Но смерти этих троих кажется мало. Надо уничтожить всех! Сжечь, разорвать, утопить в собственном сортире. Искоренить первопричину зла таким образом, чтобы остальные содрогались даже об одной только мысли о преступлении и последующем после него наказании. Поставленная задача должна быть выполнена любой ценой!

Взгляд оценивающе пробежался по бессознательным телам. Мошкара, которой полно вокруг. Ничего не решает. Их достаточно лишь припугнуть, чтобы быстро вправить мозги на место и отвратить от скользкой дорожки. Нужна добыча посерьезнее... Какие интересные коготочки у этого котенка! Металлические?

Снова картинка вместе с чужими мыслями и эмоциями обрывается, а следующие мелькают так быстро, что почти не отпечатываются в сознании.

“... — Проклятый мститель! Тебе недолго осталось!...”

“... — Радуйся победе пока можешь! Когда “Лапа” сожжет тебя заживо и закопает на помойке ты так радоваться не будешь!...”

“... — Ты труп! Гнилой смердящий труп, каким вскорости и станешь!...”

Злоба, ненависть, ярость. Обилие разных морд, но одинаковые слова. Почему эти создания так похожи на людей?

“... — Поклянись, что никого никогда не убьешь!...”

Эта картинка отличалась от предыдущих хотя бы тем, что Ирина ни на кого не нападала, никуда не бежала, а спокойно стояла и смотрела на незнакомого ему сердитого молодого волка.

“... — Клянусь своей свободой...”

Что за речь елы-палы? Как так язык должен двигаться? Почему слова дублируются? И зачем давать клятву, которую собирается нарушить?

Охота усложняется, но так лишь интереснее. Все равно в этом мире Ирина надолго задерживаться не собирается. В тюрьме или на свободе — какая разница где возвращаться в бездну? Когда задание завершится, Верас потеряет причину оставаться.

“... — Отдай флешку!...”

Это еще что за хрен тут пистолетом угрожает? Да это же сам глава мафии прибрежной части Зверополиса! Россомаха с мутным прошлым и очень хорошими связями, являвшимся по совместительству директором городской тюрьмы. Через него столько зверья проходит... Ох ё-ё-ё-ёлки зеленые! Во что ты только ввязалась Ирина?! И чего он так боится?

“... — Эту штучку? — а этой смешно от его перекошенной морды. — Попробуй отбери, если не хочешь оказаться в собственной тюрьме. Уверен, тебя там тепло встретят!...”

Ясно, Кира развлекается. Это ее эмоции. Снова бессовестно эксплуатирует силу Вераса? Но почему ее слова опять дублируются? Да еще и мужским голосом?

“... — Я тебя прикончу, ублюдок! — зарычал росомаха, но ни одна пуля так и не достигла выпрыгнувшей в окно цели. — Только попробуй что-нибудь выложить в сеть и клянусь, что я тебя из-под земли достану, тварь! Я уничтожу тебя и всех твоих родных и близких! Слышишь меня?! Это война!...”

Нужно больше ярости. Больше страха. Нужно больше их взбесить. Чтобы ни о чем больше не могли думать кроме мести, забыли об осторожности. Но сколько придется ждать, когда ключевые фигуры вернутся в Зверополис и ловушку можно захлопывать? Проклятый крысеныш со своей прорубью. И надо еще умудриться заболеть в такое время!

Становится страшно. Может не справиться, если болезнь серьезно ослабит.

Нужно просто подождать их возвращения. Нужны все сразу, чтобы никто не смог улизнуть из-под удара.

“... — Хи-хи, — Ирина стоит перед какой-то каменной плитой, растягивая губы в улыбочке. — Новое имя... “Вычеркнутые из своего времени, связаны окажутся одной смертью”... Что ж, оно мне нравится... Мое новое имя...”

А почему бы и нет? Ведь это почти традиция — получать новое имя после каждого рождения.

Он что видит самого себя рядом с какой-то крольчихой?! Только не говори, что между ними действительно...

“... — Так они там... Вот же... Ксенофилы, блять!...”

Не-е-ет!!! А-а-а-а!!!

Теплый оранжевый одуванчик в темноте и жгущие режущие тонкие светящиеся нити, утаскивающие в пустоту.

“... — Здравствуй, моя сладкая, — отвратительный длинный липкий язык, прошедшийся по щеке, и шелест перьев громадного тела. — Именно тебя я и ждал. Отдай мне свою жизнь...”

От этих нитей не избавиться! Та тварь, обитающая в бездне, пытается притянуть обратно, через путы воруя духовную энергию в виде белого огня.

Страх усиливается, переходя в истерику. Верасу не страшно умереть. Страшно умереть зря от неизвестного противника в неизвестное время. Ничего после себя не оставить. Оказаться бесполезной. Провал задания неминуем.

— Ты не должен был всего этого знать.

Каскад видений закончился так же внезапно, как и начался. Ник пришел в себя и осознал, что оказался в захвате длинных острых стальных пальцев и поднят на уровень недобрых серебристых глаз.

— Нет! Погоди! Я никому не расскажу! — испугался лис ее четко сформулированной мысли насчет того, как исправить собственную ошибку.

Черт, сколько раз через ее воспоминания он слышал подобные слова? Никакие мольбы не помогут и на жалость давить не надо, потому что у Вераса это чувство атрофировано за ненадобностью.

Он не хочет, чтобы его память стерли!

— А если перенести сознание в цифровую реальность? — спросил развалившийся под тенистым дубом на мягкой травке Ник и нахмурился от ощущения дежавю.

— Нет. Невозможно достичь бессмертия, скачав душу на другой носитель, — ответила лежащая рядом лисица и выжидательно уставилась на него.

Почему у него появилось чувство, что похожее с ним уже когда-то случалось? Может быть это связано с утраченной памятью? Он начал что-то вспоминать из потерянных пяти лет?

Возникла неловкая пауза. Надо бы как-то поддержать разговор.

— У меня появилась гениальная идея! — вдруг из неоткуда возникла Кира, словно чертик из табакерки.

— Сгинь, — совсем не обрадовалась ей Ирина. — Твои идеи никогда ни к чему хорошему не приводили. Иди лучше восстанавливайся.

— Да погоди ты, снежная королева! Ник, ты когда-нибудь задумывался о роли актера?

— Э-э-э? — что-то в ее голосе заставило его насторожиться.

— У меня для тебя есть отличная роль! Сыграем небольшой спектакль! Не волнуйся, сценарий и спецэффекты я обеспечу!

— Запрещено, — смерила близняшку строгим взглядом Ирина. — Данное вмешательство в чужую мозговую деятельность считается вторжением.

— Ага, а сама сейчас что учудила? — вздернула острый черный носик бурая. — И это тебе запрещено, а я ведь вне всяких запретов, разве нет?

— Ну раз так, то хорошо, — кивнул лис. — Все равно заняться здесь нечем. А спектакль звучит не так плохо.

— Ты уверен? — эмпатией наслала на него сомнение Ирина. — С Кирой лучше не связываться. Помимо чувств и эмоций в ее распоряжении так же находится безграничное воображение. Даже я не могу предугадать все ее действия.

— Эй, это же просто небольшая игра воображения! Пострадать здесь невозможно! К тому же мне довольно интересно, что творится в твоей голове.

— Тебе понравится, — хищно улыбнулась Кира, потирая ладошки.

Ему стало страшно от понимания, что своим разрешением, возможно, только что поставил точку в спокойном и умиротворенном уединении в собственном придуманном мирке. Еще не поздно передумать?

— Итак, по моей команде, Ирка, ленту запуска-а-ай!

— СНИМИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!!! — вопил во все горло лис, носясь по горящей крыше башни.

— Это Робин Гуд! Стреляйте в него! — высунулся из окна в одной ночнушке и сваливающейся с головы золотой короне Леодор Златогрив очень недовольный тем фактом, что его нагло обокрали.

Почему мэр Зверополиса оказался в сюжете лис узнал еще на турнире, когда Война тайком шепнула ему, что видела этого зверя в реальности и тот показался ей подходящим персонажем для этой роли.

— На, подавись ты своим золотом! — швырнул во льва тяжеленный мешок Ник, едва не прибив того на месте. — Не нужны мне ваши деньги! Меня заставили это украсть!

— Такого в сюжете нет, но мне нравится твоя импровизация! — помахала листами со сценарием высунувшаяся из другого окна Кира в образе местной принцессы. — Продолжай в том же духе!