Гид снова улыбнулся и показал остальным туристам, как обустроить на прогалине посадочную площадку для медицинского вертолета. Мин и лейтенант Нагути вырубали подлесок при помощи мачете, Хизер и Сью Ньютон помогали раскладывать сигнальные полотнища из блестящего оранжевого пластика. Сэмми разрешили запустить зеленую дымовую ракету.

Ветер, поднятый приземлившимся эвакуационным вертолетом, примял высокую траву и сорвал с Дисантиса белую кепку. Сэйерс, Дьюитт и Ньютон сидели, упершись локтями в землю, и, когда выгрузили носилки, замахали санитарам руками. Машина взлетела, шум винтов вскоре стих в отдалении, и патруль отправился дальше.

Джастин, который теперь шел впереди, двигался медленно и осторожно, то и дело поднимал руку и останавливал отряд. Они нашли еще две растяжки и целую заминированную поляну. Экскурсовод показал, как проверять дорогу штыком. Затем они и вовсе сошли с тропы и последние полкилометра пробирались вдоль нее по густой траве.

Крытая тростником беседка для пикников располагалась на холме с видом на море. Их ожидали три накрытых стола – хлеб, всевозможные начинки для бутербродов, салаты, фрукты и охлажденное пиво. Сэйерс, Ньютон и Дьюитт были уже здесь и вместе с двумя служащими парка жарили на костре гамбургеры и хот-доги.

– Вы чего так задержались? – смеясь, спросил Сэйерс.

После обеда некоторые туристы спустились на пляж – искупаться, полежать на солнышке или просто вздремнуть. Сэмми нашел в джунглях неподалеку от беседки сеть туннелей, и экскурсовод научил детей, как кидать туда шашки со слезоточивым газом, фугасы и осколочные гранаты. Потом ребятня и несколько взрослых, кто был помоложе, ползком двинулись исследовать туннели. Дисантис сидел в одиночестве за столом, пил пиво, смотрел на море и слушал их радостные крики. А еще он хорошо слышал разговор Хизер и Сью Ньютон, лежавших совсем рядом на пляжных полотенцах.

– Мы хотели папу взять, но он отказался ехать, – рассказывала Сью Ньютон. – А Томми и говорит: «Какого черта, раз правительство спонсирует тур, давай поедем сами». Вот мы и поехали.

– Мы решили, что отцу это пойдет на пользу, – ответила Хизер. – Когда он приехал с войны, в семидесятых, меня еще на свете не было, он не вернулся к матери, а отправился куда-то в леса – в Орегон, или Вашингтон, или еще куда-то – и жил там несколько лет.

– Да ты что! – воскликнула Сью. – Мой папа так с ума не сходил.

– Ну, потом ему полегчало. Последние десять лет или около того вообще ведет себя нормально. Но врач сказал, что тур «Ветераны» ему поможет. А у Джастина в конторе как раз дела идут хорошо, так что он смог взять отпуск.

Затем женщины заговорили о детях. Вскоре пошел дождь, и три «хьюи» и один неуклюжий транспортный «чинук» доставили их обратно в «Шератон». По дороге туристы распевали «Девяносто девять бутылок пива».

Дождь кончился. На вторую половину дня планов не было. Часть отдыхающих решили отправиться за покупками в один из торговых центров между парком развлечений и гостиничным комплексом. Дисантис сел в электробус и укатил в Сайгон. Там он бродил по улицам до самой темноты.

Новое название так и не прижилось, поэтому в начале девяностых город переименовали из Хошимина обратно в Сайгон. Он сильно изменился и теперь мало напоминал ту оживленную мешанину из пешеходов, мопедов, борделей, баров, ресторанов и дешевых гостиниц, которую помнил Дисантис. Иностранный капитал в основном пошел на развитие парка развлечений и туристической зоны, так что в самом городе ощущалось, скорее, наследие серой эпохи нового социализма, а не лихорадочной жизни прежнего Сайгона сорокалетней давности. Бульвары, запруженные людьми, безликие здания, многоэтажки из стекла и стали. Иногда, правда, Ральф замечал замусоренные боковые улочки и вспоминал конец шестидесятых, шумную, изящную улицу Ту-До.

Дисантис стоял у перехода на бульваре Тхонг-Нят и ждал, когда на светофоре загорится зеленый. Тут его и окликнул Нгуен Ван Мин:

– Мистер Дисантис.

– Мистер Мин.

Они прошли мимо парка, где раньше стоял Дворец Независимости. Низенький вьетнамец поправил очки и спросил:

– Наслаждаетесь видами? Нашли что-нибудь знакомое?

– Нет, а вы?

Мин огляделся по сторонам, словно никогда прежде не задавался подобным вопросом.

– Не совсем, мистер Дисантис, – ответил он немного погодя. – Я, конечно же, в Сайгоне бывал нечасто. Моя деревня в другой провинции. Наше подразделение базировалось под Данангом.

– Армия Республики Вьетнам?

– Первый корпус. «Хак бао», отряд быстрого реагирования «Черные пантеры». Помните таких?

Ральф покачал головой.

– Мы, говорю это без хвастовства, мы были самым грозным отрядом во всем Южном Вьетнаме. Нас боялись даже больше, чем американцев. Десять лет «Черные пантеры» вселяли ужас в сердца мятежников-коммунистов, пока война не закончилась.

Дисантис остановился возле лотка купить лимонного мороженого. На бульваре зажигались фонари.

– Видите там посольство? – Мин указал на старое шестиэтажное здание за узорчатой решеткой.

– Бывшее посольство США? – равнодушно спросил Ральф. – Я думал, его давным-давно снесли.

– Нет-нет, теперь там музей. Его почти полностью восстановили.

Дисантис кивнул и посмотрел на комлог.

– Я стоял вот тут, – продолжал вьетнамец, – прямо тут, и наблюдал, как вертолеты забирают последних американцев с крыши посольства. Это было в апреле семьдесят пятого. Мой третий визит в Сайгон. Меня тогда только что освободили после четырехдневного заключения.

– Заключения? – Ральф повернулся к Мину.

– Да, меня арестовали по приказу правительства. Наш отряд захватил последний в Дананге «Боинг – семьсот двадцать семь», на нем мы и улетели в Сайгон. Пришлось сражаться, чтобы попасть на борт, сражаться с мирным населением, с женщинами, детьми. Я был лейтенантом, мне было двадцать три года.

– Так вы покинули Вьетнам во время паники?

– Когда меня выпустили из тюрьмы, армия Северного Вьетнама уже подступала к городу. Я смог уехать только через несколько месяцев.

– Морем?

Было очень тепло. Лимонное мороженое быстро таяло. Мин кивнул.

– А вы, мистер Дисантис, когда вы покинули Вьетнам?

Ральф выбросил в урну бумажную обертку и облизал пальцы.

– Я приехал сюда в начале шестьдесят девятого.

– А уехали когда? – не отставал Мин.

Дисантис поднял голову, словно принюхиваясь к вечернему воздуху. Пахло тропическим лесом, цветущей акацией, стоячей водой, гнилью. Старик перевел взгляд на Мина, в его голубых глазах играли темные отблески.

– А я никуда и не уезжал.

В дальнем углу гостиничного бара сидел в одиночестве экскурсовод. К нему подошли Джастин, Сэйерс и Ньютон. Американцы мялись и нерешительно переглядывались; наконец Джефрис выступил вперед:

– Привет.

– Добрый вечер, мистер Джефрис.

– Мы… хм… в смысле, мы трое и еще пара ребят, мы хотели бы с вами кое о чем переговорить.

– Что-то не так? Вы недовольны туром?

– Нет-нет, все в полном порядке. – Джастин оглянулся на остальных, потом сел за столик, наклонился поближе к вьетнамцу и хрипло зашептал: – Мы… ммм… мы хотели бы кое-чего еще.

– Да? – Уголки губ гида приподнялись, но он не улыбался.

– Да, ну вы знаете, за дополнительную плату.

– Дополнительную плату?

Теперь вперед выступил Роджер Сэйерс.

– Мы бы хотели на специальное задание, – сказал он.

– Хм… – Экскурсовод осушил стакан.

– Нам Нэт Пендрейк рассказал. – Джастин наклонился еще ближе и громко прошептал: – Он сказал, что… ммм… мистер То помог ему все устроить.

– Мистер То? – ровным голосом спросил вьетнамец, теперь он улыбался.

– Ага. Нэт сказал, за… за специальное задание берут около тысячи.

– Две тысячи, – тихо поправил его гид. – С каждого.

– Да ну, – вмешался Сэйерс. – Нэт здесь был всего пару месяцев назад, и…

– Помолчи, – прервал его Джефрис. – Хорошо. Мы согласны. Держите.