Я даже почти не осознавала, кто и как пел. После Леона на сцену вышел Диего, затем, Макси, Бродвей, Андреас и Марко. Федерико выступал последним среди юношей. Вот, он поднялся на сцену и началось…

У меня подгибались колени, внутри разгорался пожар, сердце стучало, как бешеное, а голова кружилась… Господи, только бы Диего ничего не заметил! Он же убьет его! Убьет за те чувства, которые я испытываю к этому прекрасному итальянцу!

Я с трудом достояла до конца песни и только потом позволила себе подойти к Федерико. Меня отчаянно тянуло не подойти, а броситься к нему, прыгнуть на руки и поцеловать… Он такой молодец, так хорошо исполнил песню… Но, поскольку Диего сверлил мне взглядом затылок, все, что я могла, – это подойти к другу и обнять.

- Ну, как я? – взволнованно спросил Федерико, обняв меня в ответ.

- Прекрасно! – похвалила я. – Все просто замечательно!

- Спасибо! – рассмеялся итальянец. – Уверен, у тебя получится еще лучше!

- Эй, эй! – послышался сердитый голос Диего из-за моей спины. – Вы границы личного пространства-то соблюдайте!

Мы вздохнули, но все же отстранились друг от друга. Со стороны девушек первой выступала Франческа, потом Нати, Камилла, Эмма, Людмила и, наконец, я. У девочек все, вроде бы, получилось неплохо, но, конечно, с Федерико никакого сравнения. Я сразу отнесла диск с музыкой для своей песни на пульт управления и просто стала ждать своей очереди. Пение Людмилы, как всегда, показалось мне настоящей колыбельной, а сама песня а-ля «я-звезда» жутко не понравилось. Ну, это же Людмила. Ее амбиции просто зашкаливают.

Людмила закончила песню, схватила что-то с диджейского стола (наверное, свой диск), потянула Нати за рукав, и они вместе убежали в коридор. Что это с ней? Ох, ладно, сейчас мне пора на сцену. Ой, не могу!

Я подошла к столу, чтобы показать свой диск и… его там не было! Господи, что происходит?! Мы вдвоем с Бетто начали судорожно искать пропажу. В жюри послышался ропоток. Они не любят ждать. Ой, мамочка, помоги мне!

По-видимому, заметив мое испуганное лицо, ко мне подошел Федерико. Его теплая рука мягко коснулась моего плеча, и я вдруг сразу почувствовала себя лучше.

- Что такое? – спросил итальянец.

Я посмотрела ему в глаза (едва не лишившись чувств в этой темной бездне) и тихо сказала:

- Диск с моей мелодией пропал!

Долю секунды Федерико просто хмурился, а потом заявил:

- Сейчас разберемся. Все будет хорошо.

В его глазах, при этом, была такая забота, что мне сразу стало понятно: я спасена.

POV Макси

Когда Виолетта подошла к диджейскому столу, я сразу почувствовал: что-то не так. Федерико, казалось, подумал о том же, поэтому сразу подошел к ней. Они пошептались, и мой друг немедленно рванул ко мне.

- В чем дело? – напрягся я, увидев озабоченное лицо приятеля.

- Некогда объяснять, – торопливо ответил он. – Отвлеки жюри. Хоть как-нибудь!

- На сколько? – тут же спросил я.

- Минуты на три, – пожал плечами Федерико после секундного раздумья. – Сможешь?

- Думаю, да, – отмахнулся я. – Давай, беги!

Я понимал, что просто так мой друг бы не стал просить отвлечь жюри. Наверняка, что-то случилось. Нужно устроить небольшой переполох. Самый верный вариант.

Едва Федерико выскочил за дверь, я нашел глазами провод освещения. Он весьма удобно проходил точно за моей ногой.

- Ай-ай! – нарочито громко заорал я, схватившись за живот.

Все головы повернулись ко мне. Подбежали Леон и Марко с одинаковыми вопросами:

- Что с тобой?

- А-а-а! – не обратив на это внимания, стонал я. – Больно!

Вдобавок, я «нечаянно» дернул ногой, и весь свет погас. В полумраке послышалась ругань Пабло и взволнованное перешептывание жюри. Началась суматоха. Пока одни пытались починить свет, другие, столпившись вокруг меня, наперебой спрашивали, что со мной и где болит.

Честно говоря, я терпеть не могу, когда возле меня собираются толпы, но сейчас так надо. Так попросил Федерико. А значит, у него есть на то причины.

POV Нати

- Людмила, мне это не нравится! – в десятый раз констатировала я, хоть и понимала, что не смогу переубедить подругу.

- А что тебе нравится?! – ощетинилась та. – Быть ничтожеством, о которое все будут вытирать ноги?!

Я поспешно умолкла, потому что без Людмилы мне, и впрямь, долго не протянуть. Но то, что она сейчас задумала… Это уже за гранью, которую мы никогда раньше не переступали.

- Но ведь это – уже не заурядная интрижка! – снова попыталась возразить я. – За такое трехдневным отстранением от занятий не отделаешься!

- Не будь такой трусихой, Наталия! – отрезала Людмила. – Если ты не пожалуешься, никто никогда не узнает, что я взяла сразу два диска!

- А если кто-то заметил?! – не унималась я.

- Для этого у нас есть план «Б»! – самодовольно отозвалась Людмила, похлопывая себя по карману.

- Вот именно, этот план «Б» мне и не нравится! – воскликнула я. – Неужели ты не понимаешь, что это уже…

- Людмила, стой! – неожиданно крикнул кто-то.

Мы обе подпрыгнули от неожиданности. Я повернула голову и обмерла. Федерико, по-видимому, только что выскочил из кабинета и мчался в конец коридора, где мы с Людмилой и стояли.

Господи, ну, почему именно он?! Почему не Леон и не Бродвей! Хотя, признаться, мне было бы куда хуже, будь на месте Федерико Макси…

- Что? – сделав самое невинное личико (а она это умеет), спросила моя подруга.

- Заканчивай комедию, Людмила! – твердо отрезал Федерико, останавливаясь напротив него и буравя тяжелым взглядом. – Я все видел! Верни мне диск Виолетты!

Блондинка вместо этого, выхватила то, что держала в кармане: большой складной нож. Она его открыла, и все мы увидели огромное лезвие, которое вполне могло убить человека. Честное слово, не думала, что оно таких больших размеров! Когда Людмила рассказывала мне о своем плане, она говорила о ноже абсолютно обособленно, не упоминая о его размерах. И я предполагала, что это – обычный коротенький перочинный ножик, которым вряд ли можно всерьез кого-то ранить. А тут такой тесак… Как из мясной лавки!

- Ладно, – заметив этот самый нож, расставил руки в стороны Федерико. – Давай поговорим. Опусти нож Осторожно.

Он дернулся в сторону Людмилы, но, похоже, недооценил ее. Все произошло так быстро, что я едва успела выкрикнуть: «Нет!». Людмила махнула ножом. Брызнула кровь.

- Ай! – воскликнул Федерико, отшатнувшись и сжимая левую руку чуть ниже локтя.

- Господи! – вторила ему я, в ужасе прижимая ко рту ладони.

Зрелище, и впрямь, было не для слабонервных. Людмила сжимала окровавленный нож с видом триумфатора, а Федерико зажимал рану на левой руке.

- Отойди! – орала Людмила. – Это пока еще предупреждение!

- Ладно, ладно! – воскликнул Федерико, переводя на нее взгляд. – Я понял, ты не шутишь! Давай так: ты отдаешь мне диск Виолетты, и мы представляем все так, как будто ты случайно взяла его вместе со своим!

- Уйди! – кричала Людмила. – Иначе, еще получишь!

- Без диска не уйду! – не унимался парень. – Отдай мне его!

Блондинка двинулась на него, размахивая ножом.

- Нет! – закричала я.

Но, похоже, на этот раз, Федерико был готов. В мгновение ока, он ловко извернулся и ударом ноги выбил нож из рук Людмилы. И при этом, он не задел даже участка тела девушки. Высший пилотаж!

- Отдай мне диск Людмила! – снова потребовал он.

На этот раз, в голосе парня были такие нотки, услышав которые, невозможно было не подчиниться. Что-то такое… Словами не описать. А еще и пристальный взгляд его карих глаз, которые от гнева стали черными… Нет, я ничего, кроме дружеской симпатии, к Федерико не испытываю. Он мне, как старший брат. Но сейчас я невольно восхитилась его поведением. Это же надо – раненым, с кровоточащей рукой, сражаться за справедливость, да еще и говорить с такой интонацией! Снимаю шляпу!

Чары этой самой интонации, между тем, казалось, подействовали на Людмилу. Во всяком случае, она послушно достала из сумки диск и протянула Федерико. А затем, видимо, решив уйти красиво, подняла свой нож, сложила, убрала в карман, развернулась, взметнув волосами, и бросила: