— Обязательно, любимый, я заказал венчание на двенадцатое мая в полдень в соборе Святого Павла, сразу после этого мы уедем в свадебное путешествие. Первого августа будет готово зелье и мы попробуем.
— Драко, ты правда думаешь, что у нас получиться? — спросил аврор.
— Я в этом не сомневаюсь, Гарри! Во всей Англии не найдёшь лучшего зельевара, чем Снейп, и уж если он изобрёл формулу зелья, она сработает, — ответил я. Поттер выполз из кокона махрового полотенца и потянулся ко мне. Я обнял моего аврора и посадил его на свои бедра. — В любом случае, я все равно люблю тебя больше жизни, мой гриффиндорец, и готов смириться, если женщина родит для нас малыша.
— Я знаю, Драко, но мечтаю сам это сделать. Хочешь, я расскажу, а лучше — зачитаю страницы из дневника моей матери? — тихо спросил брюнет и я кивнул. — «Акцио, дневник Лили Эванс!» — проговорил парень и в его руку их шкафа прилетела чёрная тетрадь.
Гарри спустился на кровать с моих бедер и лег рядом, а я укрыл нас одеялом. Он начал читать, перевернув почти пол тетради:
«Сегодня у озера повздорили снова Джеймс Поттер, Сириус Блэк с Северусом Снейпом. Это произошло у Гремучей Ивы, как раз после экзамена по зельям, около полудня, когда Блэк обездвижил Северуса заклинаниям «Петрификус Тоталус», а Джеймс снял с него трусы. Все стали над Снейпом смеяться. Я разозлилась и сказала, что Поттер не лучше других, раз может издеваться над связанным и беззащитным.
Я знаю, что Северус верит в Волдеморта, верит в Пожирателей и Пожирательниц Смерти, верит в их идеи, чтобы магии обучались только чистокровные и редко — полукровки, и только самые одаренные. Снейп верит, что такие звери, как его отец, Тобиас Снейп, будут под контролем армии Темного Лорда. Это, конечно, хорошо, так как подобные нелюди должны быть наказаны за жестокость. Взять, к примеру, мою сестру… она издевается над тем, что я ведьма, но вот отец Снейпа вообще избивает жену и сына за то, что они маги. Однако, я не верю Тому Реддлу и его шайке. Они ненавидят магглорожденных и издеваются над ними. Взять хотя-бы дружка Северуса, Мальсибера или Эйвери, с которыми он общается… Они издавались на днях над Мэри Макдоналд. Я год прошу, чтобы Северус оставил свои опыты и погружения в тёмную магию, но нет — он зациклился на ней.
Когда Джеймс Поттер освободил от пут Снейпа, он крикнул:
— Тебе повезло, что сегодня здесь была Эванс, иначе мы бы тебя всего раздели и в задницу ежа затолкали! Нюнчик!
Северус поднялся с земли и зло произнес:
— Я не нуждаюсь в помощи грязнокровки!
Мерлин. Я этого не выдержала — убежала прочь со слезами на глазах. Мои подружки вообще были поражены тем, что я общаюсь с таким, как Снейп. Все знали, что он предан Волдеморту, Пожирателям и что он практикует тёмную магию. Я как могла, всегда старалась помочь Северусу, а сегодня он меня духовно убил.
Он пришёл поздно, почти ночью под дверь с портретом Полной Дамы, и просил меня выйти к нему. Я не могла, мне было тяжело, но Мэри Макдоналд сказала, что Снейп намерен стоять на коленях под дверью Гриффиндора всю ночь. И тогда я вышла. Слизеринец просил прощение за свой поступок.
— Я не хотел тебя… — произнес Снейп.
— … обзывать грязнокровкой? Не верю! — крикнула я. — Ты ведь всех грязнокровок презираешь, подобно своим Пожирателям Смерти, почему я должна быть исключением?
— Я не хотел, Лили…
— Ты даже не отрицаешь своей преданности Пожирателям и Темному Лорду! Я ведь права? Знаешь, у тебя своя дорога, а у меня — своя, Северус! — ответила я и убежала прочь.
Возможно, если бы там, на озере, Снейп сказал на заявление Поттера, что он избежал срама, благодаря мне, следующее:
«- Да, Поттер, талантливая ведьма Эванс помогла мне, а не поддержала тебя — задиру и идиота». Что стоило ему сказать так, или хотя-бы, что он не решил на все сто процентов стать Пожирателем Смерти. Да, я бы тогда… простила его. Но, разве, прощение — не привилегия для того, кто виноват?..»
— А вот последняя запись, Малфой, — проговорил Гарри, перевернув страницу, и прижался сильнее к моему боку.
«В 15 с половиной лет Северус стал Пожирателем Смерти, а я безвозвратно стала борцом против Волдеморта в отряде Дамблдора, в «Ордене Феникса».
«В семнадцать лет я сказала Джеймсу Поттеру «да» и мы поженились, понимая, что каждый год, каждый день для нас теперь — это счастье прожить вместе…»
— Понимаешь, Драко? Но вот интересно, милый… Посмотри, страница шестьдесят, а потом сразу идёт шестьдесят два. Где же недостающая и что в ней было? Наверняка, на вырванной странице написана важная информация. Давай, съездим в Хогвартс на этих выходных?
— Зачем тебе туда снова, Гарри? — удивился я и поцеловал моего аврора в макушку. — Я мечтал слетать с тобой на послезавтра и на воскресенье в Италию. Хочу поплавать в Адриатическом море и просто отдохнуть. Я купил билеты, Поттер. Давай, все потом, а в эти выходные — только мы с тобой? Что скажешь? К тому же, наша свадьба через две недели.
— Хочешь полететь в Италию маггловским способом? — улыбнулся аврор.
— Ага, хотя-бы раз слетать, — улыбнулся я в ответ.
— Драко, Мерлин, как же я люблю тебя, мой колдомедик, — прошептал Поттер. — Еще пол года назад я и не мог подумать, что ты и я… когда между нами стояла Джинни… Помнишь, как мы тайно встречались, как таились в Мунго, встречались у тебя, закрывались и боялись Скитер. Помнишь нашу огненную страсть, Малфой?
— Разве сейчас наша страсть менее горячая, чем прежде, Гарри? Что-то тебе не нравится? — удивился я.
— Мне все нравится, любимый, — ответил брюнет, — но тогда было острее в том плане, что приходилось скрывать наши отношения, адреналин зашкаливал.
— Хочешь, мы можем после венчания дать интервью Полумне Лавгуд, она ведь теперь редактор «Ежедневного Пророка» и «Придиры». Давай, расскажем ей о наших планах, куда поедем в путешествие. Туда соберется все магическое СМИ, а мы только и будет бегать от них, и трахаться по углам. Желаешь, Гарри? А можно ещё в «Ведьмополитен» дать интервью.
— О, нет! — ужаснулся он.
— Поттер, неужели я не удовлетворяю тебя? — Я склонился над женихом и поцеловал. — Скажи мне, как это исправить? — Глаза аврора вспыхнули и я почувствовал, что он снова возбуждается. — Скажи мне, Гарри, я не хочу потерять тебя.
— Никогда, Малфой, ты не потеряешь меня. Я люблю тебя. Драко, коснись меня сейчас. Когда я думаю о дневнике матери, я плачу. О ней никто мне не рассказывал. Молчал Дамблдор, молчал Северус, один Люпин говорил, но он знал её не так хорошо, как Сириус, или оба директора. Минерва тоже молчит, как и Хагрид. Они все молчат, когда я спрашиваю.
— Гарри, может они не знали её хорошо? Я имею в виду те, кто ещё жив? — спросил я.
— Вот и я хочу вытрясти из Снейпа все о ней, как и из Альбуса, — кивнул Поттер.
Поцелуями я опустился к уже эрогированному члену брюнета и накрыл его губами, исторгнув из Поттера всхлип и мольбу любить его.
*
На следующее утро мы проспали на полчаса, и вместо шести тридцати я подскочил с кровати в семь, и принялся будить любимого.
— Гарри, просыпайся, мы проспали, — сказал я, целуя брюнета в лоб. Мне что-то пробормотали в ответ, но я ни хрена не понял. — Поттер, проснись и пой!
— Пять минуточек, Драко, дай сон досмотреть, — наконец, разобрал я что-то внятное.
Я закинул аврора на плечо и понес в ванную комнату. Мы быстро, по-солдатски, помылись под душем и также скоренько оделись: он в свой мундир и мантию аврора, в хромовые сапоги, а я — в костюм колдомедика Святого Мунго с вышитой эмблемой на груди.
— Кикимер, ты почему нас не разбудил? — рявкнул на эльфа Поттер, а домовик повинился, сказав, что пока ходил за рисовой мукой для японских пельменей «Гёдза», которые хозяин Гарри заказал на утро, он пропустил время.
— Ну, так ты их приготовил, домовик, или зря проходил? — спросил брюнет.
— Все приготовил, хозяин! — ответил эльф. — Двух видов: со свининой и овощами, креветками и зеленью. Кикимер и кофе сварил, а также кашу рисовую молочную для хозяина Драко.
