Молодые люди дошли до заброшенного футбольного поля, среди дворов, и уселись там.

— Твоя мама слишком долго страдала…

— Только не заплачь. Сейчас у неё есть ты и всё будет нормально. Больше не будешь курить?

— Давай одну, не борзей.

— Точно? Не боишься, что мама заставит сожрать сигарету?

— Не думаю, что она увидит нас здесь.

— И то верно.

Линда провела около часа с дочерью и, уложив её спать, вернулась в свою комнату. Она посматривала на часы несколько раз, инстинктивно волнуясь за сына и Терри. Она не хотела чувствовать все эти переживания и нашла спасение в работе.

Снова.

Миссис Брэдли часто так делала. Убегала в работу с головой, когда чувствовала что-то ещё, помимо сильнейших чувств к Терренс. Они были непобедимы, это она уже поняла.

Открыв ноутбук, женщина увидела множество вкладок и улыбнулась, обнаружив, что почти все университетские.

Будучи уверенной, что Терри они больше не пригодятся, Линда начала закрывать их. Одну за другой, пока палец не завис над тачпадом.

Как только скрылся из виду браузер, Линда могла лицезреть документ о донорах, который составляла сама, пару лет назад.

В эту секунду в комнату вошла Терри и осталась стоять на месте.

Ей оставалось только гадать, о чём думает миссис Брэдли, с таким ехидным и ухмыляющимся лицом.

— Линда…

Женщина подняла руку вверх, прекратив словесный поток, и, преодолев комнату, подошла к девушке ближе:

— Как тебе, то, что ты прочла?

— Прости, я не должна была. Я бы не полезла, если бы ты сказала, что твой ноутбук нельзя трогать.

— В какой-то степени я сделала это специально. Мне было интересно, откроешь ли ты то, что тебя не касается?

— И я не оправдала твоих ожиданий. Можешь не продолжать.

— Тебе было меня жаль? Когда ты смотрела видео.

— Я видела только фото. Одно.

— Хочешь посмотреть остальные?

Дыхание миссис Брэдли было прерывистым и глубоким, а голос наливался раскалённой сталью. Терри, без особых на то усилий, видела в этой женщине кого-то другого, и этот кто-то был ей незнаком. Может, она бы узнала это поведение, но в прошлый раз девушка не находилась в сознании. Неужели всё это должно случиться опять?

— Нет. Не хочу.

— Брось! — И она бросила. Схватила Терри за плечи и бросила на диван, последовав за ней. — Это затягивает.

— Линда, подожди. Разве таких отношений мы хотели?

Последовал укус в шею, и где-то поблизости они обе слышат едва различимое «мама?».

Линда реагирует первой и подскакивает, будто от пощёчины. Натянув улыбку, женщина разворачивается назад.

Она, и правда, выглядит как любящая мамочка: стоит щёлкнуть пальцами, и образ принят, но напряжённая венка на лбу и неестественность её улыбки выдают весь её «сбой».

— Почему ты здесь, солнышко? — миссис Брэдли присела на корточки перед ребенком и приобняла её, успокаивая. Терри подумала, что её саму нужно успокаивать. Большие глаза ребёнка были направлены только на Терри, и девочка поджимала губки, пытаясь понять, что делала мама со своей «подругой».

— Что ты делала с Терри?

Линда вздохнула и прокляла себя за забывчивость. Она всегда помнила, что в доме ребёнок и дверь нужно запирать.

— Ничего такого, моя маленькая. Мы… собирались ложиться спать.

— Вы спите вдвоём?

— Да.

— Почему? Ты мне не разрешаешь спать с тобой, даже когда я боюсь темноты. А Терри чего боится?

А Терри боялась того, что Линда на пределе и её может бомбануть в любую секунду. Девушка хотела, чтобы Александра поскорее пошла спать. Или Линда ничего не сможет сделать своему ребёнку?

— Ничего не боится. Ты же знаешь, что мамы и папы спят вместе?

— Знаю. Моя подружка сказала, что её мама и папа замерзают в одиночестве и им приходится обниматься друг с другом всю ночь. Это же и есть любовь? Они заботятся и переживают о переохлаждениях друг друга.

Линда снова обняла Александру, а затем заглянула в напряжённое лицо девочки:

— Ты у меня очень умная, Алекс. Пойдём, я отведу тебя в постель?!

— Пойдём, — девочка увела Линду за дверь.

Терри молча смотрела в пустоту, где только что была эта милая и непринуждённая беседа.

Она не двигалась и просидела так долгое время, как ей показалось.

Линда вернулась в комнату, а Терри всё ещё сидела.

Миссис Брэдли присела на постель, за её спиной, и окольцевала тонкую талию руками, притягивая к себе.

Пока девушка переваривала то, что Алекс спасла её от прыжка настроения Линды, она вновь оказалась на лопатках.

Больше никаких попыток навредить, никаких попыток обладать, никаких попыток доказать, что она сильнее…

Терри прикрыла глаза, прислушиваясь к бешеному ритму чужого сердца, и протянула руку, в ответ обнимая Линду.

Это было прощение.

Очередное, немое прощение.

Которых было уже достаточно, но девушка уверена, что впереди ещё много сюрпризов.

Терри не спалось этой ночью.

Отчасти от попытки Линды снова взять верх над ней, несколько варварским способом.

Отчасти от маленькой девочки, которая прибежала так вовремя.

Ещё, перед глазами вертелось то, что она видела в папке «Линда», и она не знала, что страшнее всего?

Мужчина с повёрнутой крышей или женщина?

Терри не могла сравнивать Линду и её бывшего мужа. Она ничего о нём не знала, но она полагала, что именно он мешает жить миссис Брэдли до сих пор.

Она хранит воспоминания о нём, как свой отрезвитель. Чтобы не дай бог не стать мягче, чтобы никто не прознал о том, что она может быть другой.

Терри хотела знать об этом всё! Плевать, что ей придётся пожертвовать собой и ещё сотню раз простить Линду, за её желание казаться ужасной.

Если она не решит быть смелой и не закроет на замок прошлое любимой женщины, Линда не остановится на том — что и кто она сейчас.

Её добивает каждый второй, и ни единого дня у этой женщины не проходит спокойно.

Она живёт в напряжении.

Каждый день.

Ожидая очередной боли. Либо от себя, либо для себя.

Противный Кайл, который играет с ней и который ей поперёк горла, словно застрявшая кость. Не даёт сделать и вздоха. Смотрит на неё и тычет в себя пальцем: «Мы родственники, Линда. Твой муж — мой брат. Это приговор», и даже не скажет «бывший», так как он никогда не будет бывшим родственником.

Линда до сих пор «миссис», и да, она замужем за своим прошлым.

У неё трое детей.

Родной сын, Джулиан.

Терри вертела его в своей голове по-всякому, но так и не поняла. Чего именно он добивается?

Такое ощущение, что мальчика недолюбили в детстве, и теперь он вырос и настаивает, чтобы все игрушки принадлежали ему. Только… зачем они ему?

Девушка решила, что он будет первым в списке, с кем она поговорит и попробует сделать это завтра.

Терри видела, что уже расцветает, и слышала, как Линда что-то бормочет во сне. Девушка обняла её крепче и поцеловала в оголённое плечико. Это подействовало: женщина улыбнулась, а затем открыла сонные глаза.

— Который час?

Хрипловатый голос и чуть приоткрытые глаза, спутанные светлые волосы и немного покрасневшие щёчки. Терри провела указательным пальцем по одной из них и ощутила, как в ней разливается нежность.

— Не знаю. Около пяти утра…

— Почему ты не спишь?

— Знаешь, ты сейчас похожа на свою дочь. Не успела открыть глаза, а уже столько вопросов.

— У меня операция в восемь утра. Не хочу вставать и собираться.

— Ещё рано, можешь поспать.

— Терри?

— Что?

— Прости меня, пожалуйста.

Девушка провела по волосам Линды и, привстав, нависла над ней:

— Я не в силах долго на тебя обижаться, но… хочу, чтобы ты запомнила одну вещь. Мы со всем справимся. Даже если мы поссоримся и между нами возникнет недопонимание, это временно, и пока мы вместе, всё будет хорошо.

— Ещё не поздно в это верить?

— В самый раз.

— Поехали со мной?!

— Куда? В клинику? Я там была однажды, и мне не очень понравилось, — Терри улыбнулась, но, увидев нахмуренные брови Линды, быстро поцеловала её в губы. — Я сегодня собираюсь вернуться на учебу. Ты помнишь, я актриса вообще-то?!