Конечно и через сорок лет будет выпущено максимум два-три ударника производства, чтобы остальные поняли что с ними играют «честно», и продолжали трудиться. Честно говоря я бы и этих троих никуда не выпускал, но иллюзия возможности искупить вину и выйти на свободу у подопечных должна быть.
В общем, я люблю людей. Правда для иллюстрации этой любви больше подойдет один старый анекдот. В пещере стоят клетки, в них сидят люди. Рядом куча людоедов обгладывает кости очередной жертвы. А над ними плакат: «Мы любим людей». Вот так и у меня. Людей я люблю, и о своих людях стараюсь заботиться, создавая им отличные условия для жизни, что впрочем, не мешает применять в отношении этих же людей при необходимости достаточно жесткие меры противодействия ненужному мне поведению. Мое поведение действительно можно сравнить с поведением людоедов из анекдота. Ведь и они не станут держать пленников голодными. А то ведь отощают.
С другой стороны, а как должен вести себя настоящий правитель? Конечно, он должен пытаться сделать жизнь своего народа лучше, ведь именно народ двигает вперед его государство. Вот только и на непопулярные меры он обязан при необходимости идти без колебаний. Например, сейчас, когда общество требует смертной казни для членов банды. Давать им жизнь, и жизнь долгую и сытую это явно непопулярное решение. Вот только такое использование данных граждан поможет в развитии моего маленького государства, а расстрел принесет только моральное удовлетворение.
Впрочем, чтобы граждане не сильно протестовали против подобного решения, я открою для них онлайн трансляцию со стройки. Каждый желающий сможет проголосовать за «понравившегося» ему заключенному. Если количество голосов превысит определенный порог, то заключенный в конце дня получит либо наказание, либо освобождение от наказаний на ближайшие сутки. Естественно, что голосование будет платным, но плата будет чисто символической один голос – один кредит, количество голосов не ограничено. Я, конечно, прекрасно понимаю, что это шоу не будет популярным, но чувство мести, как и чувство жалости, если таковое возникнет, народ удовлетворит.
Самой большой моей потерей в данной ситуации можно считать уничтоженный отряд металлиста, занимавшийся охраной строителей. С одной стороны, потери у него не такие уж и большие, сорок семь бойцов убито. Раненных почти нет, но это не удивительно. Окруженные бандитами солдаты просто не смогли отступить.
Кроме того стационарный лазарет, куда еще целые товарищи оттаскивали своих небоеспособных сослуживцев, также находился на территории лагеря строителей и был захвачен вместе со всеми помещенными туда на излечение. Поскольку неспособные к работе рабы бандитам также были не нужны, судьба их была незавидной.
Теперь при дальнейшем планировании придется учитывать то, что один из моих союзников некоторое время будет сильно ослаблен. При его нынешней заявленной численности армии около двухсот пятидесяти бойцов, потеря сорока семи из них выглядит достаточно серьезно. Конечно, у союзника остались и опытные сержанты и офицеры, которые смогут осуществить грамотную подготовку новобранцев. Вот только подготовка потребует времени и денег, а обязанность по охране, как базы самого союзника, так и объектов за ее пределами с металлиста никто не снимал.
Вот и получается, что союзник должен обеспечить охрану всего своего имущества и подготовку новых бойцов имея потери в одну пятую численности армии. Как он будет это решать большой вопрос. Хотя один из способов решения проблемы ему подкину. Ведь и на моей базе сейчас проходят подготовку новобранцы. Вот и предложу союзнику освободить его бойцов от обязанности учить пополнение, передав их подготовку мне. Много с него за обучение не возьму. Всего-то попрошу оплатить работу моих инструкторов по ставке их заработной платы ну и проживание и питание его людей по льготным тарифам без какой-либо прибыли в мой карман.
Конечно, я опять выставлю свои действия как очередное «обострение» моего вечного альтруизма. Вот только альтруизма в них по традиции не будет и близко. Что же я хочу получить в качестве прибыли? Для начала, сколько бы ко мне не прислали солдат на обучение, в процессе самого обучения они будут подчинены мне. А значит, в случае чего ими можно будет прикрыть не самое опасное направление, освободив часть опытных бойцов для выполнения более ответственных задач.
Еще доход, пусть и не явный, мне принесет то, что чужие солдаты будут учиться вместе с моими. Притом, что вся работа инструкторов оплачена за счет представителя другой базы. Конечно, на практических индивидуальных занятиях, где инструктору платят отдельно за каждого курсанта, сэкономить не выйдет. Зато групповые занятия, когда в принципе все равно сидит перед лектором десять или сто человек, будут оплачиваться за счет бюджета другой базы.
Но и это не самое главное. Сказанное выше формирует лишь первый слой правды. Эту легенду я без проблем смогу огласить особо въедливому оппоненту. Мало того она будет подана под соусом того, что я же вам доверяю и не опасаюсь что потом ваши солдаты, побывавшие на моей базе, раскроют какие-то случайно увиденные ими военные тайны. Так почему вы тогда не доверяете мне? Стоит ли говорить о том, что с моей стороны в любом случае будут приняты все меры для того чтобы ничего серьезного курсанты за все время обучения не увидели?
Моя концепция подразумевает под собой то, что я и своим военным до конца не доверяю. И с каждым разом количество моих секретов только возрастает. Если раньше моей самой большой тайной было наличие у меня разведовательных дронов, то теперь к ним добавились и тайные склады боеприпасов, и дроиды — диверсанты готовые в любой момент ликвидировать неугодную мне личность. Да что там говорить, а даже парочку боевых дроидов недавно прикупил. При этом купленные мной дроиды значительно превосходят используемых мной сейчас в охране базы полицейских роботов как в цене так и по функционалу. Вот только использовать их в целях охраны правопорядка, либо для ликвидации проектных2 нештатных ситуаций никто не будет.
Эти дроиды, как и другое в тайне приобретенное вооружение, являются моим последним резервом на самый крайний случай. Их наличие у меня до самого последнего момента будет являться тайной, которой я ни с кем не поделюсь. Да под эти вооружения и технику у моих военных нет мобилизационных планов. Но я уверен, что они вполне справятся с тем чтобы найти им применение в нужный момент, случись большая беда. А вот для моего противника лишняя хорошо вооруженная рота солдат или парочка роботов, неожиданно атаковавшая с тылу, могут стать той соломинкой, что переломит хребет верблюду или просто заставит на время отступить перейти к обороне или потерять темп наступления, давая шанс защитникам перегруппироваться или дождаться помощи с других баз.
Однако вернемся к вопросу о том, чего я на самом деле хочу добиться от организации обучения чужих солдат на моей базе. Самая главная прибыль от этой затеи заключается в том, что во время обучения у курсантов будут происходить так называемые «залеты». Естественно, что часть таких неответственных товарищей попадется. Вот только, как известно, залеты бывают разные. Может случиться так, что если действовать по уставу, то попавшегося на его нарушении бойца ожидают достаточно суровые санкции. Стоит ли говорить, что дежурящий при штабе особист вполне может вспомнить местный аналог одного из высказываний Петра Первого: "Не держись устава, яко слепой стены. В уставе порядки писаны, а времен и случаев нет". Вот только вспомнит он его исключительно в том случае, если нерадивый курсант тоже пойдет ему на встречу и даст согласие на сотрудничество с ним.
Ну а дальше курсант закончит обучение и станет полноценным бойцом у моего союзника. Вот только подписка о сотрудничестве со службой безопасности, как и иные компрометирующие материалы, будут надежно храниться в моих архивах. Так что в стане союзника по окончании обучения у меня должен появиться агент, и желательно не один. Благоприятные условия контролируемого залета для обучаемых я также постараюсь организовать.
