— Просто я всегда знал, что Санта Клаус существует, — по секрету сообщил Питер и застенчиво улыбнулся. — И он намного круче Капитана Америки.

А потом наклонился и неловко поцеловал Уэйда в губы.

Он, Питер Паркер, единственный племянник Мэй Паркер, за всю свою жизнь целовавший только тётушку (в щеку) и двух девчонок (одну - в семилетнем возрасте), наклонился и сам. Поцеловал. Уэйда. Уилсона.

Вот так.

Таблички в голове Уэйда закоротило, и они, выдав какую-то шрифтовую околесицу, замолкли. Как всегда, дезертиры несчастные.

Ну вот, подумал Уэйд, теперь не стремно и с крыши сигануть.

— Чего? — переспросил осоловевший Питер.

— А я это вслух сказал?

— Сказал.

Уэйд усмехнулся и посмотрел на Питера. На юного сладкого Питера с тёмными внимательными глазами, нетронутыми щетиной щеками, растрёпанными волосами.

— Если ты вдруг надеялся, что поцелуй сделает из меня принца, — протянул наконец Уэйд, ухмыляясь, — то-о-о…

— О, да нет же, Уэйд…

— Но, может, попробуем ещё разочек? Вдруг это долговременный процесс?

Питер улыбнулся.

— Попробуем. Но сейчас мы слезаем отсюда, пока мне не выдуло мозги.

— То есть, — поговорил Уэйд, не отпуская ладонь Питера и легко поднимаясь на ноги, — за мои мозги ты даже не переживаешь?

— Честно?

Питер прыснул от смеха, сжимая жёсткую ребристую перчатку, потому что лицо у Уэйда было непередаваемое.

— Неблагодарный мальчишка, — возмущённо бурчал Уэйд, пока они шли к лестнице, — я позволил ему сорвать цветок моей невинности, а он тут же бездушно всё растоптал.

Питер мелко рассмеялся:

— А ты ничего не перепутал, Уэйд? — имя сорвалось с языка Паркера легко и непринуждённо, словно всегда так и было.

— Ты сомневаешься в моей непорочности? — округлил глаза Уилсон, но тут же пожал плечами и спокойно добавил: — Ну, и правильно делаешь, в общем-то.

Они пробрались внутрь, на технический этаж, и только там, в тепле, Питер понял, что продрог до костей. А вот, Уэйду, кажется, было хоть бы что.

— У тебя под кожей что, ядерный реактор? — риторически поинтересовался Питер, изо всех сил стараясь зубам помешать выстукивать польку.

— Сними с меня костюм и проверь, — невинно предложил Уэйд. Питер вздохнул и закатил глаза.

— Ты уж прости, тыковка, но я временно нацеплю маску, раз уж мы отсюда сваливаем, но, так уж и быть, эту акцию возможно будет повторить.

— Да ну?

— Ага.

— Точно?

— Че-е-естное дэдпулье. Мужик сказал, мужик в жопу дал.

— По-моему, там как-то по-другому звучало.

— Нет-нет, все так, Питти. Народная мудрость.

— Слушай, Уэйд, мне нужно кое-что сказать, — начал Питер, когда они оказались на улице в теплых вечерних сумерках. — Только это, вроде как, секрет.

С ним что-то случилось!

Не истери. Может, у него просто прошёл шок и до малыша дошло, что нужно съёбывать в Гватемалу.

Ты ебанулся? Да пацан не бывал дальше Бруклина.

— Да заткнитесь вы, — пробормотал Уэйд раздражённо и тут же повернулся к Питеру: — Не ты. Ты говори.

Питер глубоко вздохнул, открыл было рот, но, согласно самым идиотским сюжетным шаблонам, в кармане снова запел трелью телефон. С одной стороны Питер был готов сказать те самые слова, за которые Мэй безоговорочно бы лишила его карманных денег до конца жизни, а ещё — заподозрить тётушку в каком-то её собственном чутье; с другой — малодушно рад.

Оттарабанив привычное: “Да, Мэй. Я знаю, Мэй. Скоро буду, Мэй. Конечно, Мэй. Люблю тебя, Мэй.”, Питер, извиняясь, развёл руками.

— Завтра, ладно? — он пообещал себе, что если не расскажет Уэйду завтра о Человеке-пауке, то он вообще никогда костюм больше не наденет. Потому что трусливые девчонки не носят костюмы супергероев.

========== 6. ==========

Вот только, мирное завтра просто не наступило.

Наступило завтра, в котором Нью-Йорк накрыла инопланетная лавина пришельцев, по новостям принялись транслировать апокалипсис нон-стоп, а Уэйд проспал весь этот бардак самым наглым образом. А еще, он жил в жопе города, куда почему-то никогда не долетали враги (какой-то геолокационный расизм), за кабельное и интернет он задолжал еще с прошлого месяца, словом — радость социофоба. Конец света наступил бы, а с Уэйда сталось проснуться на пепелище и поинтересоваться, где у света конец.

Правда, когда он все-таки проснулся и решил совершить привычную прогулку до Старк-Тауэр, кое-что пошло не так. Кое-что — это мигалки скорых и паника на улицах. Уэйд задумался, почему пришельцы не прилетают, например, в Бомбей или Карачи? В какой-нибудь Тарко-Сале или Гагру, никакой, блядь, фантазии. А потом подумал, что надо спасти гребаного Питера Паркера.

Питер Паркер же не собирался влезать в разборки с этими жуткими херовинами, которые вдруг посыпались на город посреди белого дня.

Честное слово, не собирался.

А потом по телеку показали осыпающееся стекло, клубы пыли и огня, и он неожиданно понял, что Мэй работает всего в двух кварталах от эпицентра.

Поэтому через пять минут Карен прокладывала ему кратчайший маршрут, поинтересовавшись, как показалось Питеру, с плохо скрываемой иронией, не сообщить ли об этом мистеру Старку.

— О, уверен, что он в курсе, — пробормотал Питер.

К самим страхуилам он не сунулся, решив, что и без него хватит крутых ребят, потому, приземлившись посреди разломанного асфальта, подхватил на руки рыдающую девочку и снова взмыл в воздух.

— Не строишь планы на мой щит сегодня? — пошутил Капитан Америка, поправляя сбившуюся маску.

— Нет уж, — прокричал Питер пролетая мимо, унося прочь какую-то дамочку, не прекращавшую визжать на одной высокой ноте. Питер вежливо обратился к ней: — Вы не могли бы потерять сознание? Это бы очень мне помогло.

Дамочка обиженно надулась, но замолчала.

— Пацан! — вдруг ожил динамик в маске Питера. — Какого черта ты забыл здесь?

— Хотел прикупить тако в центре, но какие-то жуткие чудовища сожрали мою любимую палатку, — прокричал Питер стараясь оторваться от фиолетовой гусеницы, упорно севшей ему на хвост, видимо, чудовище было не против закусить дружелюбным паучком на десерт.

— Уходи наверх, — приказал Старк, — высоко, как только можешь. П.Я.Т.Н.И.Ц.А., активировать протокол БП-восемнадцать.

— Что за протокол? — удивился Питер.

— Я же сказал, НАВЕРХ! — рявкнул Старк.

Паркер выдохнул, но успел мельком оглядеть периметр улицы в поисках тех, кто нуждался в помощи, и, не найдя таковых, пригнулся, выпустил паутину, цепляясь за здание и поднимаясь вверх. Спорить с мистером Старком было можно, но, определенно не сейчас.

И все равно он останавливался почти на каждой крыше, бросая беспокойные взгляды на чудовищ и фигурки мстителей, мелькающий то тут, то там. И, когда Пит уже собирался оттолкнуться от парапета банковской высотки, он увидел это: знакомую фигуру в красном с катанами, которая находилась в странной близости от мистера Старка. Судя по всему, Тони диалог выстраивать не слишком хотел, и висел в воздухе, норовя в любой момент набрать высоту.

Пул. Пул, черт возьми. Наверняка, столкнувшись с П.Я.Т.Н.И.Ц.ей в Старк-Тауэр и не найдя ни его, ни Мэй в Квинсе, он отправился к единственному человеку, кто был связан с ним, с Питером. К Тони Старку. Прямо в разгар мясорубки с фиолетовыми инопланетными хернями.

Пит сдавленно выдохнул и выстрелил паутиной, не особенно-то раздумывая над последствиями.

Скрывшись за поваленным грузовиком, Питеру пришло в голову единственное решение — необдуманное, дурацкое и нелепое. Ему влетит от Старка, да и от Уэйда, наверняка, потом, ведь когда-нибудь же Питер будет вынужден ему признаться и тогда…

— Дэдпул!

Уэйд и Тони обернулись почти синхронно. Костюм Железного человека укоризненно качнулся в воздухе, но, слава богам, сдержался от любых комментариев.

— Дэдпул, что ты здесь делаешь? — ляпнул Питер, старательно меняя голос. Вообще-то было бы неплохо попросить Карен включить режим допроса с пристрастием, жаль, поздно вспомнил.