— Поттер? Гарри, любимый, наконец-то! — прошептал он и принялся целовать моё лицо, веки, губы.
Я открыл глаза и обнял его в ответ.
— Драко, воды… — прошептал я и Малфой призвал стакан с водой.
Он снова обнял меня и поцеловал, после того, как я напился.
— Я думал, что с ума сойду, Гарри! — шептал блондин, обнимая меня.
— Я люблю тебя, Драко, — шептал я в ответ, подставляясь под поцелуи.
И тут я увидел в дверях палаты колдографа из людей Скитер. Я не успел закрыть нас с Малфоем щитом, гаденышу удалось заснять.
— Драко, там колдограф, он нас заснял, — сказал я, — там был один из скитерских прихвостней.
— Но как они могли сюда проникнуть? — удивился Малфой и положил меня на кровать.
Он поспешил в коридор, но, конечно же, след колдографа пропал. Блондин вернулся через десять минут.
— Филипп Донман. Он поступил с мнимой пневмонией, представившись банковским служащим, проник под оборотным зельем.
— Прости, любимый, — сказал я, — это все из-за меня, Драко. Скитер постоянно докапывается до меня. Тебя вот тоже…
— Перестань, Поттер! Не думай, что я боюсь Скитер и её шавок! Мне уже давно наплевать на то, что обо мне говорят и пишут. Я привык, что рядом с тобой всегда так, но я бы не променял ни на что, ни на какие блага мира за возможность быть с тобой. Если бы мне предложили благополучно и спокойно существовать без тебя, я бы выбрал только тебя, Поттер.
Я обнял блондина и прижался к нему.
— Спасибо, Малфой! — улыбнулся я. — Клянусь, что совсем скоро мы будем вместе, Драко, я сделаю все возможное, любимый!
Уже на следующее утро ко мне в палату занесли свежий выпуск «Ежедневного Пророка», где на первой полосе была наша с Драко колдография — мы обнимались, уткнувшись друг другу в плечо. Заголовок гласил следующее: «ГЕРОЙ И НАДЕЖДА АЛЬБИОНА СОСТОИТ В ОТНОШЕНИЯХ С КОЛДОМЕДИКОМ МУНГО, С ДРАКО МАЛФОЕМ!». «Посмотрите на снимок! Сколько любви, обожания во взглядах друг к другу. Если это не любовь, тогда — что есть любовь? Вчера одному нашему коллеге посчастливилось попасть в Мунго и он сделал колдофото. Что скрывают Главный Аврор и Главный колдомедик Мунго?..» и все в таком же духе — сплошная грязь и завистливый поклеп. Ну, Рита, молись, сучка! Когда я выйду из Мунго, камня на камне не оставлю от твоей конторки!
Малфой вечером разминал мои плечи и спину, которая часто болела с прошлого раза. После «Авады» постоянно хотелось спать, а может это от переутомления постоянного? Ночью Драко был особенно нежен со мной, теплым, любящим и желанным до умопомрочения. Самым лучшим любовником в мире.
А днем у Драко было назначено четыре операции. Я прекрасно понимал, что он занят, но очень скучал, а потом решил поиграть в игры в телефоне. Скачал три штуки и не заметил, когда любимый вошел в палату.
— Я думал, что ты тут скучаешь по мне, тоскуешь, ждешь меня, а ты играешь, значит, да? — усмехнулся колдомедик.
— Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе. У нас была такая потрясающая ночь любви, ты был так нежен со мной, Драко. Я проснулся, а тебя рядом нет. Я выполз из палаты, осведомился у медиведьм, где мой любимый, и мне сказали, что ты на операциях, освободишься после восьми вечера. Я скучал, душа моя, и вот — скачал игры.
— Звонил твой рыжий дружок, Гарри, он все спрашивал, когда можно прийти к тебе и проведать?
— И что же ему ответил, мой врач? Отвадил Рона, сказал, что я ещё болен? — в пол голоса проговорил я, привлекая Малфоя к себе.
Я закрыл двери и окна супераврорскими заклятиями. Драко лег между моих ног и начал тереться о мой пах.
— Ты не представляешь, мой Аврор, как сильно я скучал тоже. Твой Уизел был зол на меня, на тебя и сказал, что разберется с нами. Наверное, он прочёл в «Пророке».
— Мерлин. Он лучше бы со своей сестричкой разобрался, от кого она залетела, и кто стёр ей память. Драко, ничего не бойся!
— Ты издеваешься сейчас, да? Поттер, я никогда и никого из вас не боялся, — проговорил блондин.
— Драко, когда ты выпустишь меня отсюда? — спросил я.
— Завтра поле обеда. С утра возьму у тебя кровь, сделаю ещё ЭКГ и МРТ головного мозга. Все-таки, «Авада» — это очень серьёзно. На МРТ, которое я сделал под Рождество, и на снимках выявилось искривление шейных вен. Ты не в курсе, были ли у тебя всегда такие искривленные вены на шее, от рождения в виде восьмерки, или это последствия «Авады?». Ты не помнишь, были ли записи у тебя в мед карте о этой патологии? Теперь ясно, откуда у тебя боли в голове, вот почему мучают головокружения и ты быстро устаешь. Я предполагаю, что твои недуги, включая плохое зрение, — все это следствие двух убивающих заклятий. Завтра я сопоставлю прошлое МРТ с новым. После обеда я выпишу тебя из Мунго, если анализы будут в норме.
— А были не в норме? — спросил я.
— Да, пока у тебя повышенные показатели СОЭ и РОЭ в четыре раза. Проверю завтра ещё сам в мунговской лабораторной.
— А из-за чего бывают повышенные показания, Малфой? — удивился я.
— Воспаления, кровотечения, ранения, загноения или… беременность. Последнее тебе не грозит, так как ты мужчина, а остальное выясним.
— Ммм, — улыбнулся я, — а знаешь, я был бы не против, но… Когда мы повенчаемся с тобой, найдем суррогатную мать, она родит нам сына с нашими исходными данными. Знаешь, я читал предания ещё в школе, что любовь совершает невозможные чудеса.
Драко начал меня раздевать, целуя, лаская моё тело и мурлыкая от удовольствия.
— Чудеса в мире магии возможны, но мужская беременность? Вот бы найти рабочий дневник моего крёстного, он практиковал всякие зелья от простейших, боевых до темномагических. Северус был сильнейшим магом, превосходным и непревзойденным зельеваром, лучшим во всей Англии. Он мог практиковать подобные зелья. Ведь зелье от бесплодия для моей матери сварил тот-же Снейп. Ты — Главный Аврор, Поттер, перед тобой открыты все двери в этом мире. Если ты этого хочешь, мы можем попробовать найти дневник крёстного.
— Мы найдём его, клянусь Мерлином и Морганой, найдем, Драко, а сейчас, люби меня, я хочу тебя…
И Малфой любил меня до беспамятства, до золотых звёзд в глазах, до хрипоты, до полной отключки, а я после парил между мирами в полной прострации. Как же Драко умеет любить. Такая нежность в некогда ледяном слизеринском принце, была потрясающей.
Мой колдомедик разбудил меня в семь утра и почти сонному воткнул в вену иглу, взял целый шприц крови, протянул мне баночку для мочи и велел собрать на донышке среднюю струю. Поцеловал меня и сказал, что вернётся через час из лабораторной, а мне пока можно поспать, но ничего не есть.
Малфой вышел из палаты, а я пошёл в душ. Тело болело и ныло от сладких, таких сильных ласк моего блондина, но мне было легко и хорошо. Я разделся и посмотрел на себя в отражении зеркала: плечи, грудь живот, внутренняя сторона бедер — все в укусах и засосах. На моем животе высохшая сперма, глаза лихорадочно блестят, искусанные губы, опухшие от поцелуев. Блядский вид, однако. Да, Главный Аврор, ты по уши погряз в любви и в сексе.
Этой ночью мне приснилось, что я беременный, а Драко от радости подкидывает меня к верху с большим животом, а я ругаюсь такому его безрассудству.
Через пятьдесят минут вернулся Малфой. Он обнял меня, зарывшись носом в мои волосы.
— Драко… э… ты в порядке? — спросил я.
— Ты так свежо пахнешь, а волосы источают аромат яблок. Я снова хочу тебя, Поттер, — ответил колдомедик.
Он запер дверь и утянул меня на свои колени, сев в кресло. Драко почти сразу вошел в меня, сильно и мощно задвигался во мне. Я удивился такой его огненной страстности. Обычно, почти всегда я первым был инициатором. Сегодня Малфой удивил меня. Я только обнял его за шею и стонал, позволяя любимому пронзать меня, трахать со всей силы. Я звал его по имени на три октавы, срывая голос, и слезы восторга лились из моих глаз.
— В душ пойдёшь? — спросил я после того, как мы вернулись из путешествия под названием «улёт в оргазм»
