Люциус попал домой утром, сбежав из постели любовника, пока тот спал. Стыд какой! Он, лорд Малфой, позволил себя растягивать как хастлера. Олльде не сдерживался, жестко трахал его, так что Люциус не смог уйти на своих двоих ночью. Да, скотская натура стонала и захлебывалась от восторга, но мозг… Отец научил думать, несмотря на чувства. Поэтому Малфой решил воздерживаться от секса с Лордом, пока совсем не припрет нужда от спермотоксикоза. И какое-то гаденькое послевкусие осталось, думал он, отхлебывая кофе из китайской чашечки четвертого века. Словно Люциус наложил кучу на алтаре Магии и пытается объяснить, что там ей и место. Стоит пойти к гоблинам за консультацией, а то не ровен час, откат прилетит от действий. Один раз по незнанию может сойти с рук, но второй… Нет, не зря это чувство его мучит, отец говорил, это врожденное чутье, стоит пойти посоветоваться…

Именно по этой причине Люциус ответил отказом на приглашение Гарри, а чтобы подсластить пилюлю, пригласил во вторник его на свидание.

Встретились они на аппарационной площадке, на которой рядом с Гарри торчал Драко, что неприятно поразило лорда Малфоя. Мальчишки весело смеялись чему-то.

— Драко, займись своими делами, — первое, что сказал Люциус, приблизившись к ним.

— И вам здравствуйте, лорд Малфой, — прохладно приветствовал его жених.

— Добрый день, папа. Я уже ухожу, — кивнул Драко и пошел в замок.

— Гарри, идем? Мне нужно с тобой поговорить.

Они попали в Малфой-мэнор и расположились в голубой гостиной.

— Гарри, я должен признаться. Мой Лорд в воскресенье пригласил меня к себе с коньяком. Я, конечно, понимал, для чего это, но не сопротивлялся. Мы провели весьма горячую ночь, а наутро я понял, что ошибся. Я чувствовал, что сделал глупость, поэтому направился в Гринготтс. И гоблины мне на многое открыли глаза. Оказывается, несмотря на нашу общую помолвку, мы с тобой помолвлены каждый отдельно. Вы с Олльде пара, мы с тобой станем парой, и ты с Северусом — станете парой. Ты понимаешь? Мне странно, что Магия выделила тебя как короля, а нас поставила вассалами. Именно поэтому я не хочу принимать твое предложение, чтобы не искушать Олльде.

— Люциус, ты… могу я говорить на ты?

— Конечно, мы равны, ты ведь тоже лорд.

— Не знаю, рассказал тебе кто-нибудь, но я принял еще один род. Сасаниды.

— Сасаниды? Правда? Удивительно, и ты мой жених, — загорелись восторгом глаза Люциуса. — Мой дед как-то подарил мне сборник сказок, и я зачитывался эпосом про Ардашира и сына его Шапура. Шаханшах — так звучит твой титул.

— Люциус, очнись, какой титул? Империя моих предков давно пала. И я еще Певерелл, герцог земли английской. Поэтому мне даны мужья, чтобы у меня было много потомков. Поверенный рода Сасанидов вообще сказал, что у меня должно быть не меньше четырех супругов, так положено. А отсутствие гарема наложников уронит мой авторитет!

— А ассасины тебе уже присягнули?

— Люциус, очнись! Какие ассасины? Никто мне не присягал.

— В древности целые роды служили шаханшаху. Были и воины, и телохранители, и слуги, которые почитали за счастье ухаживать за шаханшахом и его семьей, — мечтательно сощурившись, рассказал Люциус.

— Ты меня услышал или нет? Тебя не беспокоит, что рожать придется тебе?

— Нет, ведь и Лорду это предстоит. Но хочу тебя огорчить, наш род оскудел, больше одного отпрыска у нас не рождается, а Драко у меня уже есть.

— Ты не с той пробовал. Ладно, раз тебя это не беспокоит, тогда…

— Тогда я хотел бы начать знакомиться с тобой. Я слышал, Северус и Олльде имели возможность ласкать тебя обнаженным. Почему бы нам не последовать их примеру? Снимай мантию.

— Люциус, тогда ты приедешь в Арчин касл.

— Это шантаж?

— Именно, — Гарри снял мантию и разделся до рубашки.

— Хорошо. Иди ко мне, — поманил Люциус Гарри.

Сам блондин выглядел весьма соблазнительно: воротник рубашки апаш открывал гладкую грудь, волосы серебристыми струями стекали за спину, глаза его сияли. Гарри сделал шаг и оказался в объятиях. Поцелуй был теперь не осторожный, а пылкий, жгучий и настойчивый, и Гарри откликнулся. Через несколько минут оба оказались на диване. Гарри сидел верхом на Люциусе и доминировал в поцелуе, а Малфой уже сорвал с него рубашку и весьма ловко ласкал юношу. Когда Гарри застонал, оказалось, что штаны расстегнуты и пенис Гарри гордо стоит перед ними.

— Твой друг готов и совсем не против знакомства, — хмыкнул Люциус, ловко перекинул Гарри на диван и навис над ним. — Расслабься.

Минет в исполнении Люциуса ничем не уступал Северусу. Гарри извивался, стонал, кричал даже, пока не кончил. А затем… Малфой предложил познакомиться со своим пенисом и тихонько советовал Гарри, как лучше. Сперма Люциуса на груди и животе выглядела несколько фантастично, поэтому Поттер поддался любопытству и лизнул палец, сначала мазнув им по белесой субстанции. Солоноватый, но очень нежный вкус поразил его, и он расширил глаза.

— Странно…

— Ничего странного, вкус должен быть приятным, я не ем дряни, — усмехнулся Люциус. — Ложись, полежим. Расскажи мне, как ты ухитрился найти стольких Блэк.

— Это не я, а гоблины. Они постарались. Люциус, а ты уже присмотрел невесту Драко?

— Конечно. Мы с лордом Гринграсс уже давно все обсудили. Ждем следующего года, тогда и совершим помолвку.

— А если я скажу, что Астория увлечена другим, тоже очень достойным магом?

— Глупости, это просто увлечение. Польза рода гораздо важнее.

— Люциус, мне Драко нравится.

— Нравится? — взлетели брови Малфоя. — Как нравится?

— Как ты почти.

— Подожди, ты что, женился бы и на Драко?

— Ну, никто другой не приходит мне в голову.

— Нет-нет, не думай. Астория — прекрасный вариант. У ее отца сеть ювелирных салонов.

— А у меня… перечислить?

— Гарри, разве меня тебе мало? Драко мельче, не так красив, зачем он тебе? Забудь. Идем, я лучше подарю тебе серьгу, тебе пойдет.

Гарри вернулся с серьгой в ухе, свисающей длинной каплей синего цвета. А в кармане лежал коробок с еще одной для Драко. Пока Люциус рассматривал безделушки, Гарри взглядом попросил еще одну серьгу и поставил оттиск родового перстня на счете. Продавец, молодой волшебник, с пониманием кивнул и незаметно передал коробочку. Гарри не мог себя понять, его предположение, что Драко станет хорошим мужем, вдруг вызвало у него в душе прямо-таки щенячью радость. Разговор с Люциусом, потом этот подарок… Странно, непонятно и пугающе. Какая-то нечеловеческая жадность завладела им и не отпускает. Олльде, Северус, Люциус и теперь Драко, и все его, и чтобы не смели смотреть в другую сторону! Гарри остановился в коридоре перед входом в гриффиндорскую гостиную и постучал лбом об стену. Легче не стало. Поттер вздохнул, придется признаваться Хардагу и выслушать его совет, нечеловеку признаться было легче.

— Ну, что же, наследия понемногу просыпаются, — пожевав губами, сообщил наставник. — Ты все больше становишься нечеловеком. Поэтому моральные принципы людей все меньше тебя сдерживают. У меня, например, четыре жены осталось. Были еще три наложника, временных.

— Мастер!

— А что, разве кто-нибудь из людей знает, как мы живем? Нет. Вы меряете нас по себе, но ничего о нас не знаете, а у нас самочек намного меньше. Эти, что остались со мной, развелись, выполнив роль матери, и устроили свою судьбу по сердцу. У нас с ними родилось много детей. Да… — вздохнул он. — Поэтому ты и стремишься прибрать к рукам то, что нравится. Очень естественное желание.

— А кем же я становлюсь? — спросил Гарри.

— Увы, ты даже еще не стал встречаться с Ведущими. Интенсивная алхимия пока не началась. Наследий в тебе много, они будут бороться, то одно, то другое будет выглядывать из тебя, пока одно или два не победят.

— Два? — выдохнул Гарри. — Разве так бывает?

— И не такое встречалось. Пару столетий назад один маг принял два наследия: у него теперь змеиный зрачок и копытца на ногах. Дамам нравится, говорят. Он живет в Греции. Частенько выдает себя за сына местного бога Пана.