— Не ждите меня к… — я покосился на солнце, рассчитывая время в этом поясе, —… обеду. Это надолго…
— Как скажешь, — попытался скопировать мой жест крылом белый ястреб. — Поймать тебе что-нибудь по возвращению?
Знали бы, каких трудов мне стоило отучить их мне «выкать» и разговаривать со мной нормально. Правда, от благоговейного «владыка» я так и не сумел отделаться, но к подобным мелочам уже давно не придираюсь. Может быть из-за того, что я требую к себе подобного отношения, все птицы кажутся в глазах млекопитающих непроходимыми грубиянами? Ведь если их любимое божество общается с ними на равных, то разве могут сметь какие-то «земные шерстяные зубастики» учить их культуре?
— Не, не хочу, — отмахнулся я от любезного предложения, рассчитывая, что лучше восстановлю запас сил за счет солнца где-нибудь на орбите в тишине и покое. — К вечеру я организую дождь в сотне миль отсюда, а то у местных все поля погорят. Это место тоже зацепит, и погода будет нелётная, — предупредил их.
Сигнал повторился, так что я не стал больше тянуть. Раскинув руки в стороны, я спиной вперед упал вниз с вершины громадного дерева, слыша над головой многочисленные хлопки крыльев взмывшей в небо как по команде стаи. Расслабившись и чувствуя, как тянутся мышцы трансформирующегося за секунды тела, я на автомате убедился, что опутывающая до этого мои руки, грудь и голову тонкая электроника не пострадала, тоже претерпев изменения согласно моей новой форме. Практически слившаяся воедино с моей кожей, она была практически неощутима, и больше напоминала едва мерцающую татуировку. Питалась от моей собственной энергии и предназначалась только для того, чтобы я имел возможность в любой момент обратиться к сети автоматических комплексов, беспрерывно мониторящих состояние планеты и передающих мне информацию об различных отклонениях, которые я потом устраняю. Подобное решение куда удобнее, чем постоянно таскать с собой кажущиеся мне громоздкими и неудобными устройства вроде смартфонов и прочих карманных компьютеров. Я же птица! У птицы нет карманов! А постоянно таскать приборы в лапах или клюве несподручно. Вот я и нашел способ связи с наследством Хильды, не теряя своей мобильности. Просто окружаю себя световыми иллюзиями (голограммами), на которых через сеть тончайших микросхем на моей коже отображается вся интересующая меня информация, передаваемая метеосистемами через спутники. Главное не забывать постоянно проверять все компоненты мозаики на целостность и периодически менять положение спутников, чтобы астрономы-любители с земли их не засекли. Насчет безопасности передаваемых сигналов я не беспокоюсь, нынешний уровень развития зверей еще не позволяет вычислить устройства среди помех. А когда уловят — то тогда моего вмешательства и так не понадобится, потому что к тому времени они сами будут способны о себе позаботиться.
Перья бесшумно пружинили, когда я мощными взмахами поднимался все выше и выше в небо, чувствуя все возрастающее напряжение. Когда холод и разряженный воздух делали существование моей физической оболочки невозможным, я плавно перетек в свой истинный облик частично материального (по показателям близкого к плазме) сгустка чистой разумной энергии, при этом мгновенно увеличивая скорость и без проблем покидая пределы родного мира. Здесь, в космической пустоте, я чувствовал себя просто… Восхитительно! Словно пойманная рыба, вновь оказавшаяся в родной стихии. Все тревоги вмиг унеслись солнечным ветром, оставляющим после себя умиротворение, чувство насыщения и желание свалить подальше от этой каторги куда-нибудь в другую галактику. А еще лучше на Вайнак — родину мне подобных, находящейся вообще в другой Вселенной. Но нет, нельзя… Пока нельзя. Увы, но работа бога тянет назад, словно камень на шее утопленника. Да и не могу я уйти отсюда просто так. Меня же мои собственные сородичи убьют, как прокаженного, так надо им хоть информацию притащить, чтобы мое уничтожение не стало бессмысленным.
«Может быть, они действительно свалили отсюда куда подальше, когда их время вышло?» — неожиданно вспомнив слова Ирины, тяжело вздохнул я, позволив себе короткий мечтательный взгляд на манящие звезды.
Я же Звездный Кочевник, солнечный дух, свободно перемещавшийся в космическом пространстве. Меня нельзя держать взаперти на маленькой планетке столько времени, пусть даже и сижу здесь по собственной воле.
Если учитывать, сколько мне пришлось стерпеть на этой планетке с ее проблемами, то я нисколько не удивлюсь, если предыдущие версии Войны и Мира драпали с этого мира, не собирая чемоданы, как только отправляли своих подопечных в новый цикл. У самого крылья чешутся, как хочется поступить точно также. Бросить все и улететь. Свою родную солнечную систему за эти тысячелетия я уже успел изучить от и до, побывав в незатухающих штормах газовых гигантов, покатавшись на кометах и даже искупавшись в питательной раскаленной плазме на поверхности желтого карлика. Убедился, что никаких марсианских колоний пришельцев по соседству не наблюдается, а американцы все-таки обманули всех в свое время, потому что тот долбанный флаг на луне я так и не нашел! Вообще, я больше не нашел никаких признаков жизни кроме как на Земле в пределах солнечной системы, потому и не покидал ее слишком часто от скуки. И это… странно, потому что не совпадает с моей памятью, в которой пришельцы где только не оставляли свои следы. А тут вдруг ни единого забытого спутника, ни единого обломка, ничего, словно и не было никогда.
Очень странно.
Идея поискать братьев по разуму на других планетах не оставляла меня еще с времен, когда считал себя человеком. И в скором времени я планирую осуществить свою мечту любым способом. Конечно, будучи светом и разгоняясь в космосе почти до скорости света мне все равно придется потратить много лет на то, чтобы достигнуть ближайшей звездочки, а на то, чтобы облететь всю галактику может не хватить вечности… но ведь для того я и бессмертное создание, разве нет?
Осталось только немного потерпеть, пока не созреет моя смена, после чего могу проваливать хоть на все стороны света. Ведь я останусь абсолютно один и ничего меня держать больше не будет. Раньше меня Смаут Диви держала, найдя мне достойную цель для существования. А теперь что, когда я убил Хильду и наши новые версии скоро исчезнут безвозвратно? Что мне делать здесь потом совсем одному?
И потому меня терзают вопросы «Не поступили ли мои предыдущие версии так же мерзко, как я? Не оставались ли тоже в одиночестве? Возвращались ли на родину?» Увы, но ответов на них я никогда не знаю. Ведь наши предыдущие версии не были такими же идиотами, как я, и никак не выдавали своего присутствия своим клонам. Притворялись, помогали тайно, чтобы не испортить тщательно выстраиваемый сценарий. Один я возомнил себя самым умным и с грациозностью слона в посудной лавке все испортил в тот момент, когда весь такой красивый предстал воочию перед молоденькой Войной, перепутав с Хильдой. Та, явно тоже не ожидала подобной наглости, раз не успела меня перехватить и опоздала, допустив, чтобы меня увидели. И я наступал на эти грабли раз за разом, уже не просто случайно попадаясь на глаза, а вмешиваясь напрямую, общаясь, позволяя себя касаться и доказывая свою реальность. Я думал, что блокировка памяти может это хоть немного исправить, но просчитался.
Эх, ну чего теперь сожалеть, верно? Зато мне было не так скучно. И раз уж Ирина обо мне вспомнила, то я снова могу свободно с ней общаться, а это довольно-таки неплохой плюс во всей этой беспросветной заднице, куда я сам себя загнал.
Еще меня бесконечно угнетает то, что даже отдохнуть толком не могу в родной стихии! Пока я вне пределов Земли, то не могу получать сигналы метеостанций и не чувствую своих подопечных, а значит не могу быть уверенным, что пока я тут в солнечном потоке нежусь, то кого-то внизу в это время не убивают!
«Как же мне все это надоело!» — продолжил я жаловаться сам себе, приближаясь к одному из спутников Хильды.
Внешне замаскированный под обычный космический камень, внутри него находилась довольно интересная начинка, позволяющая сложному устройству работать хоть целую вечность без сбоев.
