Тоже ничего криминального. Родной человек, но она не привязана к нему, как к семье. Иногда бывают разногласия между ними, не такие уж серьёзные.

Бывший муж, Трэвис — круг. Закрашен чёрным.

Вероятно, женщина хотела показать болезненное прошлое.

Мол, чёрный — цвет траура, а круг — как точка, которую она поставила.

Ей действительно так думается, ведь муж умер, и она смогла вступить в другие отношения.

При этом, любя животное больше всех.

Ни одного острого угла и закрашен без пробелов.

Пожалуй, нужно лечить то, что сокрыто в подсознании».

— Доктор Миллер?! Всё плохо? — Мария поднимает глаза на пациентку.

— Нет, всё хорошо. Диагноз ваш мне понятен, и чтобы полностью излечиться, я бы предложила вам лечь в клинику на пару недель.

— Что?! — она меняется в лице. Не секрет, что для многих людей психиатрическая больница — это как красная карточка в футболе.

Клеймо на всю жизнь, да ещё и психа там сделают из здорового человека.

«Откуда только берутся такие стереотипы?!»

— Не волнуйтесь, вы не сумасшедшая. Просто, я увидела, что ваша депрессия появилась задолго до того, как погиб ваш питомец, — пациентка обдумывает предложение.

— Вы уверены, что мне не станет хуже? Я слышала, что делается в таких клиниках.

— Я сама посоветую вам хорошую клинику. Вас никто не будет пытать и привязывать к кровати, — Мария вновь улыбается, чтобы сгладить образовавшееся напряжение. — Можете взять с собой книги, ноутбук… чем вы увлекаетесь ещё?! Это не запрещается.

— А можно я возьму с собой прах?..

— Нет. Вот это, — девушка поднимается с места и забирает из холодных рук женщины урну, — вы оставите мне. Вернётесь, я вам лично верну его в руки.

— Хорошо. Давайте я лягу в клинику.

Мария взглянула на часы и поняла, что с минуты на минуту приедет Лукас.

Нужно было быстрее решить с пациенткой, прежде чем принимать других.

Девушка вышла с миссис Уинстон в коридор и, придерживая её за талию, повела к оформлению на следующее лечение.

— Девочки, миссис Уинстон, оформить в клинику и немедленно.

К доктору Флеменгу. Передайте ему, что пациент от меня и на почте его ждёт история.

— Да, доктор Миллер.

Вот и всё.

Теперь её пациент будет пациентом другого врача.

Мария знает, что с этой женщиной будут обращаться хорошо и она поправится.

Едва она отправила письмо на почту доктора Флеменга, данные и историю болезни, в дверь кабинета постучали:

— Да, войдите.

— Это я, можно?

— Да, Лукас, проходи, — парень тут же прыгнул на полюбившийся ему диван и потянулся. — Одну минуту подожди, я кое-что заполню.

— Не торопись, я хоть посплю пока, — Лукас повернулся на бок и изобразил громкий храп. Мария очень ценила то, что он мог расслабиться в её присутствии.

Это говорило о доверии.

Девушка посмотрела на плотно закрытую дверь, а затем на часы.

Приём с Лукасом можно считать, что начался, а Ифа всё ещё не пришла.

Должна ли Мария ждать её?

Она ведь вообще не обещала, что придёт.

Наверное, следует начать без неё.

Мисс Блаттер сделала свой выбор.

— Как твой нос, Лукас? Не больно? — парень поднялся и усмехнулся, вспоминая вчерашний вечер.

— Нормально.

— Хорошо.

— Ты смотрела?

О, чёрт. Он опять считает важным напомнить ей о видео. Может действительно стоит взглянуть, что там такое и ей удастся проникнуть в мысли этого парня чуть глубже?!

— Ещё нет, не успела.

— Сегодня посмотри. Иначе я больше не приду к тебе на приём, — Мария готова хвалить его за находчивость. Она не стала объяснять мальчишке, что сеансы нужны ему, а не ей. Так как он решит, что ему вообще ничего не нужно. Нежный возраст.

Всё из крайности в крайность.

— Разрешите? — Мария и Лукас одновременно оборачиваются в сторону двери.

Кто бы мог подумать, что Мари так обрадуется появлению мисс Блаттер.

Лукас тут же замолкает и смотрит в пол.

— Да, проходите, мисс Блаттер, — женщина улыбается и присаживается в другой стороне кабинета, несмотря на то, что диван практически свободен.

Она просто не хочет сидеть рядом с сыном. Либо из-за своей неприязни к нему, либо из-за того, что он прожигает её взглядом.

— Зачем ты припёрлась сюда? — парень не сдерживает себя и, повернувшись к матери вполоборота, продолжает гневно смотреть на неё. «О, он искренне её ненавидит». Мария решила промолчать. Успокоить она всегда их успеет, а возможность поговорить — у них будет не всегда. Тем более на её глазах.

— Не обращай на меня внимания и слушай доктора.

— Я сам разберусь, что мне делать, ясно? Я не хочу, чтобы ты ходила к моим врачам и со всеми трахалась, — Мария немного вытягивает шею. «Вот это словечки он матери говорит!» — не будь она здесь «в белом халате», дала бы по губам. «Выходит, он знал об интимной связи своих психотерапевтов и Ифы. Но почему психотерапевты-то?» — Мария не думает, что они все ей нравились. — «Очень своеобразная женщина».

— У меня вот где уже сидит это всё! — Лукас схватился за свою шею.

— Смирись, Лукас.

«И это всё? Она всегда с ним так разговаривает? Отвернись от меня, не обращай внимание, смирись… Эта женщина точно его мать?» Мария уже хотела прервать их, но что-то заставляло её помедлить.

— С чем я должен мириться? С тобой? Да нахер мне такая мать нужна, которая только и умеет, что ноги раздвигать. Из-за тебя я как козел отпущения везде. Мне одноклассники морду начистили из-за тебя! Знаешь, кто твоя мамаша?! Она шлюха! У нас все туалеты исписаны этим. Я ненавижу тебя, чтобы ты знала. И мне противен я сам, потому, что ТЫ меня родила!

«А вот теперь пора вмешиваться».

Ифа хоть и вздёрнула подбородок, поза её стала закрытой.

Скрещены руки на груди, скрещены ноги и немного опустились плечи.

Судя по всему, она ничего не собирается ему на это отвечать.

— Доктор Миллер, можно я домой пойду? Я не хочу сидеть на приёме с этой.

— Значит так, Ифу пригласила я сама.

— Зачем?

— Позже поймёшь, зачем, — Мари наполнила стакан воды, бросила в него шипучую таблетку и подошла к мисс Блаттер. — Выпейте.

— Спасибо, — тихо проговорила женщина, принимая стакан и тут же делая несколько глотков.

— Лукас, сейчас, мы устроим небольшую игру. Ты наверняка должен её знать.

— Какая ещё игра?

— Дженга. Знаешь её?

— Да, играл в детстве.

— Ну она не только может быть полезна детям. Взрослым тоже нужно учиться строить башни, не развалив их из-за неожиданно вытянутого «фундамента».

— Может быть. Где строить? — Лукас оживился и, казалось, даже забыл о присутствии матери. Или же воспользовался её советом «не обращай на меня внимания».

— Если ты не возражаешь, строить башню будет Ифа, — тон у Мари был абсолютно не терпящий возражений, поэтому парень промолчал. Только его взгляд заявил, что он против.

— Я? — женщина держала в руках пустой стакан, и её пальцы были напряжены. Очевидно, она не планировала участвовать в терапии. Она думала, что отсидит полтора часа и тихо уедет по своим делам. Никому при этом не пожалуясь, что сын сделал ей больно своими словами.

— Да, вы. Присядьте на диван, ближе к нам, — чтобы матери и сыну не пришлось сидеть рядом друг с другом, Мария разместилась посередине. Так они будут и вместе, и раздельно.

— Я не знаю, что нужно делать.

— Кто бы сомневался. Ты только знаешь, как…

— Лукас! — Мария прервала парня, прежде чем Ифа могла бы услышать очередную порцию «дерьма» о себе. — Мы не спорим, а играем в Дженгу.

— Она не умеет, — возразил парень.

— Для этого, мы с тобой здесь и сидим.

— Я не буду её учить.

— Тогда, не мешай это делать мне, — снова знакомый взгляд волчонка, направленный на Ифу.

Будто она посягает на что-то его.

Мари высыпала деревянные палочки из коробки и с улыбкой посмотрела на сидящую рядом женщину. Насколько Мария могла заметить, Ифа никогда не была одета слишком вызывающе, для представительницы столь неординарной профессии.