Где-то в отголосках разума Тор слышал, что сейчас Локи настоящий, такой, каким и должен быть. То, насколько плотно он прижимался к нему, насколько сильно раскрывался навстречу, заставляло вспомнить небрежно брошенную фразу Бальдра о том, что Локи уже давно жаждал близости с Тором. Но почему… почему только сейчас?

Стряхнув наваждение, Тор выпутался из кольца рук, выпрямился, задрал ноги Локи к себе на плечи и вновь толкнулся, поддерживая его бёдра на весу. Локи неустанно продолжал смотреть на него, тяжело сглатывал и дышал через рот. Такой красивый, такой страстный, чувственный…

Закончилось тем, что Тор доставил ему удовольствие ртом и языком. Изрядно вымотанный Локи, и так находившийся на пике, быстро содрогнулся от оргазма, выгнувшись дугой. Поцеловав его в колено, Тор прижался к нему щекой и лениво наблюдал, как выплёскивается горячее семя, попадает на живот, стекает по его пальцам.

Локи лежал с закрытыми глазами, позволив обтереть себя и по пояс укрыть одеялом. Тор примостился рядом и ещё долго целовал его лицо, шепча ласковые и приятные слова.

— Я думал, будет хуже, — еле слышно признался Локи, когда они пробыли в тишине какое-то время.

Изловчившись, Тор посмотрел на его профиль — выглядел Локи так, словно действительно всерьёз подводил в голове какие-то итоги произошедшего.

— Ты слишком много думаешь, — сонно пробормотал он.

— Как тут не думать, — заворчал Локи, повозившись. — Был бы у тебя опыт, как у меня, ты бы тоже шевелил извилинами.

Тор засмеялся.

— Ну хватит!

— Прости, прости… — продолжая смеяться, сказал он. — Просто у тебя такой забавный голос, когда ты чем-то недоволен.

— В следующий раз буду молчать, а то ты подохнешь от смеха раньше времени.

— Нет, — возразил Тор, — говори. Всегда говори — я хочу тебя слушать.

В комнате было слишком темно, чтобы рассмотреть точно, но ему показалось, что кончики ушей Локи покраснели.

***

Один не поскупился устроить празднество с размахом, свойственным лишь царю. В главном зале, где с самого раннего утра сновали слуги, подготавливая столы к пиру, царила суматоха вплоть до того момента, как туда зашёл Локи. Здесь уже собрались самые родовитые асы и асиньи Асгарда, с большинством из которых отношения у Локи никогда не складывались. Поправив новый чистый костюм, он тенью двинулся вдоль стены. Большинство гостей его не замечали — все слишком были увлечены разговорами друг с другом. Зал наполняли голоса, от которых голова у Локи тотчас начала болеть.

Он до самого последнего момента не хотел приходить сюда, ища всяческие отговорки, чтобы вернуться в Йотунхейм и забыть охоту на Фенрира как страшный сон. Фенрир был сильным созданием, а главное — вольным. Сковать его и посадить в клетку, подобно глупому животному, как любили делать мидгардцы, было верхом неуважения. Однако Локи знал, что для Одина ранение Тора было лишь удачно подвернувшимся поводом.

Остановившись около колонны, Локи заметил старых друзей Тора, которые сидели рядом друг с другом за ближайшим к царскому трону столом. Рыжебородый Вольштагг смеялся громче всех, Фандрал рассказывал какие-то шутки, Огун сдержанно улыбался, а прекрасная Сиф явно гордилась тем, что смогла стать женщиной-воином и теперь постоянно вертелась в нужных кругах наравне с мужчинами. За противоположной стороной восседали Бальдр с его невестой Нилль, которая вела себя гораздо скромнее и тише всех остальных. Скользнув взглядом по остальным гостям, Локи с неудовольствием отметил присутствие и Фрейи с её братом Фрейром, которые сидели чуть поодаль от остальных и, как прежде, ворковали лишь между собой. Скривив губы, он вновь едва не поддался порыву покинуть это сборище, но стоило Локи круто обернуться, как он тут же наткнулся на широко улыбавшегося Тора.

— Прекрати, что ты делаешь? — зашипел Локи, когда Тор, воспользовавшись скрывавшей их колонной, невесомо поцеловал его в уголок рта и крепко обнял.

— Пристаю к тебе, — насмешливо шепнул Тор ему на ухо и настойчиво погладил поясницу.

— Но не здесь же! — принялся брыкаться Локи, с ужасом озираясь вокруг. Стоило только кому-нибудь застать их врасплох, как праздничный пир тут же превратится в суд.

После их первой полноценной близости минуло уже два дня. К ночи Тор вернулся в покои Локи, выждав момент, пока патрулирующая коридоры охрана свернёт за угол. Они снова занялись любовью — на этот раз всё ощущалось гораздо острее, а прелюдия длилась дольше, как и сам момент соития. На следующий день повторилось то же самое. Внутри него всё трепетало от ожидания. Мысли, которые родились ещё столетия назад, Локи всегда гнал прочь, а теперь позволял им завладеть собой полностью.

Как ни странно, Тор оказался прав, хотя идея поначалу казалась глупой. Теперь Локи почти не вспоминал насилие Бальдра, которое угнетало его столько времени, не вспоминал совершенно не впечатливший опыт с альвом — с Тором получалось по-другому. Неужели всё дело действительно было в том, что Тора он желал, поэтому и ощущения получались совершенно иными?

— Уважь мою гордость, Тор… отпусти, — попросил затихший Локи. — Я не хочу, чтобы наши объятия стали главной темой для обсуждения на пиру.

И тот подчинился. В глазах Тора застыло извинение, смешанное с уважением. Последнее было куда приятнее. Он свёл руки за спиной, отступил на шаг и позволил Локи, приосанившись, выйти к гостям с гордо поднятой головой. Все на мгновение затихли, провожая его любопытными взглядами, но через секунду разговоры возобновились вновь. Только теперь Локи больше чувствовал, чем слышал, что обсуждают именно его.

Он сел с самого края стола, Тор сел напротив, предпочтя остаться рядом, а не присоединиться к друзьям и брату. Локи окинул его неодобрительным взглядом, но вслух ничего не сказал. Пусть гости считают, что Тор выбрал близость к отцовскому трону — до него как раз было рукой подать.

Один вместе с женой Фриггой вышли чуть позже, и гости тут же поднялись на ноги, приветствуя их. Локи нехотя поднялся следом, поймав тёплый взгляд Фригги, которая явно была довольна его присутствием здесь несмотря ни на что. Когда-то Локи верил, что со временем она заменит ему мать, но этого так и не случилось. В конце концов, после того, как он тайно сослал Бальдра в Йотунхейм, а сам под его личиной занял трон, вряд ли Фригга по-прежнему оставалась столь высокого мнения о нём.

Толкнув вступительную речь, которую Локи слушал вполуха, Один предложил собравшимся гостям приступить к угощениям. Всеотец всегда любил долгие и занудные монологи, от которых откровенно тянуло в сон. Но сейчас он предпочёл бы, чтобы его речь продлилась чуть дольше. Как только Один закончил, гости подобно свиньям набросились на великолепно приготовленную еду, принялись пить дорогие вина и явно забыли о поводе, собравшем всех здесь.

Бальдр встал первым, постучал серебряной ложкой по бокалу, привлекая к себе внимание.

— Хочу сказать, что день, когда волк Фенрир оказался пойман Асгардом, непременно войдёт в историю, — он поднял бокал выше головы, и асы одобрительно загудели.

— Вот только вряд ли кто-то знает истинную причину, почему Фенрир стал такой угрозой, — не удержавшись, хмыкнул Локи и вопросительно посмотрел на Тора — тот выглядел озадаченным. Если Один ничего не сказал даже родному сыну, наследнику, вряд ли сказал что-то остальным. Его взгляд, обращённый к Локи, стал колким.

— Может быть, глубокоуважаемый Локи, — Бальдр сделал на этом акцент, однако прозвучало фальшиво — кто-то даже хихикнул, явно припоминая их прошлую вражду, — оказавший нам с братом огромную помощь в поимке зверя, хочет высказаться?

Побледнев, Локи почувствовал, что все теперь смотрели на него, и отказаться он попросту не мог. Кто же стал пойманным зверем — Фенрир или он сам?

Натянув на лицо удобную улыбку, он тоже снова встал, отсалютировал гостям бокалом и вышел из-за стола.

— Глубокоуважаемый Локи хочет сообщить, что безумно рад сегодня присутствовать здесь, — дерзко высказался он, не сводя с Бальдра глаз. — Я ведь так скучал по всем, кто сидит за этими столами, в особенности, конечно, по моему прекрасному другу Бальдру — в Йотунхейме его не хватает.