— Каллидариум, — пояснил Люциус. — Здесь 60-70 градусов пара и теплая вода из термального источника. Гоблины нашли его здесь и сумели вывести на поверхность. Молчи, говорить не нужно. Расслабляйся.

Теперь они молчали. Поглядывали друг на друга. Любовались. Эдакий секс взглядами. В груди Гарри медленно формировалось чувство к Малфою, он ему уже давно начал нравиться, а теперь, похоже, нашел тропинку к самому сердцу. Гарри придвинулся к Люциусу и положил голову на его руку, понимая, как это выглядит, словно щенок пришел к вожаку и склонил голову. Но ведь так оно и есть! Малфой и он — это небо и земля! Да вот хотя бы этот дворец из руин. Всего месяц! Дворец, термы, приглашенные, найденные слуги, верные эльфы. Понятно, что Люциус привлек клан Принсипе, гоблинов, Саар Ука… Но ни Северус, ни Олльде, привыкший повелевать, не придумали настолько масштабный проект. А сколько денег Люциус вложил сюда? Поттер прикрыл глаза и вспомнил ощущения на приеме, словно первый бал для девственника, но это не так. Малфой позволил ему быть представленным восточной магической элите в таком непринужденном виде, в сопровождении Ведущих, и теперь никто не посмел бы обвинить юношу в недостаточном знании этикета. Повелитель юн и неопытен, но хорошо воспитан — такой посыл дал всем Малфой на приеме. И мало того, он представил его публике на собственной территории, словно лев пришел в пустыню, забрался на свою скалу и раздался рык: я здесь!

Гарри лежал и тонкая улыбка змеилась на его губах, а Люциус смотрел на него, такого желанного, розового, сладкого. Ему стало совсем неважно, какую роль ему уготовил Гарри рядом с собой, пусть творит что хочет! Он будет рядом в любом статусе, хоть помощником и проводником в деловой сфере, но сейчас Гарри рядом с ним. Раскрытый, истекающий соками желания и ждущий его в себе. Этого никто уже не сможет отнять.

В самую горячую парилку Люциус не планировал вести Гарри, но любопытный гриффиндорец решил испытать на своей шкурке лакониум.

— Хочу, — упрямо мотнул он головой после объяснения Малфоя.

И вот они сидят, неаристократично потеют, пьют чистую воду из высоких бокалов. Гарри хватило на пятнадцати минут, после чего он встал. Он порозовел везде, а Люциус нет.

— Эмм… А почему ты белый? — спросил Гарри, огладив Люциуса по руками и ногам, отчего того прошила дрожь сладострастия по всему телу.

— Не знаю. Дальше фригидариум, там прохладная вода в бассейне. Рискнешь? — сверкнул белыми зубами Малфой и порысил в следующий зал, где с разбегу нырнул в глубокий бассейн внушительных размеров. Брызги дали понять Поттеру, что вода не подогрета хоть сколько-нибудь, а просто взята из подземного источника. А Люциус уже вынырнул, отплевываясь и поплыл к другой стороне бассейна.

Гарри потоптался на месте, а потом прыгнул в воду, крепко зажмурившись. Вода была не просто прохладной, она оказалась ледяной! Вынырнув, Гарри издел воистину львиный рёв, а Люциус расхохотался, он был счастлив!

Дальше их ждал лавариум, где уже был готов стол, масла, вода в бокалах.

— Прошу! — Люциус показал на стол с большим полотенцем.

— Зачем?

— Массаж!

Гарри не понимал, как Люциус сдерживается. Он сам уже три раза кончил под руками Малфоя, но тот справлялся короткими паузами, часто выдыхая через рот. И самое главное, Люциус уже расширил анус Гарри, Поттер чувствовал там чуть ли не сквозняк.

— Хватит! Я не могу уже! — взмолился Гарри и Малфой поднялся.

Он накинул халат, облачил в другой Гарри и, взяв, за руку, почти потащил его из терм, забыв обуться. Поттер был готов бежать по стеклу туда, где ему бы дали удовлетворение. Но оказалось, есть воздушный переход в дворец, но Люциус бежал дальше, чтобы оказаться в ритуальном зале.

— Сила нашего первого соития будет обильной, глупо разбрасываться ею, когда источник так нуждается в ней, — пояснил Малфой. — Он все понимает, смотри.

Алтарь сейчас выглядел ровной площадкой или лучше сказать, напоминал массажный стол. Откуда Люциус взял полотенце, Гарри не понял, он устраивался на столе, максимально открываясь. Он хотел видеть глаза Малфоя. Он желал чувствовать его. Он стремился отдаться ему. И Люциус не подвел. Глаза его сияли странным, непривычным восторгом, когда он покрывал поцелуями тело Гарри, ласкал и так разгоряченное. Поттер уже не мог молчать, он не стонал, он кричал, умолял и наконец ощутил скользнувшее в него орудие Малфоя.

Что это было, когда они вместе достигли оргазма, Гарри не понял, он содрогался от оглушительного пика вместе с Люцом. Но потом… они сношались и сношались, словно два оголодавших путника, не смеющих поверить своему насыщению. Раз в пятый Гарри раскрыл глаза пошире и только тогда сообразил, что это за иллюминация в ритуальном зале: все камни испускали свет, и тогда получалось, что источником является вся комната. А вот когда взгляд Гарри упал на тяжело дышащего Люца, лежащего рядом, он вскрикнул. Малфой больше не был Малфоем. Рядом находилось другое существо, лунный эльф, так мысленно назвал Гарри это прекрасное существо рядом. Острые уши, выпирающие клыки и совершенно невозможный каскад волос, в которых запутались лунные лучи. Гарри закрыл глаза и потрогал Люца, понюхал — точно Малфой, но глаза говорили обратное. И самое главное, на этого прекрасного эльфа у Гарри встал член и так бодро, что заломило низ живота. Он осторожно привстал над обессилевшим блондином, пристроился сзади и начал покрывать поцелуями его спину, поясницу, ягодицы и саму расслабленную розетку. Странно, но под его поцелуями она раскрылась, словно роза, приглашая его и Поттер не смог отказаться. Его фрикции были короткими и мощными и он не смог долго продержаться, выплеснув силу в Малфоя, так он понял собственный отток энергии.

Теперь они уже оба лежали и медленно успокаивались, а энергии уже давно выскользнули из ритуального зала, дворца, ринулись вширь, по землям Сасанидов, пробуждая древние колодцы с сильной вкусной водой, выправляя смятые энергетические линии угодий и напитывая плодородием растения и деревья.

Но если Гарри думал, что это все, но он ошибался. Изменившийся Малфой и не понявший этого, теперь решил инициировать ритуалы Очищения и Благодарения. Гарри послушно следовал за ним, повторял его движения, слова, и дождался отклика родной магии. Она взметнулась и обняла их, приласкала своего юного главу и его избранника. Если бы они смогли увидеть, то узрели бы две фигуры, объятые светом.

Уже гораздо позже Люциус расширенными глазами смотрел на свое изображение. Мать Магия, эльф! А ведь в роду гуляли и вейлы, темные, правда, но все же. Про эльфов же все давно забыли. Гарри прижался сзади к Люциусу, вдыхая его ставший родным запах и страшась взглянуть на себя.

====== Глава 30 ======

Гарри возвращался в Англию, крепко вцепившись в Люциуса. Он не понимал, но Малфой теперь казался близнецом, однояйцевым, которого Поттер чувствовал словно всем телом без кожи. Ему хотелось ласкаться к нему, обнимать и не отпускать. Почему? Даже с Северусом такого не было. И потому он крепко держал руку Люциуса. В зеркало Гарри так и не посмотрелся, струсил, но восхищённые взгляды Люциуса всё больше нервировали.

— Гарри, тебе не понравилось? Тебе больно? Ты такой напряженный, — не выдержал Люциус в лондонском Гринготтсе.

— Это так заметно? — фыркнул Гарри.

— Я тебя теперь чувствую… Странно… Твои эмоции так хорошо ощущаются…

— Идем-ка сделаем анализ, — насупился Поттер и потянул Малфоя к своему поверенному.

Через полчаса бледный Люциус, кусая губы, рассматривал свиток, в пятый раз читая текст, в котором его назвали младшим мужем Гарольда Сасанида, с заключенным магическим браком, и оплодотворенным. Их странное отношение друг к другу было последствием стихийного обряда. Малфой не знал, радоваться ему или плакать, его ребенок в чреве магия назвала наследником Сасанидов, но младшим мужем?

Поттер тоже рассматривал дубликат свитка, поглядывая на Люциуса. Своей вины он не чувствовал, Малфой сам решил кормить источник, однако было забавно, что магия назначила Люциуса не просто младшим мужем, а фаворитом из прочих любовников, поэтому уже в банке на щеке того начала проявляться магическая татуировка в виде звезды серебристого цвета. Гарри очень хотел Малфоя и желание неуклонно возрастало, так что он даже чувствовал горечь на губах и жар в теле. Он сам пока оставался человеком с сильными наследиями, но еще не прорвавшимися. Поэтому Поттер поднялся и окинул Люциуса жадным взглядом.