— Не раздражай меня, — сказал Локи, когда ему надоело мельтешение Тора.

Тот остановился, резко развернулся и всплеснул руками.

— Не раздражать? Ну, извини, мы здесь оказались не из-за меня!

Локи передёрнуло. Тор сразу сник.

— Я не хотел сказать, что это ты виноват…

— Именно так и сказал, — закивал Локи.

Помявшись немного, Тор стянул с плеч свартальвхеймскую накидку, сложил её, бросил на землю и сел сверху, долго не зная, куда деть ноги.

— Ладно… — вздохнул он, распрямив колени и откинувшись спиной на земляную стену, из которой торчали длинные корни растений. — Так кто такой этот Двалин? Чем ты ему так не угодил?

Близилась ночь, а это означало, что им предстояло провести в яме несколько холодных часов. Локи не был готов к долгим разговорам, но так было лучше, чем в молчании наблюдать за метаниями Тора.

— Хороший кузнец. Не такой хороший, как Брок и Синдри, но неплохой. Когда-то он выковал Гунгнир Одину и сотворил то красивое ожерелье Брисингамен для Фрейи, — он поморщился, отходя от темы. — И чем оно ей так нравится? Полная безвкусица.

— Гунгнир, говоришь, — Тор задумчиво потёр подбородок. — Тогда ясно, почему Двалин настолько вознёс себя. Насчёт ожерелья ничего сказать не могу — никогда не разбирался в этих безделушках, но Гунгнир получился впечатляющим.

— Можешь похвалить его, вдруг растрогается и отпустит тебя домой, — съязвил Локи.

Нахмурившись, Тор качнул головой.

— Без тебя я не уйду. Ты ввязался в это из-за меня. Я тебя не брошу.

Только этого Локи и не хватало. Сейчас ему в последнюю очередь требовалась запоздалое желание Тора защищать. Он чувствовал себя виноватым — не трудно было угадать. Тор именно тот, кому подходило мидгардское выражение «глаза — зеркало души». Не нужно было его слушать, хватило бы одного взгляда, чтобы понять творившееся в светловолосой голове.

Конечно, рано или поздно разговор должен был вернуться к той теме, которая наверняка беспокоила Тора. Локи не хотелось в ближайшие несколько часов слушать подробные расспросы, почему и как так получилось, а потом ещё столько же — раскаяния Тора. Лучше начать самому, коротко объяснить и больше не возвращаться к столь неприятному разговору. Сев поудобнее и облокотившись о колено, Локи опустил глаза.

— Тор… Если тебя продолжает беспокоить то, что я сказал, то прекращай. Не строй из себя великого мученика, который будет вечно клясться мне в помощи и защите. Я вырос, повзрослел и могу постоять за себя сам. Я больше не тот, кто проиграл Бальдру — в прошлом наши силы были неравны. Но сейчас… мои иллюзии больше не простые фокусы. Я стал сильнее.

— Не в этом дело, — перебил Тор, вдруг рьяно вклиниваясь в его монолог. — Я знаю, что ты способен защитить себя, и я никогда не считал тебя слабым. Просто ты всегда был другим: интересным, притягательным, не похожим на остальных. Не спорю, поначалу мне всего лишь было любопытно подобраться к тебе ближе, но в моей дружбе никогда не было лжи.

— Мы уже больше двух веков как не друзья, — напомнил Локи.

— Но ты всё ещё не можешь забыть, как наша дружба сошла на нет, — припечатал Тор, и Локи уязвлённо дрогнул, силой воли заставив себя удержать взгляд. — Этого ты не можешь мне простить? Того, что я потянулся за братом и перестал общаться с тобой?

— Ты был нужен мне! — выкрикнул Локи, сжимая руки в кулаки. — Был нужен именно в момент проигрыша Бальдру, когда все тыкали в меня пальцами и смеялись! Неужели было так сложно хотя бы немного поддержать меня? Просто… ну, не знаю, подойти и сказать, что я уделаю его в следующий раз?

— Локи…

— Что «Локи»? — он вскочил на ноги и пнул ни в чём не повинное ведро. — Боги, как же я злюсь на тебя! И на себя, потому что не мог дать отпор Бальдру, а ты… ты… ненавижу. Ненавижу тебя, Тор, сын Одина, как и твоего брата.

— Прости.

Вскинувшись, Локи хотел было высказать всё, что думает об этих его бесполезных извинениях, но взгляд глаза в глаза перебил весь настрой. Глубоко вдохнув, Локи бессильно закусил губу, теряясь от жгущих глаза слёз. Бороться с Тором больше не было желания. Он-то наивно полагал, что лишь развлечётся с такой забавной просьбой внезапно явившегося на пороге Тора. Потом придумает неимоверно высокую плату за помощь и будет развлекаться, со смехом наблюдая, как верный слову Тор выполняет его желание. Может, стоило бы сказать ему самому испытать все прелести отношений с мужчинами? Попросить выбрать сильного мужа, который был бы неприятен до тошноты, и лечь под него, а потом описать ощущения в подробностях. Плата куда лучше денег. Локи вновь потерялся в эмоциях, прекрасно осознавая, что сам всколыхнул в памяти болезненные воспоминания.

Повернувшись спиной к Тору, он часто задышал, пытаясь привести мечущееся от вскрытых ран сердце в порядок. Зашуршала ткань. Раздались два гулких шага. Услышав сопение Тора совсем близко, Локи почти вплотную отодвинулся к стене.

— Не подходи ко мне, — предупредил он.

— Уже поздно, — почти с сожалением сообщил Тор и вдруг несмело обнял, пропуская руки под руками Локи и сцепляя их на животе. По спине пробежалась россыпь мурашек. Локи зажмурился, когда почувствовал невесомый поцелуй на волосах рядом с ухом. Потом ниже и ниже, пока сухие губы Тора не оказались на его шее. — Даже если ты меня не простишь, я всё равно буду продолжать извиняться.

Локи отклонился от поцелуя в щёку.

— Прекрати… прекрати сейчас же! — зашипел он, извернувшись так, чтобы оказаться к Тору лицом. — То, что ты делаешь, не очень-то похоже на извинения! Думаешь, стоит меня приласкать пару раз, и этого будет достаточно для возрождения дружбы? Я же сказал, что уже слишком поздно, Тор. Я помогу сделать новый молот, дам пару советов по управлению твоей силой, а потом мы вновь разойдёмся. Всё.

Тот смотрел на него с лёгкой толикой тоски и сожаления. Он поднял руку, ласково провёл костяшками пальцев по скуле Локи и чуть улыбнулся.

— Можно и не ограничиваться дружбой, — тихо сказал Тор.

Против воли сердце Локи ухнуло вниз. Смотря на него широко распахнутыми глазами, он продолжал вжиматься спиной в холодную земляную стену. Яма вдруг превратилась в закрытый ящик. Воздуха перестало хватать.

— Я сделаю вид, что ослышался и неправильно тебя понял, — как можно спокойнее ответил Локи, хотя внутри всё клокотало от волнения.

— Всё ты правильно понял, — возразил Тор. — Нужно было провести с тобой один день, чтобы осознать, как сильно мне тебя не хватало.

— Тор, — Локи отнял руку от своего лица, — может, тебя слишком сильно тряхнуло в момент перехода через тропу, но ты ведёшь себя странно. Раньше…

— Именно поэтому так и веду. Не хочу, чтобы ты думал, будто я не изменился.

Давно переставший верить словам асов Локи на какое-то мгновение всерьёз был готов задуматься о том, что Тор действительно отличался от остальных членов семьи. Запоздалые признания сбивали с толку, путали и отвлекали от основной цели их совместного пребывания. Возможно, ещё до того, как Бальдр разделил жизнь Локи на «до» и «после», он бы действительно поверил Тору и добровольно согласился на нечто большее, чем просто дружба. Да, Локи хотел этого тогда, хотел и сейчас, пусть не признавался в желаниях даже мысленно.

— Я знаю одно: тебе нужен Мьёльнир, а без моей помощи ты не получишь молот лучше старого, — вздёрнув голову, проговорил Локи. — Дай-ка угадаю: это тебя Хеймдалль надоумил подлизаться?

— Нет! — яро возразил Тор, но брови его надломились, и он кивнул. — Да. Не совсем. Но тогда я не знал, что произошло, Локи! И теперь мне искренне жаль…

— Жалеть меня вздумал? — сразу ощетинился Локи. — Неужели в твоей глупой голове родился настолько идиотский план? Думаешь, раз к тебе я отношусь чуточку лучше, чем к Бальдру, то внезапный порыв нежности должен мне как-то помочь? А ты не предполагал, что после Бальдра прикосновения мужчин вызывают во мне лишь отвращение? Хватит меня трогать, Тор! Мне не нужны твои нелепые поползновения, которые ты величаешь извинениями.