- Спасибо, – улыбнулась девушка. – Могу сказать то же самое о тебе.

Посмеиваясь, мы спустились к завтраку. Герман с Ромальо уже были там. Ольгитта тоже суетилась неподалеку.

- Доброе утро, – в один голос поздоровались мы.

- А, доброе утро, – приветливо улыбнулся Герман, кивнув на свободные стулья.

Мы с Виолеттой уселись рядом, а Ольгитта немедленно поставила перед нами тарелки с хлопьями.

- Вы в «Студию»? – тут же спросил хозяин дома.

Мы одновременно кивнули и спокойно принялись за свой завтрак. Дело в том, что в драме а-ля «Герман-против-пения» участвовала и моя мама и даже я сам. Помнится, у нас с ним тогда приключилась грандиозная склока. Я впервые в жизни позволил себе повысить голос на старшего – так было обидно за Виолетту. Но, как ни странно, мы с ним быстро помирились, когда друг моей мамы все же одумался.

- Ладно, – вздохнул Герман. – Только у меня к вам просьба: на улицах держитесь вместе.

Тогда только я заметил, что и он, и Ромальо, были крайне задумчивы, не выпуская из рук газет.

- А в чем дело? – не поняла Виолетта.

- В Буэнос-Айресе завелся маньяк, – пояснил Ромальо. – Уже найдены три девушки. Одной пятнадцать, второй девятнадцать, третьей семнадцать. Все они были сначала изнасилованы, а потом – удавлены.

Мне стало дурно от одной мысли о том, что Виолетта может быть следующей. Нет, я не допущу этого! Ни за что!

- Не волнуйтесь, – успокоил я друга своей матери. – Я не отойду от Виолетты ни на шаг.

- Вот, и хорошо, – расслабился тот. – Я знаю, ты сможешь ее защитить, в случае чего.

- Конечно, смогу, – хмыкнул я.

Мало, кто знал, что, помимо музыки, я увлекался рукопашным боем и был одним из лучших выпускников школы боевых искусств. Поэтому должно быть понятно, почему Герман не боится оставлять дочь под моей защитой. Он знает, что любой маньяк, однажды встретившись со мной, будет обходить за пять километров как меня самого, так и тех, кто находится рядом.

Закончив завтрак, мы с Виолеттой сразу ушли. Дорога в «Студию» прошла в молчании. Ни я, ни моя подруга, казалось, не могли найти подходящих слов, чтобы как-то успокоить друг друга. И даже у меня – по натуре своей, очень спокойного человека – начали сдавать нервы. От Виолетты заразился что ли?

Вот и «Студия». А вот и нужный кабинет, в котором уже сидят несколько наших ребят: Макси, Диего, Людмила и Нати. Я отошел к другу, а Виолетта – к своему жениху (смотреть противно, как они целуют друг друга в щеки!).

- Привет, – поздоровался я с Макси, когда мы пожимали друг другу руки.

- Привет, – с улыбкой отвечал он.

- Спасибо тебе за вчерашнее, дружище, – продолжил я, становясь рядом.

- Не за что, – ответил он. – Я еще отнес вчера этот список Пабло. – Имя Виолетты никому так и не удалось убрать. Ты ведь к этому стремился, правда?

- Именно, – подтвердил я. – Сам подумай: перед «Реалити» Людмила порвала ее заявление. Так что помешает ей сейчас?

- Мы, – фыркнул Макси. – Уже помешали. Теперь остается только ждать. Слушай, а что у вас с Виолеттой?

Я с ужасом почувствовал, что заливаюсь густой краской от основания шеи до корней волос.

- О! – восхитился мой друг, конечно, заметив эту самую краску. – Плохо дело!

- Да ну тебя! – отмахнулся я, пытаясь сосредоточиться и привести цвет лица в норму. – Мы просто друзья!

- А мне кажется, у тебя к ней не только дружеские чувства, – поддразнил Макси.

Ох, только этого не хватало! Парень оказался гораздо более наблюдательным, чем я думал!

- А что, так заметно? – спросил я, исподлобья посмотрев на друга.

- За милю видно, – оптимистично воскликнул он. – А знаешь, что еще я вижу?

- Что? – с замиранием сердца, полюбопытствовал я.

- Кажется, у нее есть ответные чувства к тебе, дружище, – почти шепотом, чтобы слышал только я, ответил Макси. – И еще какие!

- Ты что, дурак?! – возмутился я, бессознательно бросив взгляд в сторону девушки. – Она ведь с Диего встречается!

Виолетта, действительно, стояла рядом с женихом, но почему-то не улыбалась. Может, он ее обидел? Нужно будет выяснить и, если это так, я его в порошок сотру.

- Это пока, – поддразнил Макси.

- Что значит – «пока»? – опешил я.

- Может, она просто ищет повод, – ехидно улыбнулся Макси. – Судя по ее лицу, так оно и есть.

- Но, если мои чувства к ней так заметны и если я ей тоже нравлюсь, почему она до сих пор молчит об этом?

- Ну, во-первых, девушки, в большинстве своем, хотят, чтобы парень сам сделал первый шаг. А во-вторых, твои чувства я заметил потому, что являюсь незаинтересованным лицом. И так же ясно я вижу: она тоже в тебя влюблена, еще как!

- Ты уверен? – спросил я, чувствуя, как внутри что-то загорается.

- На двести процентов, – улыбнулся Макси. – Достаточно просто обратить внимание на то, как вы друг на друга смотрите. Поверь мне.

Я просто обалдел. Виолетта любит меня? Да ведь это невозможно! Или нет? Может, Макси прав? Да уж, оснований не доверять этому парню у меня нет. А это значит… О, боже! Я сейчас взлечу! Виолетта. Любит. Меня.

- Так что же тогда делать? – шепотом спросил я. – Признаться ей?

- Да нет, дружок, это слишком просто, – коварно улыбнулся Макси. – У меня есть одна идейка…

- Ну, не тяни уже кота за хвост! – воскликнул я. – Что ты предлагаешь?

- Дай Виолетте возможность с ума от тебя сойти, – продолжал мой друг. – Ничего из ряда вон выходящего не делай, но ежесекундно… играй с ней.

- Играть?

- Да, да. Воспринимай это, как игру. И, чтобы в этой игре победить, ты должен продолжать вести себя, как друг. Улыбайся, ласково смотри, как-нибудь невинно дотрагивайся…

- Это как?

- Молча! Просто пару раз возьми ее за руку невзначай, погладь по плечу… Примерно, в этом направлении.

- Ты что, офонарел?!

- Ну, почему? Это должно сработать. Виолетта должна чувствовать, что ты рядом. Сейчас она понимает, что влюбилась в тебя, но боится это признать.

- И ты уверен, что это сработает?

- Абсолютно!

Я задумался. Да, вполне возможно, Макси прав. Если Виолетта любит меня (одна мысль об этом уже окрыляла), то, для начала, нужно дать ей почувствовать, что я рядом. Да, так будет лучше. Итак, Виолетта Кастильо, игра начинается!

POV Виолетта

- Что с тобой? – в десятый раз спрашивал Диего, стоя рядом со мной.

И я в десятый раз не ответила. А все почему? Потому что не могла отвести глаз от Федерико. Он стоял неподалеку и болтал с Макси. Иногда я видела, как он краснел, но самого разговора слышать не могла. Федерико… Он такой красивый, когда смущается! Впрочем, как всегда. Знаю, я дура!

- Ты снова смотришь на этого идиота! – прорычал вдруг Диего, по-видимому, проследив направление моего взгляда.

Меня охватила злость. Идиот?! Федерико?! Да как он смеет так о нем говорить?! Да сам он идиот! Все, парень, сейчас я тебе выскажу!

Но, прежде, чем я успела открыть рот, в кабинет вошел Пабло. Вместе с ним были четверо мужчин в строгих костюмах. Начинается… Ой, мамочки!

- Итак, ребята, – подытожил директор «Студии», став на сцену, – сегодня вы первыми пройдете показательное выступление перед лицом нашего жюри. Это музыкальные критики различных жанров. Первыми исполнят свои песни юноши. Я расположил вас в хаотической последовательности. И первым выступает… Леон.

Парень вышел на сцену, а Пабло спустился вниз. Я даже почти его не слышала, пытаясь успокоить собственные нервы. Все внутри дрожало. И вовсе не потому, что я боялась ударить в грязь лицом перед жюри. Нет. Я боялась ударить в грязь лицом перед Федерико. И, хотя вчера он сказал, что я прекрасно пою, мне совсем не хочется менять его мнение о себе. А если он победит в разряде юношей, а в разряде девушек – какая-нибудь красотка? Что, он должен будет фотографироваться с ней? А мне потом смотреть на эту фотографию и умирать от ревности? А если Федерико в нее влюбится? Я этого не переживу. Поэтому нужно не просто хорошо выступить. Нужно победить.