2015 г

В ОТРАЖЕНИИ СЕБЯ – Не люблю зеркала, – сказала Оксана, когда мы все – она, я и Лерка – сидели за столиком в кафе, ковыряя ложечками мороженое. – Стараюсь пользоваться ими как можно реже. – Ты чего это? – удивилась Лерука. – Как же можно без зеркал? Ни причесаться, ни накраситься, наконец! А в магазинах одежды? Как ты поймёшь, что идёт тебе, а что нет? На продавцов полагаться нельзя, им бы только продать... а что потом покупательница ревмя реветь будет – так им это до лампочки! – Зеркала тоже врут, причём нагло. Бывает, оденешься, повертишься перед трюмо – вроде бы всё в порядке, а выйдешь на улицу, так первый же знакомый скажет: “Ты что, утром в зеркало не смотрелась?” – Всем верить... – фыркнула я. – Знакомым только бы настроение испортить. Сама разве так не поступала? – Ну-у... – замялась Оксана. – Конечно... Только я как-то в детстве едва не утонула в реке, а все эти отражения мне до сих пор напоминают водную гладь, глядя в которую и не заметишь, как начинаешь тонуть. И разве вы разве никогда не замечали, что ваше отражение порой ведёт себя немножко как-то не так? – Как именно? – насторожилась Валерия. Оксана покосилась на неё и вдруг засмеялась: – Я вас разыграла! Что, поверили? – Дурочка! – махнула рукой Лерка и, глянув на часы, ахнула. – Обед уже заканчивается! Пока, девочки! Пока-пока-пока! – Мне тоже уже пора, – вздохнула я, поднимаясь и подзывая официанта. – Ладно, Оксан, как-нибудь встретимся ещё! Оксана осталась одна и, если бы кто-нибудь из нас обернулся, то сразу же увидел, как с её лица слетела шелуха беззаботности, уступив место угрюмой сосредоточенности. У Оксаны пару дней назад умерла тётка. Женщина она была неплохая, к племяннице относилась хорошо, много раз помогала деньгами, не требуя их быстрой отдачи, а на день рождения даже подарила норковый полушубок и навороченный ноутбук. Девушка искренне расстроилась из-за смерти родственницы и, когда ей сообщили о том, что тётя и её упомянула в своём завещании, поначалу даже не слишком-то и обрадовалась этому известию. Впрочем, и радоваться-то особенно было нечему, потому что тётка завещала ей... зеркало. Большое, в человеческий рост, в резной позолоченной раме. Полагаю, любую другую девушку такой подарок вполне бы устроил (ну какая модница откажется от такого чуда?), но только не Оксану. Особенно её возмутило то, что тётка прекрасно знала о фобии своей племянницы но, тем не менее, сделала ей такой “дар”. – Мало того, что я просто не люблю зеркала такой величины, – жаловалась она своей закадычной подруге Полине. – Так ещё ведь тётка умерла возле него! – Упала и ударилась? – спросила Полина. – Пробила голову и забрызгала всё вокруг кровью? – Ты дешёвых американских ужастиков пересмотрела! – фыркнула Оксана. – Нет, всё до ужаса банально – ей просто стало плохо с сердцем... а рядом никого не было, вот она и... – И что тут такого? Зеркало же не виновато в том, что тётка твоя умерла? – Да я и не говорю, что зеркало виновато. В какой-то степени оно даже уникальное – тётка, когда бывала немного навеселе, рассказывала мне, что это зеркало необычное, из так называемого водного стекла и что есть легенда о том, что душа мёртвого может найти через него путь в мир живых и снова обрести жизнь. Правда, потом тётя трезвела и сама смеялась над своими россказнями. – замялась девушка. – И, к тому же... сама ведь знаешь о обычае закрывать зеркала покрывалом, если в доме есть покойник, а тётя лежала мёртвой целый день почти, пока её не обнаружила дочь. Ну, скажи, как я смогу после всего этого смотреться в него, а? – Тебе бы в Средневековье попасть – сошла бы за свою! – хихикнула её подруга. – Ну, Оксанка, никогда бы не подумала, что ты настолько суеверная! – Ну тебя! – обиделась Оксана. – Никогда больше не буду тебе ничего рассказывать! – Ладно, не обижайся! – обняла её Полина. – Я ведь просто пошутила... ну нельзя же так всему верить! Послушай, а ты просто не бери этот подарок! Откажись и всё! – Если бы всё было так просто... – вздохнула Оксана. – Тётя ещё завещала приличную сумму денег, но получу я их только в том случае, если возьму зеркало! – Тогда... Тогда возьми это долбаное зеркало, и запрячь его в ... ну, хотя бы в кладовую! – осенило Полину. – А что? Условие завещания ты выполнила, а как будешь распоряжаться зеркалом – твоё дело. Вот и всё, придраться ни к чему! – Ты права, – повеселела Оксана. – Замотаю его в одеяло и поставлю в кладовку. Там у меня всякое барахло лежит... Спасибо за идею! Так она и поступила. В назначенный день возле её дома остановилась грузовая машина, двое мужиков в потрёпанных комбинезонах аккуратно вытащили упакованное зеркало, под присмотром хозяйки перетащили его в кладовую, получили “на чай” и уехали, оставив Оксану один на один с ненавистным подарком. Оставить зеркало упакованным или нет? Весь вечер девушка размышляла над этим вопросом, легла спать, а утром решила, что лучше всё-таки снять упаковку, а то мало ли что... Вдруг Галина (дочь тётки) вознамерится проверить, как живёт-поживает мамин подарок, обнаружит его нераспакованным, раскричится, что мамину последнюю волю не исполняют должно... деньги не отдадут! Если бы не приличная сумма, что была ей завещана, Оксана бы и связываться не стала с тёткиным подарком, посоветовала бы Галке засунуть его себе в одно место, но... деньги! Деньги! Утром, наскоро позавтракав, девушка пошла в кладовую и принялась срывать с огромной рамы обмотанные скотчем картонные листы – один за другим, один за другим... Вскоре на полу валялись разноцветные обрывки (упаковывали-то во что придётся – разрезанные картонные коробки от телевизора, холодильника, стиральной машины) и глазам Оксаны предстало большое, в человеческий рост, зеркало в роскошной резной раме. Стекло, правда, было несколько мутноватым от пыли и отпечатков ладоней, но девушка быстро это исправила с помощью спрея для мытья окон и мягкой салфетки. Между делом она заодно прибралась и в самой кладовой, постаравшись придать ей вид гардероба (для чего в шкафу были повешены давно надоевшие ей платья и кофточки) на тот случай, если Галя и в самом деле заявится проверить, как выполняется мамино завещание. А что? В прихожей такое зеркало не повесишь – мало ли что может случиться? Вдруг кто-нибудь из гостей случайно заденет раму? В спальне тоже места нет, в зале зеркалу такой величины делать нечего... Вон у меня гардероб, там тётин подарок и висит! Проверяй на здоровье, Галина! С этой мыслью довольная своей задумкой Оксана достала из коробки старую простыню и, взмахнув, накрыла цветастым полотном зеркальную гладь, успев заметить в её глубине что-то... Но что именно – девушка так и не поняла, а проверять ей не хотелось. Галя и вправду пришла проверить, как там себя “чувствует” мамино зеркало, должно быть, ей очень не хотелось отдавать деньги “блондинистой прошмандовке”, как она среди своих знакомых и родственников величала Оксану. К её разочарованию, придраться было просто не к чему. Когда она заикнулась о том, что зеркалу в тёмной комнате не место (вдруг испортится рама?) и хорошо бы повесить его в спальной, но в ответ на это замечание Оксана состроила скорбную мину, пожаловалась на тесноватую жилплощадь и поинтересовалась, нельзя ли ей переехать в тётушкин дом, раз он всё равно пустует? Ляпнула это она просто так и совсем не собиралась этого делать... но Галя-то этого не знала и поэтому быстренько ретировалась, сделав вид, что всем абсолютно довольна. – Хоть какая-то от тебя польза! – громко сказала Оксана в сторону кладовой-гардеробной. – Надеюсь, больше эта крыса сюда не явится! Через неделю на счёт Оксаны поступила кругленькая сумма, и девушка напрочь забыла о неприятном подарке... ...Прошёл почти месяц со дня смерти тётки. Оксана, конечно же, ходила на поминки, несколько раз посетила церковь, нанесла визит к могиле любимой тётушки с букетом цветов – всё как обычно. Хлопоты, заботы, суетливые мысли... Девушка, в предвкушении покупки новых нарядов, айфона последней модели, о котором давно мечтала, поездке на Чёрное море и симпатичного колечка, навела шмон в шифоньере, вытащила оттуда старые джинсы, в которые давно не влезала, какие-то свитера, атласную блузку, о которой давным-давно позабыла и, засунув всё барахло в коробку из-под микроволновки, понесла её в кладовую. Дверь в неё неожиданно оказалась приоткрытой. Пожав плечами, Оксана локтем открыла её настежь, зашла внутрь, включила свет и замерла – простыни на зеркале не было. Совсем. Её не обнаружилось ни на полу, где под зеркалом обнаружилась большущая лужа, ни под полкой – если бы она случайно упала, соскользнув с резной рамы. – Что за фигня? – сердито спросила Оксана. – Я же отлично помню, что закрывала... Ну, Галька, дрянь ты эдакая! Наверняка это твоих рук дело! Матерясь себе под нос, она вытерла лужу, потом полезла в коробку, где держала старые простыни, чтобы достать ещё одну и так и замерла: пропавшая простынка лежала на самом верху стопки, аккуратно сложенная. Растерянно пожав плечами, девушка вытащила “пропажу”, повернулась к зеркалу и встретилась глазами с холодным взглядом своего двойника в зеркальной глубине. Испуганно захлопав ресницами, Оксана с трудом улыбнулась самой себе, но отражение не поспешило последовать её примеру, и улыбка появилась на его губах лишь через полминуты. – Мама! – взвизгнула девушка и, отбросив простыню, кинулась к выходу. Уже на пороге, оглянувшись, она бросила взгляд на зеркало, и на мгновение ей показалось, что на его глади отражается вовсе не она, Оксана, а... Нет, это чушь какая-то! ...Уже через полчаса, выпив пару чашек крепчайшего чаю без сахара, Оксана решилась-таки войти в кладовую и убрать коробку со старой одеждой в шкаф – а то, как бросила её на полу, решив накрыть зеркало, так и забыла, когда поспешно сбежала, испугавшись неизвестно чего. Коробка и в самом деле стояла на полу, только теперь она была перевёрнута и одежда оказалась разбросанной по всей кладовой. Заодно перевёрнутой оказалась и коробка со старыми простынями, которые живописными волнами свисали с полок и завитушек зеркальной рамы. – Бас, Баська, это твоя работа? – возмущённо крикнула Оксана и осеклась. Кот Бас исчез из её квартиры с первого же дня появления у неё тётушкиного подарка – просто сбежал и не приходил домой даже поесть, зато активно забегал к её соседке, бабушке Марье, чему та была рада и постоянно баловала пушистого дезертира рыбкой и мясом. Нет, кот тут совершенно ни при чём, подумала девушка, это я, растяпа и трусиха, перевернула коробки, а теперь... Мало ли чего со страху покажется? Оксана присела на корточки и принялась складывать разбросанную одежду обратно в коробку, изредка поглядывая на своё отражение, но то вело себя абсолютно нормально, не подмигивало, рож не корчило, так что девушка вскоре успокоилась и, повеселев, быстренько собрала простыни, свернула их и, засунув обе коробки под стеллаж, вышла из кладовой-гардеробной... провожаемая насмешливым взглядом своего двойника из зазеркалья. Время близилось к сорока дням со дня смерти тёти. Оксана бегала туда-сюда, помогая Гале с покупкой продуктов для поминок, договорилась со знакомым мясником, что возьмёт у него килограммов десять-пятнадцать мяса... Словом, дел было видимо-невидимо, и девушка совершенно замоталась, а ведь надо было ещё и работать. Про зеркало она и думать забыла, но вот как-то ночью... Что уж разбудило её, Оксана объяснить бы не смогла – или учащённый стук собственного сердца, или скрип открывающейся двери... Шлёп... шлёп... шлёп... – Кто тут?! – испуганно крикнула девушка. Молчание. В спальной было темно из-за задёрнутых штор, но и в этой темноте её глаза уловили белое движущееся пятно, которое медленно направлялось в её сторону. – Кто здесь?!! – дико вскрикнула Оксана и, дрожащими пальцами нащупав выключатель, включила настольную лампу. Яркий свет заставил её зажмуриться, но перед тем она всё же успела заметить высокую женскую фигуру в белом, застывшую посреди комнаты. Девушка отчаянно потёрла глаза, поморгала, пытаясь избавиться от бликов света в зрачках и, когда ей это наконец удалось, она увидела... белый халат, который она всегда надевала после ванной и который теперь почему-то висел на крючке возле двери и, видимо, его-то она и приняла за незнакомку, невесть как очутившуюся в её комнате. Скорее всего, всё обстоит именно так, пыталась успокоить себя Оксана, а то, что ей почудилось, что женщина в белом стоит в её спальной... ну, мало ли что покажется со сна? Тем не менее девушка, вскочив с кровати, на цыпочках подбежала к двери и осторожно выглянула в коридор. Дверь в кладовую была приоткрыта, хотя Оксана могла бы поклясться, что закрывала её на ключ. В сердцах чертыхнувшись, девушка включила в прихожей свет и решительно направилась к кладовой, чтобы наконец положить конец всей этой ерунде, что в последнее время творилась в её квартире но, не успела она взяться за ручку двери, как та дрогнула и с оглушительным грохотом захлопнулась. Оксана вскрикнула, метнулась обратно в спальную, запрыгнула на кровать и, накрывшись одеялом с головой и не выключая света, так и просидела до утра, не решаясь сомкнуть глаз. ...На работу она не пошла. Да и о какой работе могла идти речь, если девушка смогла заснуть только под утро? Проснувшись где-то часов в десять, Оксана позвонила начальнице и, сказавшись больной, сообщила, что на работу придти не сможет, получила “добро” и мгновенно заснула снова. Проснулась она уже только в три часа утра от того, что прямо ей в глаза нахально лезли солнечные лучи из незашторенного окна. Неумытая и непричёсанная, Оксана хмуро прошлёпала на кухню, покосившись по пути на закрытую дверь кладовой, заварила себе крепкий кофе, с отвращением выпила его, обернулась и увидела, что дверь в кладовую-гардеробную снова распахнута настежь. – Убью! – яростно крикнула девушка, кидая чашку в мойку и выбегая из кухни. – Галька, это всё твои штучки, дрянь ты эдакая?! Маминых денег жалко? Да подавись ты ими, сучка жирная! Где ты там прячешься, за зеркалом? Она подбежала к кладовой, включила свет и, глянув в зеркало, завизжала. – Вы сходите со мной? – ещё раз спросила Оксана, когда рассказала всё, что с ней произошло, мне и Валерии. – Посмотрите, что там с этим проклятым зеркалом? – Да ты хоть скажи, что там увидела? – спросила я. – Тётю. – тихо сказала девушка. – Она стояла за моей спиной и улыбалась... Но ведь она умерла! – А почему ты решила обратиться к нам, а не к своей ненаглядной Полиночке? – ревниво поинтересовалась Лерка. – Она же твоя закадычная подружка... чего же ты от нас хочешь? – Полина... Я уже как-то рассказала ей о своих страхах, а она теперь смеётся и говорит, что с такими фобиями мне пора в специальную клинику ложиться. А ты, Лера, всё-таки в редакции работаешь, всякого начиталась и навидалась... Девочки, ну пожалуйста! Если вы мне не поможете, я... я... я пойду и повешусь! – Ладно уж... – смилостивилась Валерия и посмотрела на меня. – Может, Рола прихватим заодно? Да и с графом хорошо бы посоветоваться... – Я сейчас позвоню ему, – кивнула я и вытащила сотовый. – Клод, вы сейчас заняты? Вот, хотела бы поговорить насчёт... Когда “потом”? Тут у человека беда, а вы... Тьфу! – Его светлость не в духе? – сочувственно спросила Валерия, наблюдая за тем, как я, рассерженно пыхтя, пытаюсь засунуть сотовый в чехольчик. – Ну и фиг с ним. Сами сходим, хорошо? – Как-то не хочется. Вдруг с этим зеркалом и в самом деле что-то нечисто? – Ну и что? Возьмём с собой святую воду и в случае чего ка-ак плеснём... – Лерука широко размахнулась, показывая, как именно она “плеснёт” и чуть не заехала мне по уху. – Ой, извини... – Нет! – решительно сказала я. – К твоему сведению, не вся нечисть боится святой воды. Тебе что, жить надоело? – Девочки, ну пожалуйста! – едва не заплакала Оксана. – Где же я буду ночевать? В гостинице? Так и документы, и деньги у меня дома остались... Да и вещи надо бы взять! – Ладно уж... – сдалась я. – Но только быстро! На том и порешили. Где-то через полчаса Оксана, я и Валерия уже вошли в квартиру девушки и та сразу же метнулась в спальную, даже не снимая туфелек. – Я сейчас, девочки! – крикнула она нам оттуда, через минуту вылетела в прихожую с охапкой белья и прочей одежки, бросила всё на маленький столик, побежала в зал за паспортом и пластиковой картой, на которой хранились все её сбережения, вернулась и вдруг застыла на месте. – Что опять? – Сумка... Сумка-то у меня ТАМ! – Оксана опасливо показала глазами в сторону кладовой. – Так пойдём и возьмём её! – решительно сказала Валерия и, по-солдатски чётко печатая шаг, направилась к двери кладовой, распахнула её настежь и... вошла внутрь. Оксана и я оцепенели. Впрочем, вскоре Лерука как ни в чём не бывало появилась снова и громко поинтересовалась: – Это оно и есть? – Ну да... – прошептала Оксана. – А... ты разве ничего не видишь подозрительного? – Что именно? – Ну-у... Такую высокую худую женщину, например... – Вижу, как не видеть, – кивнула Лерука. – Только не высокую и худую, а... небольшого роста, полненькую и рыжую. То есть себя! У тебя, Оксана, по-моему, действительно нервы не в меру разыгрались. Ничего страшного в этом зеркале нет. Где тут твоя сумка лежит? – Я сейчас сама достану! – отстранив Валерию, девушка вошла в кладовую-гардеробную и, мельком глянув в зеркало, достала с верхней полки спортивную сумку. – Пошли! Мы уже стояли на пороге, когда Лерка внезапно спохватилась: – Ой, а где мой кошелёк? Ведь только недавно в кармане был... Наташ, Оксана, вы его не видели? Бли-ин, он, наверное, в кладовке твоей выпал... Я пойду сейчас и посмотрю, хорошо? – Я сама схожу! – внезапно расхрабрилась Оксана и протянула Валерии сумку. – На, держи. Вы подождите меня на площадке, ладно? – Хочешь, я с тобой схожу? – предложила я. – Вдвоём как-то веселее. – Не стоит. – улыбнулась девушка и вошла в квартиру, оставив нас стоять на площадке. В кладовую Оксана зашла смело, сразу же увидела на полу кошелёк, нагнулась, поднимая его... а когда случайно глянула в зеркало, то увидела в его холодной глубине своё отражение, которое смотрело на неё, насмешливо улыбаясь, и глаза его, прежде голубые, начали стремительно наливаться гибельной, гнилой чернотой, а потом... лицо начало меняться, превращаясь... в лицо тёти! Той самой, что умерла и оставила ей это проклятое “наследство”. – Ты... ты... ты же умерла! – внезапно пересохшими губами прошептала девушка. – Тебя же похоронили! Тебя больше нет! Тётя презрительно усмехнулась и лицо, и тело её дрогнули и снова начали меняться, превращая худую женщину лет шестидесяти в точную копию Оксаны. При виде этого зрелища девушка оцепенела, точно кролик перед удавом но, когда её двойник повелевающе взмахнул рукой, всё же сделала несколько шагов на негнущихся ногах к зеркалу, стеклянная гладь которого внезапно покрылась рябью – точно поверхность озера, из неё вырвался прозрачный ледяной вихрь из водяных брызг, который затянул почти и не сопротивлявшуюся девушку в зеркальную гладь... – Чего она так долго? – нетерпеливо спросила Валерия. – Мой кошелёк под стеллажи закатился, что ли, и не хочет выходить на волю, в пампасы? – Вдруг с ней что-то случилось? – с тревогой спросила я. – Эх, не надо было сегодня ей приходить сюда... Посоветовались бы сначала с графом, с Чёрным... с мантикором, наконец! Пошли, посмотрим, что там с ней! Мы вошли в квартиру, осмотрелись, прошлись по комнатам, но девушки нигде не было. – Оксана! Оксана, ты где? – позвала Лерка. – Ой, она, наверное, в кладовой! Подлетев к двери кладовой-гардеробной, мы распахнули её и тут же увидели лежавшую без сознания на полу, в большой луже воды, девушку. – Оксана, Оксаночка, что с тобой? – испугалась Валерия, падая рядом с ней на колени и пытаясь привести её в чувство. – Наташка, да что ты стоишь как вкопанная?! Помоги! – Я сейчас воды принесу! – отозвалась я, слетала на кухню и притащила ковшик. – На! Лерка набрала воды в рот и что есть силы прыснула ею Оксане в лицо. Результат последовал незамедлительно. Веки девушки затрепетали, поднялись и на нас глянули затуманенные обмороком глаза. – Что случилось? Что с тобой? – расспрашивала Валерия, помогая Оксане подняться. – Это всё из-за зеркала? Из-за него, да? Да я сейчас разобью его и... – Не надо... – слабо сказала девушка и, поморщившись, прикрыла глаза. – Зеркало тут ни при чём. Это я, дура психованная, переволновалась, взвинтила себя, вот мне плохо и стало. Давление, наверное.... Помогите мне отсюда выйти, а? Полежать немного хочу... – Может, ко мне пойдём? – предложила я, но Оксана отрицательно покачала головой: – Нет, я лучше здесь останусь. Сами посудите, я лежала тут без сознания и ничего не произошло. Чушь всё это, девочки и расшатанные нервы! Сквозь слёзы Оксана наблюдала, как Наташа и Лерка помогают лже-Оксане подняться с пола, как выводят её из кладовой... Она всё стучала и стучала кулачками по стеклянной поверхности, стучала из последних сил, разбила руки в кровь... но никто так и не услышал ни стука, ни её криков. Дверь в кладовую медленно закрылась, лишая её последней надежды, а Оксана, поскуливая, всё шлёпала и шлёпала ладонями по прохладной влажной глади и боялась оглянуться, потому что позади всё сгущалась и сгущалась непроглядная и голодная тьма...