Профессор попросил подождать на улице, пока откроет дверь и ставни, давая дому немного проветриться. Акари все порывался, то помочь своему лучшему другу, то забежать и рассмотреть дом, но я держала ребенка за руку крепко, и с таким же нетерпением что и у него, ждала, когда же можно будет увидеть сказку изнутри.

На улице темнело рано, и сейчас мы с братом стояли почти в кромешной темноте, но Александр, что-то где-то нажал, и вокруг дома, десятками огоньков зажглись гирлянды. Ребенок завизжал от восторга, и я знала точно, теперь разговоры будут только о профессоре, ведь этим поступком он покорил моего брата окончательно.

Хозяин дома еще возился, где-то внутри, когда я поняла что капитально так подмерзаю. И вроде одета тепло, но рядом вода, что неспокойным прибоем кидалась на скалы неподалеку, и шумела, перебивая шелест листвы. Сырость пробирала до костей, заставляя пританцовывать на месте чтоб хоть как-то согреться. Брат посмотрел на меня, вздохнул и сконцентрировался, в ту же секунду стало тепло. Ему такие заклинания давались лучше чем мне, так как я из-за своей рассеянности уж скорее могла кого-нибудь сжечь. И мы продолжили стоять, теперь не ежась от холода, или пронизывающего ветра, любовались магией момента слушая шум прибоя, и просто ждать.

— Можете входить! — крикнули из глубины жилища.

Акари тут же сорвался с места и поспешил к дому, а я же не спеша обнимая себя руками (концентрация слетела и заклинание тепла рассыпалось в прах), шла по гравиевой дорожке. Внутри дом не подвел, окрашенный в нежные тона, насыщенный разными милыми мелочами, он был уютным, и теплым даже на вид. Вязанные вручную скатерти, персиковые легкие тюли и занавески, дощатый пол, вазы с засохшими композициями букетов, и становилось понятно что когда-то у этого дома была любящая хазяйка.

Мужчины нашлись на кухне, где они во всю раскладывали еду что я принесла для них утром, и я вдруг поняла, что эта картина становится для меня привычной и очень родной. Они мило переговаривались между собой, иногда хихикая, или поддевая друг друга, маленький и большой, но по сути два ребенка. Я могла любоваться этой картиной вечно, но еду выгрузили, а что-то поставили и на плиту разогреваться и мужчины взялись за те пакеты, что принесла я.

Быстро опомнившись и подойдя к столу, я оттеснила обоих, попросив их сесть.

— Кроме разных вкусностей, что мы обязательно распробуем, я привезла вам подарки, и мне хотелось бы вручить их лично. — Мужчины тут же расселись по бокам от меня и стали ждать, что же такого я могла им привезти. — В сущности именно поэтому я и задержалась… Навещала лавку одной старой знакомой, к которой отношусь с большим теплом, даже не ожидая что она будет на месте. И за разговорами время пролетело незаметно..

Пакеты распаковывались, а на стол один за другим ложились промасленные свертки с разными копченьями, за ними последовали бумажные пакеты со сладостями и стеклянные банки, наполненные разными соусами и сиропами. Мама Бахати нагрузила меня так, словно я собиралась возвратится в голодный край. За всеми этими свертками последовали книги из библиотеки, и лишь под самый конец я достала одну из самых больших и красочных книг.

— Акари, я когда-то обещала тебе самую редкую книгу о животных? — Глаза ребенка загорелись и засияли как изумруды. — Я ее нашла солнышко и теперь, только у тебя будет такая.

И с этими словами я положила на стол перед ребенком его подарок. Брат неверяще переводил взгляд с книги на меня, в предвкушении и удивлении даже приоткрыв рот. Краем глаза заметила как со своего места привстал профессор, в попытке рассмотреть что же там. А ребенок очень аккуратно, провел кончиками пальцев по выпуклостям невероятно красивой обложки, на которой была изображена карта нашей империи Агаерис, а на ней, в разных местах разные животные. Потом, затаив дыхание, он пролистнул пару страниц, захлопнул книгу. И подскочив, обнял меня как никогда до этого.

— Спасибо! Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо-спасибо…. — И так еще много раз, со всхлипами и обтиранием своей мордочки о мою кофту в районе живота. От такой искренней радости у меня и самой навернулись слезы на глаза, и я опустившись перед братом на корточки так же крепко как и он меня, обняла свое маленькое чудо.

Мы так и стояли какое-то время, наслаждаясь моментом и друг другом. Потом брат отстранился, смущенный вытер рукавом слезки и шмыгнув носом, произнес.

— Я тебя очень люблю. Ты лучшая сестра на свете.

А потом взяв книгу, отпросился с ней в гостиную. Там света было больше и он хотел очень внимательно ее рассмотреть.

Я взглянула на профессора, готовая просить прощения за столь неловкую сцену, но профессор в нашу сторону даже не смотрел. Он сверлил глазами стену, с таким непроницаемым видом, что сразу становилось ясно, его это все не оставила равнодушным.

— Простите за это. — Все же произнесла я. — Я не думала что реакция будет столь бурной.

Профессор отлепил свой взгляд от стены и посмотрел на меня.

— Нич… — Попытался произнести он охрипшим голосом, прочистил горло и попробовал вновь. — Ничего. Это замечательно что у вас такие отношения. У меня не было и нет братьев или сестер, и признаться вам, я сейчас даже немного завидую.

Мне было приятно, и я решила сделать приятное в ответ.

— Кстати, а ведь я привезла подарок не только для Акари. — Профессор удивленно вскинул бровь. — Да, вы меня правильно поняли. Акари сказал вы коллекционируете книги привезенные из других миров профессор Горрис?

Он кивнул и добавил.

— Эммина, называйте меня просто Александром. Этот весь официоз ни к чему когда мы с вами вдвоем.

Что ж, тут он конечно был прав, но для меня это было как-то неловко и странно.

— Я попробую. — Кивнула я. — Так вот, зная об этом вашем хобби, я привезла вам… вот.

На свет появилась увесистая книга, написанная на незнакомом языке, и выглядела она абсолютно новой и нетронутой. Я положила ее на стол, перед Александром, и с затаением дыхания ожидала его реакции. И она, не заставила себя ждать. Он, как и брат до этого, сначала переводил удивленный взгляд с меня на книгу, потом так же аккуратно, кончиками пальцев дотронулся до гладкой обложки, и провел им вдоль нее. После, рука безвольной плетью упала вдоль тела, а мой собеседник поднял на меня мутные, почти невменяемые глаза.

— Эмма, — произнес он охрипшим голосом, — Мне сейчас хочется поступить как ваш брат, а желательно еще и расцеловать, и закружить, и сделать для вас все что только пожелаете. Эмма, вы ведь даже не представляете, какой подарок мне сделали!

Он встал, и сделав всего шаг мне навстречу, неожиданно обнял. Я еще не успела отойти от эмоций брата, как новые накатили с такой силой, что казалось меня сейчас смоет этой волной. Табун мурашек пробежался по мне до самых кончиков пальцев, и остался там, покалывая в желании тоже обнять этого невероятного человека, что так радуется простой книге. Мы какое-то время так и стояли — он обнимая меня, а я в нерешительности от того, стоит ли его обнимать или нет. Но ничто не может длится вечно, вот и отпустил он меня именно в тот момент, когда я решилась на взаимные объятия.

— Извините, Эмма. Это все эмоции. Давайте накрывать на стол.

В остальном, ужин прошел более чем нормально. Акари радовался новой книге и вкусностям что передала мама Бахати, и не переставая рассказывал, как они с профессором замечательно провели время. Сам же профессор, ел молча, почти ничего не комментировал, а после и вовсе удалился в свой кабинет.

Умыв и уложив Акари спать, я прибралась на кухне, заварила себе кружку чая, и прихватив с собой еще и теплый плед, вышла прогуляться до берега, и посидеть там, слушая шум волн.

А волны шумели, они бушевали, ведомые стихией, и заканчивали свой путь… разбиваясь. На небе, сияло две маленькие луны, и этого освещения вполне хватало чтобы любоваться бесконечной морской гладью. Здесь было спокойно. Повторяющийся шум, настраивал на умиротворенный лад, даря покой в душе и мыслях.