Прозвучало двусмысленно, и каждый наверняка вспомнил наглую выходку Локи, когда тот осмелился отправить царского сына в ледяной мир без возможности самостоятельного возвращения.

— Локи, — предостерегающе начал Тор, но он махнул на него рукой — слишком поздно. Возможно, это был единственный шанс высказаться так, чтобы ненавистные асы сидели и слушали, набив рты изысканными кушаньями.

— Вы все наверняка помните, как покладисто я служил Всеотцу, — громко продолжил Локи, принявшись расхаживать около стола. — Но никто не знает, что однажды мне пришлось спуститься к границе самого Хельхейма, чтобы найти вёльву.

По залу прокатилось аханье — вёльва всегда была важной, но устрашающей персоной.

— Так вот, — Локи улыбнулся, довольный вызванной реакцией. — Фенрир и его потомки станут одними из тех, кто приблизит пророчество о Рагнарёке. Гораздо проще избавляться от проблем до того, как они станут серьёзными, правда?

Один восседал на троне, крепко сжимая Гунгнир. Локи чувствовал его злость и наслаждался ею.

— Может, и Хельхейм стоит сразу уничтожить, чтобы мертвецы не имели возможности вернуться армией? Может, и меня на цепь посадишь?

— Если не закроешь рот, поверь, я найду на тебя управу, — холодно пообещал Один.

— А что, — пожал плечами Локи, — угрозы нужно пресекать на корню. Начал с Фенрира, так заканчивай и остальное.

Повисло напряжённое молчание. Краем глаза он заметил, что Тор хотел встать из-за стола, но голос Всеотца опередил его.

— Я всего лишь хотел, чтобы ты стал надёжной опорой одному из моих сыновей, будущему правителю Асгарда. Что плохого в том, что я пытался воспитать в тебе исполнительность?

— Ты делал из меня раба, а не того, к кому будут прислушиваться, — рявкнул Локи.

— Ты жил в Асгарде рядом с царской семьёй, ел и пил то же, что и мы, ни в чём не нуждался — за что ты так возненавидел меня?

Локи победно усмехнулся, указав на Бальдра.

— Я возненавидел не тебя, а его, — он обернулся, — а также всё окружение. Как считаешь, Всеотец, стали бы меня уважать как царского советника после того, как много лет все придворные поддерживали моё унижение?

— Следи за своим языком, а не то я прикажу зашить тебе рот, Локи, — пригрозил Один.

Локи лишь рассмеялся.

— Угрожать мне вздумал? Хуже того, что я уже пережил, быть не может!

— Зачем его вообще сюда пригласили? — громогласно крикнул Фрейр. — Чтобы мы слушали жалобы? Он же только и ждал момента, чтобы перетянуть внимание на себя! Если бы нам понадобился шут, нашли бы кандидатуру повеселее!

— Помолчи, Фрейр, а не то внимание будет приковано к твоей постели, в которой периодически бывает твоя ненаглядная сестрица, — нашёлся Локи, чем вызвал возмущённые возгласы.

Фрейя, спрятавшись за спину брата, залилась краской и опустила глаза, а Фрейр обжёг Локи ненавистью.

— Уж лучше так, чем быть мужем женовидным, как ты.

Локи почувствовал, как спящая в нём магия начинает клубиться, подпитываемая злостью. Если бы не главная причина, по которой он остался здесь, во Фрейра бы уже летел энергетический шар, который непременно испепелил бы его на месте. Сжав руки в кулаки, Локи вновь обратился к Одину:

— Ты должен мне одно желание за поимку Фенрира, Всеотец.

Тот нехотя кивнул и жестом позволил ему продолжить.

— Я желаю нового поединка с Бальдром. На честных условиях. Пусть решится, кто из нас способнее: он со своей ловкостью и умением обращаться с оружием — или я с моей магией.

На этот раз ждать Тор не стал, а тут же оказался рядом.

— Глупое желание, Локи! Ты мог попросить чего угодно, мог вернуться в Асгард!..

— Зачем мне Асгард, если мой дом — Йотунхейм? — осадил его Локи, и Тор сразу замолчал, но не отошёл, оставшись стоять с ним, а Локи продолжил: — Если исход второго поединка окажется иным, то я требую от Бальдра прилюдных извинений за содеянное в прошлом.

========== Глава 13. ==========

До поединка с Локи было запрещено видеться кому угодно. Около покоев неустанно дежурила охрана, и даже Тор не смог пробиться через неё. «Приказ Всеотца», — равнодушно отвечали асы, не смотря на Тора, и никакие доводы на них не действовали.

Фрейр ещё долго кричал и возмущался поведением Локи, требуя немедленно отослать того обратно в Йотунхейм. Фрейя согласно кивала, как и добрая половина гостей, бурно обсуждающая произошедшее на пиру. Конечно, главным оскорблённым лицом выступил Бальдр, притворно удивляющийся злопамятству Локи. «Мы были совсем юны! Кто в этом возрасте не творит глупостей?» — ахал Бальдр. Тор даже не пожелал остаться. Молча слушать осуждение он бы не смог, а переубеждать сотню твердолобых асов было не в его стиле.

Локи появился в его покоях уже после заката, вспыхнув зелёным свечением, чем сначала изрядно перепугал Тора. Тот было схватился за Мьёльнир, но, узнав вырисовывающееся лицо, вздохнул с облегчением. Он успел позабыть, что Локи прекрасный иллюзионист.

Никто не произнёс ни слова. Тор укоризненно смотрел на него.

— Злишься? — вышло как-то виновато и застенчиво.

Тор нервно хохотнул. Боги, конечно, он злился! А ещё совершенно не понимал, почему Локи избрал именно такой путь. Он подхватил молот и со всей силы метнул его, тут же призывая обратно. Мьёльнир послушно пролетел сквозь иллюзию Локи, оставив в ней зелёную дыру, которая сразу стала затягиваться, почти коснулся стены и вернулся в руку Тора.

— Злюсь? Да я в ярости! — выкрикнул он, брызжа слюной. — Почему, ну почему тебе приспичило всё сделать по-своему? Думаешь, из поединка получится что-то хорошее?

Иллюзорный Локи с тоской смотрел на пробитую грудину до тех пор, пока та не восстановилась.

— Поединок докажет мою правоту, — невозмутимо отозвался он.

— Да с чего ты взял, что асы станут тебя уважать после победы? Тем, что побьёшь младшего сына Одина, любовь народа не завоевать!

— Что ж, может, тогда следовало сказать им, что со старшим сыном Одина я и вовсе сплю по своему желанию? — Локи пошёл в наступление — назревала ссора.

Бросив молот на пол, Тор встал и хотел было дотянуться до Локи, но вовремя вспомнил, что сейчас перед ним лишь бесплотное тело. Раздосадованно уронив протянутую руку, он смотрел в бесстыдные зелёные глаза, не зная, что хочет сделать больше: хорошенько ударить или поцеловать.

— Не равняй то, что происходит между нами, со своей местью Бальдру, — попросил Тор.

— Я и не равняю, — вздохнул Локи, устремил взгляд в потолок, а потом с прищуром добавил: — Если ты, конечно, мне всё ещё веришь.

Тор развёл руками и обессиленно опустился обратно на постель. И как с ним бороться? Ему так и не удалось добиться полного доверия — Локи продолжал прятать самое сокровенное глубоко внутри себя. Тору казалось, что ближе подобраться уже невозможно, но постоянно упускал что-то важное, что-то, позволившее бы добиться полного расположения Локи раз и навсегда.

— Я разделил с тобой ложе, Локи, и тогда ты был честен. Я тебе верю.

Его щёки загорелись, но не от смущения, а от вспыхнувшей злости. Тор знал, что если он хочет добиться честности, то нужно заходить с правильной стороны.

— Объясни, — потребовал он, — я выслушаю.

Локи сжал тонкие губы в плотную линию, помялся, но всё же начал сдаваться.

— Тор, — он почесал иллюзорный нос, — понимаешь… очень сложно делать что-то, когда беспокоит другое. Попроси я Одина об отмене моего вечного запрета появляться в Асгарде, счастливее я бы не стал. Тот проигрыш и унижение, какой бы глупостью это ни выглядело со стороны, навсегда останутся со мной. Пусть асы возненавидят меня ещё сильнее — это неважно. Мне нужно доказать себе самому, что я изменился, стал сильнее, что давно перерос то позорное прозвище, которым меня столь щедро наградил твой брат.

Внимательно выслушав, Тор решил, что Локи был честен. В конце концов, другого объяснения его поведению он просто не находил.

— А что будет потом, если выиграешь и получишь извинения?

— Я не загадывал так далеко.