— Ужасный день, — признался Рей.

— День-то, может, ещё нормальный, а вот утро было ужасным, — согласился я.

Рей заинтересованно посмотрел на меня, безошибочно угадав:

— Отец?

— Он считает, что ты меня склоняешь к плохим вещам, — хмыкнул я.

— Кто же будет подозревать такого ангела, как ты.

— Разумеется. Ты сам создал себе образ слетевшего с катушек парня, — напомнил я Рею, указав на Тедди, по-прежнему болтавшегося на его ремне.

Мне почему-то казалось, что Рею льстило, когда я вспоминал о его плюшевых друзьях. Что ж, если так, то это хорошо. По крайней мере, я теперь свыкся с его привычками.

— Ты хочешь с ним поговорить об этом? — искренне изумился Рей.

Я пожал плечами, кивнув.

— Да. Хочу.

Рей вдруг обогнал меня и перегородил дорогу, недобро нахмурившись.

— Ты хоть понимаешь, что хочешь сделать?

— Рей, — прошипел я.

— Нет, ты не понимаешь, — он проигнорировал мою попытку его успокоить. — Даже если скажешь, что это было просто шуткой, ребячеством, тебе не поверят. Тебе прочитают длинную лекцию на тему важности правильных отношений и скажут, что ты просто запутался. А после будут каждый день таскать фото девочек своих знакомых и приводить их в гости. Ты этого хочешь?

От слов Рея у меня мурашки забегали по спине. Я, конечно, прекрасно понимал его опасения, но куда мне теперь деваться? У меня очень странная семья. У меня странный отец, хотя по среднестатистическим меркам его можно назвать самым нормальным из нас. И если я сейчас с ним не поговорю, то потом будет только хуже. Вернее, нет, не так. Хуже, может, и не станет, но чувствовать его пристальный взгляд мне совершенно не по душе. Хватило сегодня утром.

— Я ведь не семейное собрание решил проводить! — всплеснул руками я. — Только с папой. А он умеет хранить тайны.

Рей мне не уступал, предотвратив мои попытки вырваться и пойти дальше. Он схватил меня за плечи и легонько встряхнул.

— Ты такой наивный, Рики.

Я разозлился.

— Если у тебя с отцом вечное недопонимание, это не значит, что у меня в семье так же! — воскликнул я в сердцах и больно прикусил язык, поздно осознав, насколько сильно мои слова могли ранить Рея.

Чёрт возьми, сколько раз я уже вот так срывался? На месте Рея я бы давно меня избил хорошенько, чтобы поставить мозги на место и думать прежде, чем говорить нечто подобное.

— Ты прав. У тебя ведь всё по-другому, а я лишь создаю проблемы, — он развернулся и пошёл дальше, не дожидаясь меня.

Несколько секунд я стоял на месте и проклинал свой болтливый язык. В конце концов, Рей совершенно не виноват в том, что у него такая тяжёлая жизнь. Он находит облегчение в своём поведении и общении с отцом на расстоянии. Да, я его понимал, но первоначальное впечатление, отложившееся в памяти, напоминало, что когда-то к Рею я относился более чем отрицательно.

— Рей! — крикнул я. — Рей, постой!

Рей, разумеется, не остановился и не обернулся. Пришлось действовать мне. Обогнав мимо идущую парочку, я подбежал к Рею и на мгновение задумался, как буду выглядеть со стороны, если возьму его за руку. Странно? Да подумаешь. Мне уже не привыкать.

Мёртвой хваткой вцепившись в руку Рея, я буквально повис на нём, отказываясь отцепляться.

— Ты что делаешь? — возмущённо спросил он.

— Внимание привлекаю. Твоё.

— Мог бы сделать это иначе.

— Я и сделал. Позвал тебя.

Так мы и шли до самого дома. Благо шли мы не по многолюдным улицам, а по дворам, так что беспокоиться по поводу прохожих не приходилось. Рей периодически бросал на меня многозначительные взгляды, а я отвечал на них лёгкой полуулыбкой и сжатыми пальцами вокруг его запястья.

В какой-то момент мне подумалось, насколько всё романтично выходит. Пожалуй, я бы и оставил так.

Мне нравилась грань между дружбой и любовью. Конечно, сказать, что я испытывал к Рею совершенно недружеские чувства, я до сих пор не мог. Потому, что сам ни в чём не был уверен. С одной стороны, безумно хотелось переступить эту грань и пойти дальше, с другой стороны, я боялся потерять то, что у нас уже было.

Однако отказать себе в том, чтобы просто чувствовать Рея рядом — в дыхании, во взгляде, в прикосновении пальцев, — я был не в силах.

Поднявшись на мой этаж, Рей остановился.

— Вот уж не думал, что ты решишься на такой разговор. Ничего ведь толком и не было… — Его глаза возбуждённо блеснули, и он поспешил отвести взгляд.

Я промолчал. Может, для нас это и называется «ничего не было», а вот мой папа вряд ли думает так же.

— Уверен?

— Уверен, — кивнул я. — Завтра сообщу, как всё прошло.

Я заметил в Рее желание сделать что-то на прощание. Я был бы не против, если бы он меня хотя бы обнял, но Рей этого не сделал. Наоборот — он шагнул на лестницу и обернулся лишь когда достиг лестничного пролёта.

— Рей, наш уговор ещё в силе?

Он почему-то задумался перед тем, как ответить.

— Да.

Раз в силе, так почему ты ничего не сделал? Я же вижу, что ты хотел! Или боишься, что меня запрут под семью замками и не разрешат с тобой видеться? Это мы ещё посмотрим.

Я довольно улыбнулся и, подмигнув, послал ему воздушный поцелуй, а потом шмыгнул за дверь, спрятавшись в стенах своей квартиры.

Возвращения отца пришлось ждать до самого вечера. Два часа я слонялся по квартире, периодически заглядывая на кухню и воруя печенье из вазочки. Мой мозг усиленно работал, и я не заметил, как сожрал всё печенье.

Вот же проглот.

Кира, вернувшись из школы, застала меня взвинченным и носящимся туда-сюда по квартире.

Спрашивать, что со мной, она не стала. Сестра уже давно привыкла, что у меня периодически не все дома. Единственное, что она спросила, когда увидела меня с печеньем в руках, покормил ли я Микка. Я даже остановился на секунду, задумавшись.

Покормил ли я Микка? Да, покормил. Сварил ему каши, вот только этот момент напрочь вылетел из головы, как только я начал слоняться по квартире и мысленно прокручивать наш с папой разговор.

— Пап, — я выловил его в коридоре, постаравшись выбрать момент, когда никого из семьи не будет поблизости.

Он свернул газету и посмотрел на меня, а я тем временем забито отвёл глаза в сторону.

— Поговорим?

Пока мама возилась с Микком, мы вышли в мою комнату. Я прикрыл дверь, чтобы не беспокоиться о том, что наш разговор выйдет за рамки этой комнаты.

— Что ты вчера увидел?

— О чём ты?

— Пап, я знаю, что ты можешь просто закрыть глаза. Но разговор начал я, поэтому давай по-честному.

Выражение лица отца никогда не менялось, если речь шла о серьёзных вещах. Он будет убийственно спокоен, даже если по телевизору объявят о Третьей мировой войне.

Вот и сейчас он долго-долго буравил меня взглядом, и лишь после отточенной фразой сказал:

— Я видел, как мой сын обнимается с другим парнем.

Я был готов к этим словам и даже примерно знал, что ответить, но сейчас меня как холодной водой окатили. Раньше я всячески избегал подобных разговоров и бесился каждый раз, когда мама начинала расспрашивать о моих несуществующих любовных похождениях. Сейчас же я сам полез в ненавистную мне кашу.

Рики, что с тобой? Я тебя не узнаю.

А знаете, папа в чём-то был прав. Рей оказывал на меня сильное влияние, только какое оно — плохое или хорошее, — сказать сложно.

— Пап, что бы ты ни думал, Рей не виноват. Он хороший. Он даже слишком хороший, и это меня ужасно бесит, но не вини его. Он Микка сумел разговорить!

— Считаешь разумным подпускать какого-то соседа к своему брату, который… — папа сделал неопределённый жест рукой, подбирая слова. — Он ведь на тебя так смотрит…

Папа не закончил, но ход его мыслей мне удалось понять.

Рей смотрит на меня слишком откровенно? Или у него на лбу написано, что он уже прижимал меня к кровати? Вот уж не думал, что мы умудримся так быстро выдать себя. Хотя, стоп! Пока и выдавать-то нечего. Мы ведь не сделали ничего плохого. Так почему мне сейчас стыдно, будто бы мы спим уже хрен знает сколько времени вместе?