Комментарий к Особенности межвидовых отношений Решила все-таки поделить часть. Еще столько тем надо осветить, эх...

====== Шесть камней Вирбал ======

Звери с интересом закрутили головами, не решаясь пересекать черту между светом и тьмой. После непродолжительного шатания по коридорам и проход еще через один контрольный пункт, Рей остановился перед ничем не примечательной на первый взгляд дверью. Лампы загорались медленно и неохотно, освещая небольшое помещение мягким теплым щадящим светом, постепенно выхватывающим из темноты отдельные немногочисленные элементы интерьера.

— Где это мы? — осторожно делая шаг вперед, спросила Джуди.

— Для нас это музей, — ответил Рей, уверенно выходя в центр комнаты и повернулся к ним мордой, чтобы отслеживать их реакцию.

— Для вас? — уточнил Ник, тихо ступая вслед за напарницей.

— Для всех, — исправился пес, скользнув взглядом по стенам. — Мне кажется, что вы уже знаете про эти камушки и кем они были оставлены?

— Э-э-э? — протянули звери, когда осознали на что именно он намекает.

Тут находились плиты. Такие же, как в музее и в доме мистера Бига. Те самые четыре, о судьбе которых никому ничего не было известно. Вот они где, оказывается.

Волкас с интересом разглядывал послания погибшей цивилизации. Два плоских прямоугольных камня с местами сколотыми краями, полустертыми временем рисунками и непонятными письменами на одной стороне комнаты и две на другой стороне. Так же были пустые участки, где, видимо, должны были находиться недостающие плиты. Он прошелся вдоль стены и его взгляд зацепился еще кое за что, находившееся в тени и потому не попавшее сразу в поле зрения. Рядом раздался сдвоенный изумленный вдох, когда напарники, заинтересовавшись его остолбеневшей донельзя удивленной физиономией, подошли поближе и отследили взгляд.

— Это то, что я подумал? — спросил лис резко севшим голосом, облизав пересохшие губы.

— Да-а-а видите ли-и-и, — протянул Рейвуд, поскоблив когтями шею. — Это одна из основных причин почему именно это место стало музеем хуманов.

Звери не могли отвести взгляд от помутневшего, но все еще достаточно прозрачного стекла, будто бы являющимся продолжением камня. За ним, будто в воздушном пузыре, находился полностью черный матовый костюм, выглядящий, как самая настоящая боевая броня Бэтносорога. Он выглядел монолитным, будто изготовлен одним куском. Нагрудник, наручи, наколенники и застекленный шлем были покрыты пластинами, а в местах нахождения суставов, где важна подвижность, была видна темная плотная ткань. Рядом с бедренными пластинами сбоку отчетливо выступали пистолеты. Ничего больше особо примечательного разглядеть не удавалось, кроме того, что изготовлена эта броня была явно для существа, анатомически не похожего ни на одного известного науке животного. Для человека.

— Мы не знали, как их вскрыть, не разгерметизировав, — продолжил пес, встав рядом. — Ничего похожего на замок или крышку найти не получилось. Но я уверен, что ни один из костюмов не пострадал и они вполне могут работать до сих пор.

— Ни один? Их несколько?

— Только два, — указал он на противоположную сторону. — Были еще до нашего прихода.

Там в такой же стеклянно-каменной капсуле, вросшей в стену, стоял похожий костюм, только выглядел не таким массивным, без пистолетов и пятнистой желто-зелено-серой расцветки.

— Будет еще один хуман, — скорее утвердительно, чем вопросительно кивнул Волкас и вновь прищурился на черную броню. — Ну и какой принадлежит ей?

— Без понятия, — честно ответил Рейвуд. — Видимо, хуманы сами разберутся, когда увидят.

— Кто их оставил? — провела пальчиком по гладкому стеклу зайчиха.

— Тот же, кто и эти плиты, — начал медленно проходить вдоль стены пес и остановился напротив одной. — Вирбал.

— Кто? — последовали за ним звери и проследили за направлением его когтя.

— Вирбал. Так подписался автор сих шедевров. По крайней мере мы думаем, что это имя, потому что истолковать по другому это слово мы не можем.

— Вы сделали перевод?

— Давно. Даже не в этом тысячелетии. И с того самого момента мы ждали, когда эта пара появится, — овчарка переместил вес с пальцев на пятку и наоборот, сложив лапы за спиной. — Всего их шесть. Четыре из них посвящены истории нашего создания, а последние две, — он запнулся, — их возвращению.

— А...

— Давайте по порядку, — не дав задать вопрос, замахал он лапами. — А то запутаю и себя, и вас, и вообще... — пес вздохнул и положил пальцы на переносицу, закрыв глаза. — Так, короче, — собравшись с мыслями, начал он, — когда первый Кёниг давал клятву создателям, то они оставили еще и некие указания. Сказали, где найти убежище с законсервированным обмундированием, — взмах лапой в сторону капсул, — и как намекнуть зверям где именно основать Зверополис, чтобы найти плиты, — теперь другой лапой на ближайшие камни. — Еще потребовали оставить одну из них в их музей. Теперь я понял зачем. Судя по всему, Кира увидела ее и что-то поняла.

— Она сказала, что не знает, что там было написано, — сухо отозвался волк.

— Она должна была. Этот язык был одним из самых распространенных в ее времени, — удивился Рей. — Макфлаи сообщили, что она была у того грызуна, довольно мутного бизнесмена из заснеженной части города, любящего белых медведей. И у него оказалась последняя из шести плит, которую у нас украли в прошлом веке. Если бы хуман ничего не поняла, то не стала бы их искать.

— А оставшиеся четыре послужили бы для нее неплохой приманкой, если бы ей захотелось узнать полную версию истории, — постучал лапкой лис.

— Да, мы рассчитывали, что это ее привлечет, вот только рассказать не предоставлялось возможности, — скривился овчарка. — Постоянно нас избегала.

— Нужно было заикнуться про две навороченные брони. Уверен, ее бы это больше заинтересовало чем какие-то камни, — не преминул съязвить Ник.

Пес недовольно покосился на рыжего, никак не прокомментировав его замечание.

— Что на них написано? — спросила Хоппс, чтобы развеять возникшую между ними напряженность.

— Читайте сами, — пожал плечами Догбери, перемещаясь к одному из пустующих мест, где вместо плиты на стене висел здоровый плакат с текстом. — На каждую уже давно перевод составлен. Читать нужно в определенном порядке. В музее Зверополиса находится самая первая плита. Вот ее содержание в доступной форме.

Что ж тут свет не могли поярче сделать?! Хотя, судя по состоянию осветительных приборов, они вполне могли бы изготовлены еще и основателями этого подземного комплекса. В таком случае – не удивительно. И как только проводка уцелела?

Итак, первая плита. Полная версия выбитого на нем текста, красиво обрамляющий рисунок оазиса и разных животных, пришедших на водопой.

Пока остальные умы бороздили просторы космоса в поиске братьев по разуму, мои глаза всегда были прикованы к нашей планете. Я не понимал, почему человечество так снисходительно относится к нашим соседям – животным, считает их примитивными и неразумными. Признает смышлеными только тех, кто непосредственно находится рядом. Неужели то, что они не могут ответить на человеческую жестокость в их сторону, означает, что они не понимают? Что привязываются они к людям лишь как к источникам корма, который они не хотят потерять? Что они могут спокойно прожить без ласки? Что им неизвестна любовь в том смысле, в каком представляем его мы, люди?

Долгое время я наблюдал за разными видами. Меня поразило, что некоторые из них разрабатывают сложные стратегии по добыванию пищи, могут использовать примитивные оружия труда и даже проводят похоронные обряды, если встречают останки сородича. Более того, я полагаю, что животные могут общаться между собой вне зависимости от семейств, отрядов и классов. Как, к примеру, можно наблюдать мирное поведение во время засухи. Оазис – священное место, где все животные могли утолить свою жажду в трудное время, не опасаясь нападения, не зависимо от того, хищники это или добыча пришли на водопой. Они могут договариваться.