Принцесса только ещё больше расстроилась, услышав это.

Между тем они уже покинули Южное королевство, которое было столь мало, что всадник мог бы доехать от одного его края до другого за неполный день. Дорога сначала пролегала через поля, пото́м через горы, и вот наконец королевский кортеж выехал к лесу. Здесь была развилка, обе дороги шли в одном направлении, но одна огибала лес, а другая продиралась через него, причём лесная дорога выглядела гораздо надёжнее окружной. Кормилица велела стражникам разделиться и пробежаться по обеим дорогам, чтобы решить какой ехать. Первыми вернулись те, что исследовали лес. Они сказали, что дорога широкая и тянется ровно, проехать по ней не составит труда, даже если две кареты пойдут в ряд. Вернувшиеся с окружной сообщили, что дорога размыта дождями и разбита, а глубокие ямы не позволят каретам проехать дальше, чем на милю.

— Как ни погляди, а придётся ехать через лес, — недовольно сказала кормилица. Лесные дороги, она знала, были опасны. На них могли встретиться разбойники или дикие звери. Поразмыслив, она отправила стражников вперёд: пусть идут, смотрят по сторонам и каждые несколько минут докладывают, что видели или слышали.

Но, как ни странно, ничего страшного на дороге им не встречалось. Ни разбойников, ни лесных зверей стражники не увидели. Встретился им только лось, который задумчиво брёл через дорогу, волоча длинные нелепые ноги, но не обратил на них никакого внимания, да несколько весёлых белок сломя голову носились по деревьям и кидались друг в друга шишками. Стражник погрозил им кулаком, потому что случайно прилетело шишкой и ему по лбу. Белки попрятались.

Между тем смеркалось. В лесу темнело быстро, не то что на открытых пространствах. Лошади начали спотыкаться, упрямиться. Пришлось бы заночевать прямо в лесу, но тут вернулись стражники и сообщили, что впереди, буквально в ста шагах, стои́т большой дом, в окнах которого горит свет. Должно быть, дом лесника или охотника: конёк дома украшен рогами благородного оленя.

— Попросимся на ночлег, — решила кормилица.

Лошадей кое-как удалось уговорить, они неохотно переступали копытами, пока кортеж не въехал во двор лесного дома.

Дом действительно был большой. Этажей в нём было два, в окнах горел свет, в полураскрытых ставнях трепетали белоснежные занавески, наличники окон и дверь сияли киноварью. Из печной трубы вился дымок, доносился одурительно вкусный запах какой-то похлёбки.

— Прямо-таки домик лесной феи! — ахнули сентиментальные фрейлины.

Кормилица оглядела дом. Он ей ничуть не понравился: рога на коньке никак не вписывались во всю эту красоту, они были страшные и облезлые. Но она всё же поднялась на крыльцо и постучала в дверь, Юрма стояла позади неё, дальше — вереницей фрейлины и все остальные.

Занавески на окне дрогнули, за ними промелькнула какая-то тень, пото́м дверь тихонечко приоткрылась, и наружу выглянула девушка. Стражники разом охнули или ахнули, они и сами не поняли. Девушка была прехорошенькая! У неё была ослепительно белая кожа и тёмные, как смоль, волосы. Глаза тоже были тёмные. Платье было хоть и простого фасона, но из какого-то сказочно красивого материала: оно переливалось, как перо павлина, всеми оттенками синего и зелёного.

— Фея! — хором сказали сентиментальные фрейлины.

Девушка, кажется, смутилась и спряталась за дверь.

— Что вам нужно? Кто вы такие? — испуганно спросила она, нерешительно выглядывая из-за двери.

— Не бойся, деточка, — ласково сказала кормилица. — Нас ночь застала в лесу, мы хотим напроситься к тебе ночевать. Это принцесса Юрма из Южного королевства, а это её фрейлины, а я её кормилица.

Девушка приоткрыла дверь шире, вытянула шею, чтобы разглядеть всю компанию. Принцесса невольно поёжилась: взгляд у незнакомки был цепкий, пристальный, даже колкий, что нисколько не вязалось ни с её кукольной внешностью, ни с трепещущим голоском.

— Мужчин в дом не пущу, — категорично сказала лесная девушка.

— А они и во дворе заночуют, — строго сказала кормилица. Стражники приуныли, но спорить не посмели.

— Входите, — пригласила лесная девушка.

Внутри было уютно. На широком столе белела кружевная скатерть, в печи полыхал весёлый огонь, в большом котле булькало какое-то непередаваемо вкусное варево.

— Ты совсем одна здесь живёшь? — спросила принцесса.

— Со старенькой бабушкой, — ответила девушка, — она спит. Могу разбудить. Кроватей у нас всего две, и те наверху…

— Пусть спит, — замахала руками кормилица, — незачем тревожить старого человека. Мы все и тут разместимся.

— Принцессам положено на кроватях спать, — заметила девушка, прежним цепким взглядом поглядывая на Юрму. — Мы люди простые, и так обойдёмся.

— Нет, — возразила принцесса, — мы все вместе переночуем внизу. Кормилица, принеси подушки из кареты.

Кормилица одобрительно закивала и погнала двух фрейлин нести подушки.

— Как тебя зовут, деточка? — спросила она у хозяйки.

— Хельга, — ответила девушка. — Если хотите есть, так похлёбка скоро сварится.

Лицо её смягчилось, и принцесса невольно подумала: «Какая хорошенькая!»

Хельга умудрилась угодить всем. Она разместила стражников в хлеву, на душистом сене. Не забыла накормить лошадей. Дамам предложила умыться с дороги. Принцессе помогла распустить корсет. Кормилицу усадила на лавку и принесла ей скамеечку под ноги, чтобы пожилая женщина могла дать отдых усталым ногам. В общем, девушка была расторопная и услужливая.

— А что же, вы вдвоём с бабушкой живёте? — спросила кормилица. Зорким взглядом она окинула дом и увидела, что мужчина здесь определённо живёт — или бывает временами. Едва ли девушка могла наколоть такую про́пасть дров.

— Отец уехал на заработки, — ответила Хельга, — к первым заморозкам обещал вернуться.

— Он у тебя охотник? — спросила кормилица.

— Охотник, — подтвердила лесная девушка и отчего-то улыбнулась.

Между тем поспела похлёбка, Хельга разлила её по деревянным чашкам и пригласила гостий к столу. Фрейлины продолжали сыпать комплиментами, девушка уже не краснела, но улыбалась в ответ. Юрме показалось, что… эти похвальбы хозяйку скорее забавляют, чем радуют.

— Как же вы оказались ночью в лесу? — спросила Хельга, с общего разрешения тоже садясь за стол.

Фрейлины тут же стали наперебой рассказывать, что везут принцессу в Тридевятое королевство к её жениху. Кормилица неодобрительно на них взглянула, но они не заметили предупредительного взгляда и продолжали болтать. «Как бы не сглазили!» — недовольно подумала кормилица.

— А какой красавчик принц! — пищали фрейлины. — А какое замечательное у него королевство!

— Королевство остаётся при кронпринце, — оборвала их кормилица строго. — Хватит болтать попусту! Тебе, верно, и слушать-то их скучно, деточка? — обратилась она к Хельге, которая казалась отстранённой и рассеянной, слушая их болтовню.

— Я о принцах мало знаю, — потупилась Хельга, — и о королевствах тоже. Я всю жизнь прожила в лесу.

— Ах! Ах! — заахали фрейлины. — Как можно! С такой красотой ты могла бы не то что придворной дамой стать, но и получить в мужья любого принца на свете! Принцесса, уговорите её поехать с нами?

— А я бы с удовольствием с ней местами поменялась и жила в лесу, — вдруг сказала Юрма и помрачнела.

Хельга засмеялась. Кормилица зыркнула на неё едва ли не свирепо, но лесная девушка воскликнула:

— Ах, какие вы все славные! Я бы с удовольствием поехала вместе с вами, но не могу оставить бабушку одну в лесу. Кто о ней позаботится?

— Какая ты добрая, деточка, — оттаяла тут же кормилица. Эта девушка нравилась ей всё больше.

Фрейлины, чтобы утешить хозяйку, которая, впрочем, и не казалась слишком уж расстроенной, начали рассказывать ей и о Южном королевстве, и о Тридевятом, и о принцах, и о королях, и о балах, которые бывают в за́мках.

— Покажите, покажите портрет, принцесса, — насели фрейлины на Юрму. — Хельге ведь очень хочется посмотреть на вашего жениха, правда?