- Не знаю, док. Я слишком напуган, чтобы все обдумать. Говорю вам честно. Вы пошлете меня к черту и возможно, я туда и отправлюсь. Не знаю.

- Я с вами не поеду.

- Доктор, я вам обещаю, что доставлю обратно в целости и сохранности.

- У меня нет настроения торговаться. Говорю самым решительным образом - нет. Можете стрелять или выметаться вон.

Ингрэм подавил безумное желание расхохотаться. Человеку с пистолетом не было нужды упрашивать. Так уж повелось в Америке. Все об этом знали. Человеку с пистолетом нет нужды хитрить или жалобно упрашивать людей, чтобы те его послушались; он просто поигрывал оружием, и все поспешно кидались выполнять команду. Ингрэм невольно спросил себя, многим ли вооруженным людям пришлось столкнуться с тем, что этот миф рухнул у них на глазах.

- Очень хорошо, доктор, Поворачивайтесь.

- Зачем? У вас что, кишка тонка выстрелить мне в лицо?

- Я в вас выстрелю, док. Потому поворачивайтесь. Иначе получите пулю в живот. Я действительно это сделаю. Сами убедитесь.

Ингрэм говорил спокойно, но усталая уверенность в его голосе напугала врача.

- Подождите минутку, - торопливо сказал он. - Ведь если вы в меня выстрелите, вам это ничего не даст.

Ингрэм понял, что готов нажать на курок, и это его успокоило. Пистолет делал свое дело; он одновременно господствовал над тем, кто держал его в руках, и над тем, на кого был направлен.

- Не стреляйте. - повторил доктор, было видно, что его решимость иссякла. - Я поеду с вами.

- Прекрасно, - буркнул Ингрэм, с трудом переводя дыхание.

- Расскажите мне все, что сможете, о состоянии вашего друга. Когда он был ранен и куда попала пуля?

- Пуля попала в плечо. Четыре, может быть, пять часов назад.

- То есть около восьми часов вечера. - Доктор понимающе кивнул. - Банк в Кроссроуде?

- Верно.

- Стало быть, ваш друг получил пулю из специального полицейского пистолета калибра 0. 38, - протянул доктор. Он был очень бледен. - Рана сильно кровоточила?

- Я не видел. Но он очень слаб и немного бредит.

- Разумеется, это шок. - Доктор с сомнением посмотрел на стеклянные шкафы в маленьком кабинете. - У меня здесь нет плазмы, но можно взять физиологический раствор и раствор глюкозы. Они понадобятся. Что же еще? Он посчитал на пальцах, продолжая торопливо перечислять: - Новокаин, пенициллин, антистолбнячная сыворотка - так, давайте посмотрим - конечно, димедрол и секунезин, чтобы его успокоить. Все это у меня есть. Сколько нам ехать?

- Некоторое время это займет.

- Понимаю, - кивнул доктор после небольшой паузы. - Я упакую все, что нужно...

Собрав чемодан с лекарствами и инструментами, он взглянул на свой халат.

- Не могу же я ехать в таком виде. А вся одежда наверху.

- Разве внизу нет плаща?

- Да...на вешалке в прихожей.

- Вполне достаточно, - сказал Ингрэм. - Я отвезу вас обратно, как только смогу, обещаю, док. И ещё одно: положите в чемодан рулон марли. Мне придется чем-то завязать вам глаза, когда мы выедем из города. Клянусь, что вы не пострадаете. Но я не хочу, чтобы вы привели к нам полицейских. Вы все понимаете, верно?

- Конечно, - с горечью кивнул врач.

Ингрэм вывел его в прихожую, держась немного позади с пистолетом наготове. Доктор надевал плащ, и в этот момент Ингрэм услышал, что перед домом тормозит автомобиль. Когда мотор умолк и наступила тишина, он повернулся и взглянул на бледное лицо врача.

- Кто это?

Дверца автомобиля хлопнула и на дорожке, ведущей к дому, раздались чьи-то торопливые шаги. Ингрэм почувствовал, как напряглись его нервы.

- Кто это? - снова прошептал он.

- Не знаю.

- Возвращайтесь в кабинет. - Ингрэм толкнул доктора перед собой и закрыл дверь, прислонившись к ней спиной и упираясь пистолетом в живот врача. - Лучше честно - кто там?

- Говорю вам, не знаю. Это может быть кто угодно. Человек, у которого заболела жена, или кто-то еще.

- Почему он не позвонили в дверь?

Лицо доктора как-то сразу осунулось, глубокие тени пролегли у него под глазами, губы начали дрожать.

- Не знаю, не знаю.

Ингрэм приложил ухо к двери. Он слышал низкий рокот голосов, потом кокетливый смех. Щелкнул замок и в прихожей застучали каблучки.

- Папа? - девичий голос, мягкий и немного хриплый от возбуждения. Папа? Ты ещё не лег?

- Ей всего шестнадцать лет, - с отчаянием прошептал врач. Он смотрел на Ингрэма с бесконечной мукой на лице. - Шестнадцать лет, вы слышите меня?

Ингрэм почувствовал, как кровь приливает к лицу.

- Ничем не могу вам помочь, - сказал он, качая головой. - Ничем.

- Папа? Можно к тебе на минутку? Мы так прекрасно провели время...

- Милая, завтра у нас будет целый день. Думаю, тебе лучше пойти спать. Мне нужно кое-что... мне нужно кое-что доделать...

Ручка двери медленно повернулась.

- Папа, я только хотела сказать тебе кое-что...

- Нет, отправляйся спать!

- Поздно, док, - резко бросил Ингрэм. - Стойте спокойно. - Держа пистолет у бедра, он открыл дверь и обращаясь к юной девушке, стоявшей в прихожей, сказал: - Заходите.

Та неуверенно улыбнулась отцу, Ингрэм закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

- Я не знала, что у тебя кто-то есть, папа. Ты не сказал...

- Мне очень жаль, - сказал Ингрэм, показывая пистолет. - Теперь не нужно кричать, даже не нужно разговаривать. Просто стойте тихо и спокойно.

- Папа! - прошептала она. - Кто это?

- Все в порядке, Кэрол, - неестественным деревянным голосом сказал отец и обнял её за хрупкие плечи. - Его друг ранен. Я должен поехать его перевязать.

- Всем придется поехать, - вы это понимаете, доктор?

- Вы не посмеете её забрать!

- Посмею.

- Что вы за человек? Или вообще не человек? - Голос врача дрожал от бессильной ярости. - Вы просто животное - так будет точнее, верно?

- Не знаю, не знаю, - беспомощно буркнул Ингрэм. - Но я просто вынужден так сделать, док. - Страх в глазах девушки и ярость в глазах отца секли его, как кнутами. - Я должен помочь другу. Я никогда в жизни не делал ничего плохого. А сейчас угодил в беду. Пусть для вас я не человек, но Богом клянусь, что ни вы, ни ваша дочь не пострадаете. Вы поможете моему другу, и я немедленно отвезу вас домой. Клянусь в этом. Клянусь. Вам совершенно нечего бояться.

- Я не боюсь, папа, - тихим мягким голосом сказала девушка. - В самом деле, я не боюсь. Пожалуйста, обо мне не беспокойся. - Она была маленькой и изящной, почти ребенок в розовом вечернем платье и серебряных бальных туфельках, но смотрела твердым понимающим взглядом. - Он не причинит нам вреда. - Я ему верю, папа.

- Вы не пострадаете, - заверил Ингрэм с неожиданным теплом в голосе. Я же вам поклялся, разве не так? Ладно, поехали...

Дорожка, ведущая к ферме, затвердела от мороза; Машина прыгала на корнях и ухабах, Ингрэм вынужден был сражаться с рулем, а свет от фар как безумный прыгал по каменным стенам старого дома. На обратном пути он сделал крюк, с полдюжины ненужных остановок и поворотов; предосторожность совершенно необходимая, но отнявшая уйму времени.

Наконец Ингрэм выбрался из машины и вздрогнул, так ветер пронизал все тело. Вокруг простиралась бесконечная, темная и молчащая пустота, только ветер выл, словно пойманный в кронах голых деревьев. Доктор с девушкой выбрались из машины, негр подвел их к крыльцу. За время поездки они почти не разговаривали, но завязав пленникам глаза, Ингрэм почувствовал, как напряженно они прислушиваются к информации остальных своих чувств: отдаленному гулу самолета, тяжелому запаху мокрой земли, смене бетонной автострады на проселочную дорогу. Они впитывали все это, пытаясь представить, куда их везут. Теперь, когда они стояли на крыльце и рука доктора коснулась перил, его пальцы оценивающе ощупывали выветренные камни старых стен.