— К тому же, ты сам прекрасно понимаешь, что моя жизнь сейчас стоит меньше, чем благополучие хумана. Даже жизнь правителя стоит меньше ее, — Кёниг осторожно поставил стопку бумаг на пирамиду коробок, придерживая ее лапой. — Она пусть и Война, но слишком многое сейчас зависит даже от одного ее неосторожного слова. Так что даже если она меня и убьет, то ты ни в коем случае не должен ей за меня мстить. Все ясно? — дог серьезно посмотрел на своего помощника, отмечая его короткий кивок. — Кстати, что там с серверами создателей, обнаруженных Войной в хранилище?
— Мы возобновили электроснабжение за счет генераторов, хоть и покрыли пока только 40% от требуемого для нормальной работы отдела, — принял деловой вид овчарка, складывая лапы за спиной и выпрямляя спину. — Киберпространство все еще под властью вируса, но мы решаем этот вопрос. Последствия разрушений успешно ликвидированы и произведен подсчет убытков...
— С этим понятно, а с серверами-то что? — поторопил его принц.
— Видите ли, тут такое дело... — замялся Рей, кашлянув в кулак. — Я приказал их не трогать.
— Поясни, — немного помолчав, потребовал тот.
— Обнаруженные нами компьютеры не самой новой модели. Управление кнопочное из-за чего мы предположили, что их замуровали еще в пятидесятых-сороковых годах до нашей эры, когда у создателей только начинался “бум” на компьютерные технологии подобной сложности, окончившееся с началом уничтожившего их вооруженного конфликта. Иметь с ними дело для нас не составляет никакого труда в отличие от образцов технологий ближе к концу “бума” хуманов, как тот же наручный компьютер Войны. Вот только возникла ма-а-аленькая проблемка...
— Что за проблема? — прищурился Ральф на своего зама.
— Найденные сервера запаролены, — развел лапами овчарка. — Система запрашивает код из тринадцатизначного значения, который нам неизвестен.
— И это по-твоему проблема? Так сложно взломать? — удивился Ральф.
— Проблема в том, что системой дано только три попытки на правильный ввод пароля иначе все данные будут уничтожены. Мы уже использовали две попытки, когда пытались подобрать пароль с помощью дешифровальщика. Их работа почему-то считается за попытку, что приводит в некоторое недоумение. Так что мне пришлось отогнать оттуда всех собак с их идеями, пока и третья попытка не пропала зря.
— Дай я догадаюсь, ты хочешь предложить Войне использовать последнюю попытку и попросить ее тем самым открыть для нас доступ к данным на этих компьютерах? — закрыв глаза, потер переносицу дог, показывая сильную задумчивость.
— А что нам еще остается? — пожал плечами Рейвуд. — Попытка-то всего одна на правильный ввод. Тем более, что она так стремилась попасть к этим компьютерам, что даже лиса по дороге случайно убила. Как он, кстати? Выздоровел? Война смогла ему помочь?
— Жив, здоров и полон сил, как бы странно это не звучало после того, что с ним вчера приключилось. Единственное, что памяти лишился, и теперь офицер не помнит ничего за последние пять лет, включая нас, своих приятелей и причину свой смерти.
— О-о-оу... — протянул овчарка. — Неприятно...
— Но вот что странно, офицер Уайлд очнулся с полным осознанием того, что он лишился памяти, только при этом все равно знал нас по именам и сумел описать недавно произошедшие с ним события. А еще он сказал, что Ирина общалась с ним все то время, пока их не разлучили. Телепатически.
— О-о-о-о-о, — хлопнул себя по лбу Рей, так же, как и дог, быстро догадавшийся, чем им могут грозить подобные способности последнего представителя вымершей расы. — Стоп... Так ведь хуманы не обладали такими способностями, — посмотрел он на Кёнига. — Это из-за Гласа Богов? Он дает ей возможность читать чужие мысли? Она в курсе, что мы ее... ну... Стоп! Ты сказал Ирина?! Так она сейчас... — уже испуганно покосился пес на вход в резиденцию, но хуман была внутри и не должна была их слышать.
— Не думаю, что дело в одном лишь Гласе. Он перестал работать, но на концентрацию Войны никак не повлиял. А если хуман и знает о готовящемся против нее заговоре, то внешне никак на это не реагирует, — черный принц вздохнул, отнял лапу от переносицы и открыл глаза. — Я все меньше понимаю, что она вообще за существо и является ли она вообще физической природы, а не какой-то нибудь фантом из прошлого. Ведь никто, даже она сама, не может ответить, как оказалась в нашем времени.
— Глупый вопрос. Разве дух может иметь плоть и кровь, которую можно исследовать и выявить ее ДНК? — фыркнул его помощник. — Вся ее сила — это проявление лишней цепочки генов, так что не стоит обманывать самого себя, считая ее за настоящее божество. Она такая же смертная, как и мы. Просто немного более продвинутая, но не более того. Так что не забивай голову.
Кёниг кивнул, но усиливающееся с каждым новым днем ощущение иррационального страха перед запредельным, чужеродным, недоступным для его понимания и неподвластным контролю не оставляло его в покое, накапливаясь в подсознании в виде мигрени. Подобные вспышки интуиции не раз проявляли себя в его жизни, но он никак не мог понять, откуда исходит опасность. Но то, что ждать ее нужно не от хумана он точно чувствовал, и это настораживало лишь сильнее.
— Завтра. Мы отвезем хумана в хранилище завтра, — пришел он к решению, наблюдая за тем, как грузчики взяли коробки с документами и потащили в его кабинет. — С чем черт не шутит, может, она действительно знает, как обойти защиту.
— Вообще-то, это не настолько уж и хлопотное дело, чтобы тянуть до завтра, — заметил Догбери, прижав одно ухо. — Ты хочешь обсудить этот вопрос со своей Семьей или придумать способ обойти уловки хумана и не дать ей снова сбежать, как вчера?
— И это тоже, — кивнул Ральф.
— Какая же первоначальная причина, по которой ты решил тянуть время? — удивился Догбери от такого ответа.
— Я считаю, что не надо пока трогать богиню и дать ей прийти в себя. Может быть завтра она станет более общительной и не такой агрессивной, какой проснулась утром.
— Агрессивной? — насторожился пес, невольно посмотрев туда, где в последний раз видел прошедшую мимо (на этот раз за своими вещами) Киру. — Она начала показывать свою истинную суть? Насколько она стала опасна? Вот теперь как хочешь, но от тебя я не отойду, понял?
— Я не думаю, что это проявление ее истинной сути, — дог свел вместе подушечки пальцев, образуя “домик” и при этом снова принял задумчивый вид. — Ее поведение изменилось, это заметно, но пока что остается в рамках морали, и Война не стремится никого уничтожить, ограничиваясь своими привычными методами запугивания без серьезных травм. Но ее вспышки агрессии исходят отнюдь не от ее злой натуры, — сказал Ральф, не обратив внимания на скептичное фырканье своего собеседника. — Её что-то очень сильно тревожит с тех пор, как она очнулась. Пусть она пытается это скрыть за бесчувственной личиной, но даже это не помогает ей полностью избавиться от нервозности, из-за чего и появляются ее оскалы, повышенный тон и потери контроля. Но вот что стало причиной...
— Вот уж не думал, что тебя еще и ее психическое состояние начнет беспокоить, — снова хмыкнул Рей, почесав шею сзади. — С ней и так все понятно — вооруженный псих, пришибет и не заметит. Такое уже не лечится. Ты бы лучше о себе подумал. Ты спать сегодня ложился вообще или снова на капли перешел?
— А сам-то чего народ красными глазами пугаешь?
— Да куда мне? Вторую ночь на лапах, ношусь туда-сюда из-за этой хуманши. Только на два часа глаза прикрыл за все время, — страдальчески закатил глаза овчарка, приложив внешнюю сторону ладони ко лбу. — Я слышал, что она волку доставляла похожие проблемы только в немного меньших масштабах, не давая ему высыпаться. Если он её месяц терпел, то остается только поражаться его невероятной выносливости. Вдруг это еще одна её скрытая способность, которой она бессовестно пользуется? Ведь так она делает нас недееспособными, а, следовательно, и неопасными для себя.
— Может быть, может быть, — задумчиво покивал Ральф, как к нему подошел один из псов охраны и заявил о каком-то посетителе, ожидавшем около ворот.
