спать. Тэдди сам спрыгнул со стульчика и сам пошёл осматривать зал. На полке обнаружилось колдофото в рамке, где были запечатлены Нарцисса и маленький Эдвард у неё на руках. Значит, Андромеда Тонкс уже привозили Тэдди во Францию? Вот почему ребёнок не шарахался в доме и вел себя так, словно знал здесь все.Теперь ясно.

— Бабушка Нарси, — проговорил мальчик, а мы, с рядом стоящим Драко, удивленно переглянулись.

— Тётя Андромеда всегда так называла мою мать, — сказал мне Малфой. — Как думаешь, Эдвард узнает сразу Нарциссу, когда увидит вечером? Стоит ли ребёнка приводить на общий ужин сегодня?

— Если Тэдди узнал мадам Нарциссу на колдофото, то, скорее всего, он её узнает и в живую. Без риска ничего не бывает, Драко. — ответил я.

Вместо того, чтобы идти спать после обеда — полдника, Тэдди вышел на улицу и сразу завернул за дом. Там он нашёл два бассейна: один огромный для взрослых, а другой поменьше, предназначенный для детей.

— Хочешь поплавать? — спросил я ребёнка и он кивнул. Я его раздел и сам тоже разделся, попросив Малфоя не пялится, а куда-нибудь уйти.

Тэдди плавал на моих руках, я его поддерживал, потом просто лежал на надувном матрасе и под горячими солнечными лучами уснул. Я взял на руки мальчика, но тут подошел Драко, он перенял у меня с рук на руки ребёнка, а я спокойно оделся, благодарно кивнув. Блондин положил Эдварда в гамак под деревом, а мы сели на скамейку рядом. Потом я лег на скамейку, а голову положил на колени Малфоя. Так было хорошо и я почувствовал, как пальцы Драко стали массировать мою голову, от этих манипуляций я вздремнул.

========== 6. Вот какая она, леди Нарцисса. ==========

POV. ГАРРИ ПОТТЕР.

&

Меня разбудил смех девушек. Я проснулся и оказался лежащим на скамейке, под головой у меня была думочка. Я сел на скамейку и увидел Пэнси Паркинсон и Гермиону Грейнджер. Боже, у меня челюсть упала ниже плинтуса. Что сделалось с этими девушками? Паркинсон стала красоткой: зелёные глаза, высокая грудь, ноги растут, казалось, из шеи — длинные, стройные, красивые; шелковистые волосы и длинные, музыкальные пальцы, как у Драко. Вырез её декольте такой глубокий, что грудь, казалось, вот — вот выпрыгнет. Гермиона тоже изменилась, у неё такая же высокая грудь, не менее длинные ноги, и загорелая кожа. Пэнси, танцующей походкой подошла к Малфою, покачивая округлыми бедрами, и повисла на блондине, поцеловала парня в щеку.

— Такое счастье, Дракуся, что ты ребёнка привез домой, Эдварду будет хорошо у нас во Франции.

Я сглотнул и закашлялся, а блондин засиял от радости, глаза заискрились теплом и любовью.

— О, Гарри, здравствуй! — воскликнула Гермиона и обняла меня, быстро отстраняясь, а Паркинсон улыбнулась мне и кивнула головой. — Как ты? Я рада, что ты приехал. Ты в порядке, Гарри?

— Все хорошо, Гермиона, — ответил я. — Ладно, не буду вам мешать тепло общаться. Вы такие милые с Пэнси.

— Пэнси, Гермиона, девочки мои! — прошептал Малфой.

Я удивился. Драко и Гермиона? Они же ненавидели друг друга, а тут вдруг обнимаются так, словно все восемь лет были закадычными друзьями, а Малфой обнимал Грейнджер так, буд-то они были любовниками. А потом этот мордредов блондин ушел с ними в обнимку и даже не вспомнил, что племянник спит за спиной, и что я рядом. Я остался сидеть с открытым ртом. Перед глазами стали, как калейдоскоп, проноситься кадры моего собственного ужастика. Вот этот блудливый граф заводит в свою спальню девушек и кидает их на кровать—траходром, а те выгибаются, как кошки, приглашая парня присоединиться к ним. Он срывает с них одежду и все трое погружаются в горячий секс.

— Чёрт! Не думай об этом, Гарри. Плевать на то, с кем этот блудливый хрен сейчас кувыркается в постели. Но… почему же так больно? Нет, я не ревную — ни в коем случае!

Все стало ясно. Я снова сел на скамейку и меня захлестнули помыслы-мозгошмыги. Тэдди, значит, этот гад вытащил из Англии, провел меня как идиота, а я поддался, дал свое согласие поехать с ним во Францию… А теперь этот блондинистый хорь, добившись своего, пойдёт по всем окрестным деФкам.

— Так тебе и надо, Поттер! Ты нафантазировал себе чувства, которых у Малфоя к тебе нет и никогда не было. Алая пелена заполонила мой мозг, и до меня донесся смех блондина где-то на террасе и визги девчонок. Ненавижу этого хорька. Нет, Малфой — не хорь, а василиск, змей проклятый, отравивший моё сердце и мою душу собой. Лжец и обманщик, бабник. А что я теперь могу? Ничего. Я купился на слова Драко: «Ты нужен Тэдди и мне!».

На улице стало вечереть и я взял на руки ребёнка, пошел в дом, поднялся в детскую комнату. Я уложил Тэдди в кроватку и вышел, решив пройтись по коридору. Напротив детской была моя комната, дальше — апартаменты графа Малфоя, а за ними комната Пэнси Паркинсон — на двери я увидел табличку. Сегодня я не пойду на ужин — решено. Тэдди не пойдёт и я с ним, да и аппетита нет совершенно.

Я вернулся в комнату ребёнка и склонился над мальчиком. Вдруг открылась дверь и заглянул противный блондин.

— Милый, пойдем, посидим с нами, выпьем кофе перед ужином? — произнес Драко. — Ты тут сидишь один, скучаешь… — Вот же гад такой!

— Давай, потише, Малфой! — прошипел я. — Во-первых, с чего ты взял, что я один? Я не один! Во-вторых, я с ребёнком, а он — весь мой мир и тебя в нем нет, а ты иди, наслаждайся с другими. Поспеши, девушки заждались.

Блондин прошёл в комнату, встал рядом со мной и положил свою руку на моё плечо. Я брезгливо отстранился и одарил Малфоя взглядом, которому точно позавидовал бы василиск из «Тайной комнаты». Вот бы мой взгляд превратил блондина в камень, в изваяние, или во что-то ещё! Я снова склонился над ребёнком, поправил одеяльце и снова посмотрел на Драко. Он откровенно любовался мной и улыбался.

— Сердитый Поттер — это нечто! Прямо как в школьные годы? Ммм, давай, попсихуй ещё, мой хороший, ты такой сейчас сексуальный…

— Демонстрируй свою сексуальность на девушках, их у тебя сейчас две. Давай, проваливай, Малфой!

Драко подошел ко мне ещё ближе, развернул меня к себе лицом и положил свои руки на мои плечи. Я хотел отстраниться, но блондин не дал, он обнял меня и прижал к себе. А я… я не мог отстраниться от него, сил не было.

— Послушай, гриффиндорец мой… — хрипло проговорил он.

— Нет, и не проси, хорёк, не дождешься! — возмутился я.

— Я заставлю тебя меня выслушать. Я хотел сказать…

— Солгать мне снова? — прошипел я. Хотелось крикнуть, но Тэдди спит, пришлось ругаться шёпотом.