А сколько женщин участвовало и участвуют в террористических актах? Я где-то читала, что во всех странах и на всех континентах, где есть банды террористов, даже в восточных странах, женщины участвуют наравне с мужчинами и часто в главенствующей роли. Если женщина без мужчины, то она словно в искусственной среде, которая деформирует ее, потому что для женщины естественная среда -- это союз с мужчиной. В этом мое категорическое убеждение. Лев Толстой писал: "Мы любим людей за то добро, которое мы им делаем, и не любим за то зло, которое мы им делали". -- Инга, -- перебила подругу Лина, -- давай с тобой выпьем. Ведь столько лет не разговаривали. -Лина достала из буфета бутылку коньяка, вынула из холодильника сыр, колбасу, открытую баночку красной икры и поставила на столик. Открыв бутылку, она наполнила хрустальные рюмки, намазала кружочки белого батона икрой, казавшейся омытыми морем крупицами солнца, положила бутерброды на блюдце и сказала: -- Спасибо, спасибо, что ты пришла. Иначе я бы не выдержала, может, наложила б на себя руки. Если б моя мама была жива и увидела, до какого отчаянья я доведена, она бы этого не вынесла. -- Лина опять зарыдала. Инга Сергеевна посмотрела на настенные часы. Было уже более трех часов дня. "Наверное, меня потеряли на работе и Саша волнуется -- он пригласил на сегодня гостей", -- подумала Инга, не смея дать понять подруге, что ей нужно уходить. Но тут Лина сама поймала взгляд Инги, обращенный к часам, и виновато произнесла: -- Извини, милая. Я тебя задержала. Я с тобой разговариваю так, как будто и не было нашего разрыва. Как будто мы разговаривали все эти годы каждый день. Я так благодарна тебе за то, что ты сохранила память о нашей дружбе. Я виновата перед тобой. -- Оставим это, Лина, -- сказала Инга Сергеевна, с жалостью посмотрев на подругу. -- Знаешь, что я хочу тебе предложить, -- пойдемка к нам. На работу я уже не пойду. Я позвоню сейчас от тебя в сектор и предупрежу. У нас сегодня небольшой банкет, который Саша организовал в честь защиты докторской.
-- Что ж ты мне сразу не сказала, что у тебя праздник в честь Саши! -сказала Лина, утирая глаза, -- я бы не стала... -- Да нет, у нас праздник не в честь Саши. Саша защитился уже давно. У нас сегодня маленькая вечеринка в честь моей защиты, -- сказала Инга Сергеевна. Лина бросилась подруге на шею, поздравляя. Затем, быстро принеся вещи из спальни, стала тут же переодеваться, очевидно, боясь терять минуты общения с подругой, которую вновь обрела после стольких лет разрыва. Наблюдая за тем, как Лина натягивает на деформированное полнотой тело юбку и свитер, Инга Сергеевна не могла не отметить про себя с грустью, насколко Лина преждевременно утратила многое в своей красоте. x x x
Когда они зашли в квартиру и, раздевшись, направились в кухню, то увидели заваленный стол различными блюдами, заранее заказанными Александром Дмитриевичем в столовой Дома ученых. Инга Сергеевна позвонила мужу на работу, извинилась за то, что не имела возможности прийти домой в обеденный перерыв, и, услышав его обещание скоро быть дома, положила трубку. Тут же они с Линой принялись готовить гостиную к приему гостей. Расставили большой складной стол, накрыли его нарядной скатертью, украсили сложенными в кораблик салфетками, и вернулись на кухню, готовить салат"Оливье".
-- Инга, -- сказала Лина, сбрасывая в миску нарезанные ею мелко соленые огурцы, -- извини, что я снова возвращаюсь к моему горю. Но я хочу выговориться. Понимаешь, происходит жуткий парадокс в моих отношениях с Олегом. С одной стороны, мне кажется, что он меня просто ненавидит за то, что я есть. Я ему не нужна сейчас, если б я сгинула, у него не было б никаких проблем. А с другой стороны, он один, он совершенно один, ему не с кем поделиться, и он мне все рассказывает о НЕЙ, о своей любви. И я слушаю все это. -- Знаешь, -- сказала Инга Сергеевна, открывая баночки с майонезом, -- при всем величии твоей внешности, в тебе, очевидно, всегда было что-то от чеховской Душечки. Тебе всегда нравилось кому-то подчиняться, растворяться в комто, хотя ты сама могла кого угодно покорить, подчинить. -- Ой, узнаю тебя, подруга, -- подобострастно засмеялась Лина. -- Ты всегда любила всех женщин распределять на чеховских Душечек, Попрыгунь и на пушкинских Татьян. Так кто же из них все же обретает счастье?! И что же такое счастье, Инга, -спросила Лина, посмотрев куда-то вдаль, -- что это?
-- Ну, вопервых, к моей школьной классификации добавилось еще немало других типажей: и Бабы Яги и Снежные королевы, и другие, -- засмеялась Инга Сергеевна. -- А что касается счастья, я не берусь ответить, кто из них счастлив. Но свое определение счастья я все же сформулировала: счастье -это, когда ты нужен тому, кто очень нужен тебе. -- Как это верно, -- сказала Лина, и у нее заблестели слезы в глазах. -- Чтоб предупредить истерику подруги, Инга вдруг громко и шутливо, словно не замечая навертывающихся на глаза подруги слез, сказала:
-- А Пушкин сказал, что вообще на свете счастья нет, а есть покой и воля. -- А это я! -- воскликнул вошедший Александр Дмитриевич, неся в руках любимый торт жены "Прага". -- Саша, смотри, кто к нам пришел! -- сказала Инга Сергеевна. Лина в смущенном выжидании смотрела на мужа подруги. Александр Дмитриевич пристально вгляделся в лицо гостьи, затем узнав, весело сказал, целуя ей руку: -- Ну, что ж, я думаю, что это достойный подарок Инге сегодня! Инга Сергеевна очень обрадовалась тому, что муж так просто и естественно отреагировал на появление Лины в их доме. -- Саша, а сколько народу придет сегодня? -- спросила Инга Сергеевна, весело направившись к выходу из кухни и навстречу мужу с двумя салатницами в руках. -- Не беспокойся, -- сказал Александр Дмитриевич, осторожно приблизившись к жене, чтоб не задеть салатницы, и поцеловал ее в щеку, -- будут только две пары -Милютины и Андровские -- ведь завтра рабочий день. А большой банкет я заказал в ресторане "Поганка" на субботу, там будут все. -- Ну и разгулялся мой муж, -- сказала смеясь Инга. -- Лина, если Олег к субботе не вернется, ты приходи одна обязательно.
-- Да, да, -- подтвердил Александр Дмитриевич, -- я считаю, что вы должны разделить этот праздник с нами. x x x
Александр Дмитриевич быстро переоделся и вошел в гостиную помогать женщинам накрывать стол. К семи часам появились гости с цветами и подарками. -- Так, -- сказал Александр Дмитриевич, встав со стула, когда все гости уже сидели за столом с наполненными шампанским бокалами, -- сегодня мы не говорим ни о политике, ни о последних репликах Собчака, ни о делах в Академии, не смотрим телевизор. Сегодня мы говорим только о моей жене! -- Он засмеялся и продолжал: -- Сегодня у нас присутствует человек, который знает Ингу даже больше, чем я. Представьте, есть и такие. Итак, Лина, вам слово.
Лина растерялась, быстро встала и, минуту подумав, сказала: -- Я знаю Ингу всю жизнь. Мы с ней учились с первого класса. Я могу сказать, что я знаю ее и в то же время совершенно не знаю. Она для меня всю жизнь -загадка. Словом, говорить можно много. За тебя, Инга! -- со слезами на глазах Лина поцеловала подругу и, выпив бокал до дна, села. Когда трапеза с тостами и поздравлениями завершилась, стол был сдвинут к свободной стенке, а гости расселись на диваны и кресла. Инга принесла гитару и, обратившись к Лине, сказала: -- Лина, нука спой нам украинские, наши любимые: "Нэсла Галя воду" или "Гуцулку Ксэню". -- Ладно, -- сказала Лина, покорно взяв гитару. Она удобно расположилась, подкрутила струны на гитаре и запела душевно, сентиментально и негромко: Дывлюсь я на нэбо, тай думку гадаю: Чому ж я нэ сокил, чому нэ литаю? Чому ж мэни, Боже, ты крылець нэ даав Я б зэмлю покынув, тай в небо злитав. Чудесный Линин голос в слиянии с прекрасной мелодией навел на лирическое настроение, и все, перехватывая гитару, по очереди что-то запевали.
-- А давайте все вместе, -- сказала оживленно Инга и начала: -- "Когда мне невмочь пересилить беду"... Все подхватили окуджавовский "Полночный троллейбус". -- Да, постарели мы чтоли? -- сказал Стас Милютин, натягивая на плечо ремень гитары. -- Ведь раньше ни одна вечеринка не была без песен. Уж и слова все забылись, сказал он улыбаясь и запел: -- "Сиреневый вечер на землю упал"... или -- кто помнит? "Они в городах не блещут повадкой аристократов", а "Бригантину"? "Надоело говорить и спорить и смотреть в усталые глаза"... "Не бродяги, не пропойцы, за столом семи морей, вы пропойте, вы пропойте славу женщине моей"... "Он переделать мир хотел -красивый и отважный, а сам на ниточке висел, ведь был солдат бумажный"... -"Я вновь повстречался с надеждой -- счастливая встреча, она проживает все там же, а я был далече", -- запел, переняв гитару, Борис Андровский: -"Когда метель стучится в дверь, протяжно и сердито, не запирайте вашу дверь, пусть будет дверь открыытой"... -- Борис сделал небольшую паузу и продолжал: Мне надо на когонибудь молиться. Подумайте -- простому муравью Вдруг захотелось в ноженьки клониться, Поверить в очарованность свою... -- Нет, эту забыл, -- сказал он, философски покачав головой. В комнате все занавешено И тишина, как во мгле, Ваше величество, женщина, Как вы явились ко мне, -- и эту забыл совсем. Я кручу напропалую с самой ветреной из женщин, Я давно искал такую, и не больше, и не меньше. Только вот ругает мама, что меня ночами нету, Что я слишком часто пьяный бабьим летом, баабьим летом. -- Между прочим, я всегда думал, что автор слов этой песни -Высоцкий, -- прервал сам себя Борис, -- а оказывается, что эта одна из немногих исполняемых им песен, где автор текста не он, а его друг Кохановский.
