— Папа! — зовёт меня сын. Сегодня я взял на тридцать дней отпуск. За пять лет непрестанной работы, я решил взять отдых и побыть с ребёнком. Сегодня было первое утро отпуска. — Папочка, сова принесла «Свет магии», тут фотография мужчины, изображение которого висит в твоей спальне.

Я подхватил моего сына, подкинул вверх, стал целовать и снова подкинул вверх, потом опять целовал. Скорпиус визжал от радости, потом я посадил его завтракать, налил молока и пододвинул круасан с шоколадной начинкой.

— Малыш, мы с тобой в отпуске! — сказал я. — Тридцать дней отдыха.

— Здорово, папа! — улыбнулся Скорпи. — Значит, ты будешь только моим?

— Конечно, милый, я всегда только твой! Подумай пока, чем займемся, Скорпиус.

Я глянул на сына, а он задумался, ковыряя пальчиком круасан. Я взял в руки газету. Заголовок статьи о Гарри Поттере ужаснул меня: «Герой магической Британии в печали. Измена жены и уход Джиневры Поттер к болгарскому чемпиону по квиддичу Виктору Краму. С Героем остаётся сын Альбус Северус Поттер пяти лет и малолетняя дочь Лили Полумна Поттер, малышке годик. За такой поступок миссис Поттер… бывшая Поттер, изгоняется из Британии в Болгарию и лишается материнских прав. Министерство Магии настаивает, чтобы безотвественная женщина отдала и старшего сына бывшему мужу Гарри Джеймсу Поттеру». Далее шло колдофото, где Поттер и Уизлетта подписывают документ о разводе. Вот так. Коварная ложь всегда не даёт счастья и оборачивается боком.

— Папочка, — слышу я снова голос сына, — мне на фото, оно на второй странице, сын Гарри Поттера, Альбус, понравился. Давай, пригласим их к нам? Жаклин готова кормить, как меня в детстве, Лили, а мы бы с Альбусом играли, а ты стал бы счастлив с Гарри. Я же знаю, как сильно ты по нему скучаешь.

— Какой ты у меня умный, сынок, — отвечаю я и пересаживаю сына на свои колени.

Ко мне подходит няня Жаклин.

— Прислушайтесь к сыну, я присмотрю за девочкой.

Я кивнул в ответ и набрал в телефоне личный номер Гарри. Дай-то Мерлин, что он все тот же, что и пять лет назад, когда я выпросил у Министра Магии Галлии его.

*POV. ГАРРИ ПОТТЕР*

Моя жизнь полетела в какую-то пропасть. Любимый ушел десять почти лет назад, жена сбежала к Виктору Краму, забрав старшего Джеймса с собой, а все из-за чего? Я отказал Джинни купить виллу на берегу Адриатического моря. У нас была вилла в Греции, личное бунгало на Мальдивах, квартира в Нью-Йорке и шато на юге Франции. В Париже живёт мой любимый хорёчек. В кармане зазвонил телефон. Номер не знакомый и не английский. Кто бы это мог быть?

— Алло? — спросил я, но в ответ тишина. Отчего-то сердце «ухнуло в пятки». Мерлин. — Не ответите, я вас заблокирую, — предупредил я.

— Не так быстро, Поттер! — услышал я до боли родной, желанный голос, немного сбивчивый от волнения. — Не так быстро, гриффиндорский лев.

— Драко? Малфой? Ты где? Почему звонишь? Что-то случилось? — На том конце вздохнули. — Драко, не молчи… прошу тебя. Драко? .

— Гарри, — наконец, ответил мне хрипло Малфой, — мы с сыном приглашаем тебя к нам в Париж. Маленькой Лили нашлась кормилица, Жаклин моего сына выкормила, и твою дочь на ноги поднимет.

— Драко… Так ты… ты снова женат? — спросил я и замер. — Конечно, за пять лет вдовства с маленьким ребёнком не реально остаться одному… Драко…

— Поттер, помолчи немного. Послушай меня, прошу. Жаклин — просто няня моего сына, у неё есть свой муж и дети. Ты чего там опять напридумывал?

— Так ты не женат? Мерлин! Какое облегчение… — прошептал я и слезы почему-то полились из моих глаз.

— Поттер, кончай истерить, забирай детей и приезжай, адрес сейчас смс-кой вышлю. Я в отпуске тридцать дней с сегодняшнего.

— Хорошо, Малфой, я приеду, но через три дня. Сейчас решается вопрос с Джеймсом, — ответил я. — За это время я возьму тоже отпуск на три недели.

— Я жду тебя… Гарри, — тихий голос блондина заканчивает нашу беседу.

Все решилось, слава Мерлину и Моргане, хорошо: Джеймса я смог у Джинни отсудить и она не имеет на моих детей никакого права. Когда мы вышли из Визенгамота, моя бывшая жена сказала:

— Я тебе солгала, Поттер.

— В который раз за эти годы, Джинни, в который? Просвети меня хоть на последок, — попросил я экс-супругу.

— Помнишь, как странно хорёк вел себя на выпускном? — Я медленно кивнул в ответ. — Так вот, я ему подлила зелье изменения восприятия и искажения реальности, а потом показала ложь в Омуте памяти. Мои родители постарались. Я слизняку показала, что ты его ненавидишь и он поверил, в эту же ночь сбежал с придурковатой Асторией, а ты достался мне. Вот только ты был бревно — бревном, когда спал со мной, по ночам звал этого урода Малфоя и дрочил на него в душевой кабинке. Думаешь я не знаю, что ты — законченный урод как и твой Малфой, вы — проклятые и мерзкие геи! Вот я и ушла к настоящему мужчине. Детей оставляю тебе. Бывай, родной! Джеймс ещё нормальный, а вот Ал в тебя пошёл, на мальчиков заглядывается, аж противно. Не уверена, что ты меня за слизня своего простишь, но я прошу тебя, Поттер, отпусти. Имущество мы поделим. Завтра приедет к тебе мой нотариус и адвокат: вилла в Греции и бунгало на Мальдивах будут моими.

— Хорошо, Джинни, забирай, то, что намерилась, но чтобы тебя больше рядом не было ни со мной, ни с детьми. Появишься и тогда пощады не жди. — Я навел на неё палочку и произнес: — А сейчас дай Непреложный обет, что на детей ты претендовать не будешь, преследовать их или угрожать — тоже не станешь и оставишь нас в покое сейчас и через сто лет. И без шуток, Джинни. Я после смерти Волдеморта нервный стал, могу проклясть или убить тебя и глазом не моргну. Не будь ты матерью моих детей, я бы тебя сейчас в Азкабан посадил лет на двести, пока не умрешь. Поцелуй слишком гуманен для тебя. Знаешь, то, что ты нас с Драко развела — чудовищно. Есть поговорка у магглов: «Там, где дьявол не может ничего сделать, не может преуспеть, он зовет на помощь женщину».

Через четыре дня в аэропорту Парижа нас встречал Малфой с сыном и няня Жаклин, она тут же взяла на руки Лили Полумну и увела мальчиков в машину, а мы с Драко так и стояли посреди аэропорта и провожали глазами детей, а потом одновременно перевели на друг друга взгляд. Я подошел к блондину: все такой же красивый, взгляд стал глубже, насыщенней; тело чуть крупнее, чем на выпускном; лоб пронзила глубокая морщинка, одна между бровей; в уголках глаз лучики морщинок. 28 — не 18 лет. Нас обоих побила жизнь и, наверное, если судить не по возростному критерию, а по психологическому, то нам гораздо больше, чем 28. Я касаюсь пальцами щеки уже не парня, а мужчины, моего любимого мужчины и Драко перехватывает мою руку, прижимает к своей щеке, потом целует ладонь, мои пальцы и с моих губ срывается стон:

— Малфой…

— Верно, Поттер! — шепчет блондин, пожирая меня глазами.

Драко смотрит на меня с такой печалью, мегатонной нежностью и безмерной любовью. Моё сердце трепещет в груди от широты и глубины эмоций, голова кружится и я падаю в объятия Малфоя, проваливаюсь в темноту.

Я прихожу в себя через какое-то время. Я лежу на кушетке, а рядом со мной сидит Малфой. Он держит меня за руки и целует каждый палец. Наконец, он замечает, что я очнулся и склоняется ко мне.

— Гарри? Как ты любимый? — спрашивает он.

— Скажи… Скажи ещё так раз, — прошу я. — Скажи… что любишь меня, Драко.

— Я люблю тебя, Поттер! Тысячу раз люблю, Гарри! — отвечает блондин. — Я не могу больше дышать без тебя, я устал жить без тебя, лев моего сердца, повелитель моей души.

Я смотрю на моего мужчину и ловлю его пальцы, прижимаю к своим губам.

— Поттер, сможешь подняться сам? — Малфой тянется ко мне и приподнимает за плечи, и я киваю.

— Где мы? Здесь так уютно, — осматриваясь, спросил я.

— Это клиника «Святой Женевьевы» — моя вотчина, Гарри. Скажи мне, почему ты упал в обморок?

— Я был так взволнован, так рад, что увидел тебя через почти десять лет. Я так скучал. Но, как там дети?