Елена Анатольевна разрушила мой стереотип. Я-то считал, что среди учителей таких, как она, не бывает.

Тем временем Елена Анатольевна подошла ко мне, держа в руках журнал, улыбнулась и спросила:

— Привет, Арсений. Чего стоишь в дверях? Проходи, урок ведь уже начался.

— А, — глупо выдал я, вспоминая расписание.

У нас ведь литература. Получается, она учительница литературы? Повезло. Ещё бы преподавала интересно — и вообще замечательно будет.

— Да, конечно, — пробормотал я и зашёл в кабинет первым.

Ученики сразу же начали разбредаться по своим местам. Я заметил вчерашнего парня на первой парте, подмигнувшего мне и махнувшего рукой в знак приветствия. Я отделался быстрым кивком в надежде на то, что это хороший знак и хоть один друг в этом классе у меня всё же появится.

Кай сидел на своём месте в той же позе, что и вчера — облокотившись на парту и подперев рукой голову. Когда следом за мной в кабинет зашла Елена Анатольевна, все встали, поздоровавшись. Кай тоже встал, только как-то лениво и медленно. Я подошёл к нашей парте, быстро выудил из рюкзака тетрадь с ручкой, взглянул на Кая, но поздороваться с ним не решился.

Наступила секундная тишина. Елена Анатольевна, положив журнал на преподавательский стол, обвела нас всех взглядом и остановилась на Кае. Заметив это, я нервно прикусил губу. Да что же ему такое нездоровое внимание уделяется?

— Кай, — укоризненно произнесла учительница его имя. — Ты ведь должен помнить, что в нашей школе не рекомендуется носить джинсы.

Я не удержался и посмотрел, во что он был одет. Чёрная рубашка, застёгнутая до самого верха, и тёмные джинсы. Тёмно-синие.

— Я ведь не в красных спортивных штанах, — преспокойно ответил Кай. — Сойдёт.

— Не сойдёт, — усилила напор Елена Анатольевна. — Правила касательно внешнего вида устанавливаются директором. Вам и так позволено носить всё что угодно, но не джинсы! Это школа!

— Это не школа, это свинарник, — парировал Кай.

И, надо признать, удачно парировал. Елена Анатольевна после его последнего выпада заметно покраснела от злости, но лезть к нему перестала.

— Пожалуйста, помни о правилах, — напоследок сказала она и жестом разрешила классу сесть.

— Непременно.

Я уловил в голосе Кая нескрываемый сарказм. Не заметить его было невозможно, поэтому я с трудом представил, каких усилий стоило Елене Анатольевне сдержаться, чтобы не продолжить беседу. Вряд ли он её провоцировал. Скорее, открыто выражал свои чувства касательно того, что его пытаются подвести под общую черту.

Каю наплевать на всё. Могу поспорить, что бы ему ни говорили, он ничего не будет делать так, как нужно остальным. Эдакий протест. Только вот против чего? Хороший вопрос.

***

После урока Елена Анатольевна задержала меня. Вернее, не совсем так. Подозвала меня к себе и сказала, что Иосиф Кириллович ждёт меня в учительской, чтобы отдать список учебников.

— Зайду прямо сейчас, не проблема, — ответил я и, распрощавшись с ней, самым последним вышел из кабинета.

Мои одноклассники, как я успел заметить, любили передвигаться по школе кучкой. Или двумя кучками — мальчики отдельно, девочки отдельно. Сейчас же они шли дружной толпой к лестнице. Я попытался вспомнить, какой следующий урок. Вспомнить не удалось, поэтому я полез в рюкзак за расписанием, остановившись в коридоре у стеночки, чтобы меня кто-нибудь ненароком не сшиб.

Информатика. Компьютерный класс на четвёртом этаже.

Замечательно. Вот и пришёл мой личный ад.

Застонав про себя, я всё же направился в учительскую, чтобы встретиться с Иосифом Кирилловичем, забрать у него список учебников и заодно сообщить о своём решении касательно дополнительных занятий.

Когда до учительской оставалось несколько шагов, путь мне преградили несколько человек, которых я не знал. Трое парней и девушка-блондинка с прямыми волосами до пояса, держащая одного из них под руку. Я внимательно на них посмотрел, почуяв неладное. Похоже, они старше — младшие обычно не ведут себя так нагло. Значит, одиннадцатый класс.

Тот, к которому прижималась девушка, выглядел весьма самоуверенно. Широко расставленные ноги, руки в карманах брюк, приподнятая голова и насмешливый взгляд. Русые коротко стриженные волосы, кроме «гребешка» сверху, подкрашенного в белый цвет. Похоже, местный красавец.

Я невольно провёл аналогию с крутыми парнями из моей старой школы. Такие, конечно, были и там, но выглядели иначе.

— Ты ведь новенький из десятого «Б», да? — спросил он тоном, не терпящим неуважения.

— Да, — спокойно ответил я.

А зачем сопротивляться? Ну, спрашивает человек, почему бы не ответить?

Главарь, как я его мысленно окрестил, переглянулся с двумя другими парнями, после чего снова обратился ко мне.

— Так это правда? — он прищурился.

— Что правда? — искренне не понял я.

— Кай вернулся? — этот вопрос был задан значительно тише и с какой-то осторожностью.

До меня только сейчас дошло, что, скорее всего, это бывшие одноклассники Кая.

Интуиция подсказала мне, что что-то здесь не так. Захотелось соврать, что это неправда и никакого Кая я не знаю. Но был ли смысл? Кай — не невидимка, а школа — не замок. Рано или поздно они столкнутся нос к носу, и от моего вранья сейчас никому легче не станет.

Взвесив все «за» и «против», я решил сказать честно.

— Правда.

Парень недовольно ощетинился и цыкнул.

— Вот ведь сука, — зло выплюнул он.

Похоже, Кая здесь не особо любят.

— Где у вас следующий урок? — снова спросил он, прервав ход моих мыслей.

Я молча протянул ему листок с расписанием. Главарь, скользнув по нему взглядом, нашёл нужную строчку и почти сразу вернул мне лист, а потом обернулся к своей свите.

— Пошли, парни, поговорим со старым другом, — на последнем слове он сделал явное ударение и, одобрительно глянув на меня, бросил напоследок: — Спасибо.

Отвечать ему я не стал, пережидая, когда они пройдут мимо.

Я только что сдал Кая. Причём не знаю, кому именно и для каких целей. Пришлось лихорадочно соображать, что делать дальше. Использовать лестницу с другой стороны, чтобы первым добраться до кабинета и предупредить Кая? Вряд ли я успею. Сотового телефона у меня не было, точно так же как и компьютера. Да даже если бы и был, номера Кая я всё равно не знал. Предупредить его не представлялось возможным.

Ко мне подошла Елена Анатольевна, только что закрывшая кабинет, в котором у нас проходили занятия.

— Ты же вроде в учительскую шёл?

— Да. Иду, — сказал я, а сам не отрывал взгляда от удаляющихся спин тех парней. — Они одиннадцатиклассники?

Елена Анатольевна проследила за моим взглядом и кивнула.

— Это с ними раньше учился Кай? — задал я следующий вопрос.

Учительница ощутимо напряглась. Перед тем, как ответить, она выдержала достаточно длительную паузу.

— Да, — нехотя сказала она. — Тебя беспокоит Кай? Он говорил тебе что-то плохое?

Я удивлённо посмотрел на неё.

— Нет.

— Кай сложный человек. Не понимаю, почему Иосиф Кириллович посадил тебя вместе с ним… Если хочешь, можешь пересесть на другую парту, здесь это не запрещено.

— Я знаю, — поспешно ответил я. — Кай сказал мне то же самое.

Елена Анатольевна поначалу замерла, но после приятно улыбнулась.

— Вот как? Что ж, тогда выбирай любую свободную парту…

— Но я не хочу. Не хочу сидеть один в первые же дни и чувствовать себя белой вороной. Мне так спокойнее, — пояснил я, а Елена Анатольевна непонимающе смотрела на меня. Похоже, она совсем не ожидала от меня такого ответа.

Да, причина весьма странная, ведь с таким же успехом я мог пересесть к тем, кто сидел один. Но с Каем я, по крайней мере, уже знаком. Хоть как-то. Я совершенно не представлял, как можно пересесть к кому-то незнакомому. Да я даже имён практически всех остальных одноклассников не знал! Разве что некоторые фамилии запомнил на перекличке. Поэтому Кая я рассматривал как единственный возможный в первое время вариант.