«Хватит», — чётко расслышал я, хоть Кай всего лишь пристально смотрел на меня снизу вверх.

Хватит, мысленно повторил я, выдыхая и расслабляясь.

Совесть в случае Кая можно притупить, прогнать. Состояние, в котором он появился на пороге, могло вызвать только одно.

Быть может, он до сих пор не отпустил Руслана?

Быть может…

========== Глава двадцать седьмая. ==========

Стас сломался ровно через неделю после того, как нам обоим пришлось сражаться в решении логарифмического примера у доски. В тот момент, когда я зашёл в класс и увидел Стаса, сидящего в одиночестве за своей партой и тут же вытянувшегося по струнке, в мозгу загорелась сигнальная лампочка. Время пришло. Именно в тот момент я понял, что тактика Кая — постоянно мелькать перед носом и ничего не делать — очень действенная. Это словно красная тряпка для быка. Малейшие усилия, затрачиваемые на сохранение беспристрастного лица, приносят огромные плоды.

Поначалу мне казалось, что у него не хватит смелости подойти первым. Ведь когда я сделал первый шаг и пытался с ним заговорить, Стас меня проигнорировал. Зато не проигнорировал Дима, довольно чётко озвучивший свои мысли. Однако на этот раз Димы рядом не было, как и прочих зрителей. Единственное, что мешало ему — это нахождение Кая. Несколько раз меня даже пробирало на смех, который было очень сложно сдерживать на уроках.

С каких пор меня пробивает на «ха-ха» во время уроков Елены Анатольевны?

Елена Анатольевна сейчас стояла спиной к классу и, рассказывая биографию какого-то писателя, записывала на доске основные даты. Невольно обратив внимание на юбку-колокол, заметно прибавляющую лишние сантиметры, я прыснул со смеха, посчитав данный факт весьма забавным. Хотя в любой другой ситуации вряд ли мне бы пришло в голову смеяться над одеждой Елены Анатольевны.

Я заметил, что Стас то и дело оборачивался, бросая в мою сторону подозрительные взгляды. Я тем временем смотрел на него, гадая, когда же он прекратит только смотреть и наконец-то соизволит сказать то, что вертится на языке.

Кай отреагировал на моё весёлое настроение во время урока весьма своеобразно — нарочито кашлянул, после чего вообще не поворачивался ко мне. С того момента, как он пришёл ко мне после встречи с Русланом, появилась некая неловкость. Я не высказал вслух свои предположения касательно его неостывшей симпатии к Руслану, но он наверняка об этом догадался.

После урока я специально отправился в противоположную сторону к стенду с объявлениями, чтобы проверить, пойдёт ли за мной Стас. И, как оказалось, пошёл. Стоя около стенда, краем глаза я заметил приближающуюся фигуру.

— Можно тебя на пару минут? — Стас остановился на расстоянии около метра, словно боялся того, как я отреагирую.

Задрав голову, я внимательно изучал список дней рождений учителей нашей школы.

— На пару минут? Отведёшь на задний двор и снова оставишь Даниле? Тогда нельзя, — с усмешкой сказал я, удивляясь тому, насколько легко оказалось задеть Стаса.

Стас стушевался.

— Нет… Всё не так. Ты меня не понял. Я хотел извиниться, — поспешно добавил он.

Список не привёл меня в полный восторг, потому как я заметил приближающуюся дату дня рождения Нины Артуровны.

— Так извиняйся, — с улыбкой сказал я, понимая, что если давить на Стаса и дальше, он просто сбежит.

— Извини. Я вовсе не считаю, что Данила поступает правильно. О Даниле многие знают, но все боятся дать ему отпор, поэтому и делают вид, что не замечают. И я не считаю тебя голубым! Просто те фотографии сбили меня с толку. Да ещё и тот факт, что ты общаешься с Каем… Извини, — понурил голову Стас, уставившись в пол.

Я задумчиво посмотрел на него, переваривая только что услышанный монолог.

— А извиниться перед Каем не хочешь? — вместо слов примирения спросил я.

— Что?.. — Стас выглядел удивлённым.

Развернувшись лицом к нему, я поймал совершенно растерянный взгляд и с каким-то садистским наслаждением продолжил:

— Когда-то ты подтвердил, что видел то, чего на самом деле не видел. Именно твои слова сломали жизнь одному человеку… нет, двум. Двум людям. Припоминаешь такое?

Судя по выражению лица, Стас прекрасно понял, о чём я толкую. На его лице отразился такой ужас, словно я был мертвецом или призраком.

— Просто тебе страшно. Извиниться передо мной — дело одно. Ты изначально расположил меня к себе, поэтому посчитал, что всё будет легко. А вот к Каю ты и близко не подойдёшь. Знаешь, почему? Ты его боишься даже больше, чем Данилу, — почти шёпотом сказал я и, подойдя к Стасу, хлопнул его по плечу. — Я давно решил, что не могу злиться на тебя. Я понимаю. Но и сделать вид, будто ничего не произошло, тоже не могу.

На этом наш разговор закончился. Где-то в глубине души я жалел, что не смог просто улыбнуться, махнуть рукой и забыть о произошедшем. Однако скребущее чувство предательства меня остановило. Стас, казавшийся таким добрым и открытым, на деле оказался всего лишь пугливым человеком, с помощью улыбки защищающим себя. Люди ведь не меняются. Пусть сейчас он бы сказал, что такого больше не повторится, что он сможет дать отпор Даниле… Но это только слова. Слова улетают и исчезают. О них можно забыть. В памяти остаются лишь действия.

***

В своё время Нина Артуровна преподавала в нашем классе физику до тех пор, пока не решила частично передать преподавательские обязанности другому учителю. Но класс считал своей обязанностью поздравить её с днём рождения и преподнести подарок. Поэтому первое событие, встретившее на пороге школы после весенних каникул, был праздник Нины Артуровны.

Алёна Карловна, заметив, что я, Кай, Оля и Рита образовали некую группу по общению, назначила нас ответственными за покупку подарка. Вернее, изначально за всё отвечала Оля как староста. Естественно, к ней присоединилась Рита, ну а Оля посчитала своим долгом взять и нас в команду, объяснив тем, что «мужское мнение при выборе подарка для женщины может оказаться весьма полезным». Кай не высказал ничего по этому поводу, однако нахождение рядом с Ритой явно заставляло его нервничать.

Оля предварительно посоветовалась с одноклассниками, что может подойти для подарка. В итоге остановились на посудном сервизе. За сервизом пришлось ехать в среду, после уроков, на оптовый склад. Бодрее всех в бой ринулась, естественно, Оля. Склад занимал достаточно большую площадь, поэтому пришлось разделиться: я пошёл с Олей, а Кай — с Ритой. Наверное, случись это несколькими неделями раньше, я бы с ума сошёл от ревности, однако теперь это чувство притупилось. И вовсе не потому, что Рите было объяснено положение дел. Рядом с ней Кай выглядел спокойным, а значит, волноваться не о чем.

Оля достаточно быстро шагала между рядами стеллажей, заставленными всевозможной посудной утварью, пока, наконец, не добралась до упакованных подарочных сервизов.

— Может, что-то из этого?

Я бегло обвёл взглядом предлагаемый ассортимент и указал на красно-розовый набор с лепестками цветов.

— Вот.

— Думаешь? Я бы такой скорее Елене Анатольевне подарила, — задумчиво протянула Оля, беря коробку в руки.

— Тогда чёрно-белый с геометрическим узором. Как-никак, Нина Артуровна деловая женщина, классическое сочетание цветов в любом случае подойдёт.

— Мне нравится, как ты мыслишь, — одобрила Оля, оглянувшись по сторонам. — Кажется, они далеко ушли. Нужно посоветоваться.

Кая с Ритой поблизости не наблюдалось. Мы решили остаться на месте и подождать, пока они сами сюда дойдут, решив таким образом сократить время до встречи.

— Как Рита? — поинтересовался я, хоть и не отметил значительных перемен в её поведении.

— Нормально, — усмехнулась Оля. — Она девочка сильная. Справится. А Кай как?

— Нормально, — в той же манере ответил я. — Он мальчик сильный. Тоже справится.

— С чем?

— Со своей головой, — я многозначительно приподнял брови.

— Так у вас всё хорошо?

— Как сказать. Смотря что вкладывать в понятие «хорошо» и как распределить понятие «у вас».