Эта история имеет для меня особое значение. Поэтому я посвящаю её Лизе Хансен, с которой мы дружим всю жизнь. Многие из наших проделок в летнем лагере легли в основу сюжета этой книги. Но самое главное – это уникальная дружба, которая может зародиться лишь тогда, когда ты переживаешь с кем-то такие удивительные моменты, как прогулки по лесу, купание в горных озёрах и поездки верхом. Наше воображение не знало отдыха, и хотя мы иногда попадали в неприятности… нам всегда было весело!

Телефон успел прозвенеть три раза, прежде чем Сэм выбежала в коридор и схватила трубку.

– Алло! – громко сказала она, плюхаясь в мягкое кресло рядом с небольшим столиком.

Морщась из-за старомодной обстановки, Сэм мысленно посетовала на маму, отказывающуюся отключить городской телефон. И хотя основная причина заключалась в том, что в доме мобильные едва ловили, он всё равно её раздражал.

– Сэм! – закричали на другом конце трубки. – Это я, Элли! У меня есть отличная идея для нашего следующего путешествия!

Сэм улыбнулась совершенно ненужному уточнению. Разумеется, она знала, кто звонит! Две эти двенадцатилетние девочки выросли на одной улице в маленьком прибрежном городке штата Вашингтон. Они были лучшими подругами и никогда не расставались. Первая часть их летних каникул уже прошла невероятно интересно: они ездили в Монтану и жили в гостинице, принадлежащей тёте и дяде Сэм. Эта поездка объединила в себе легенду, призраков и охоту за сокровищами! Что могло так сильно взволновать Элли после подобного?

– Ну, я очень надеюсь, что у тебя в запасе действительно хороший план, – ответила Сэм, смахнув с лица длинные тёмно-русые волосы, и в нетерпении соскользнула на край кресла. – Потому что мы пробыли дома всего неделю, а я уже схожу с ума. Никуда нельзя пойти, чтобы не наткнуться на толпу народа!

Оушенсайд был милым и тихим городком на протяжении почти всего года, но летом его заполняли туристы. Любимые места времяпрепровождения подруг оккупировали дети с тающим мороженым в руках. Парки и пляжи кишели путешественниками и загорающими. Владельцы местных магазинчиков были на седьмом небе от счастья, но местным ребятам, которые были ограничены ближайшими окрестностями (где они могли перемещаться на велосипеде), всё это было очень не по нутру.

– Не говоря уже о том, – продолжила Сэм, – что Хантер всю эту неделю на коне. Кажется, он уже раз пять надо мной прикольнулся.

Хантер был старшим братом Сэм, ему было четырнадцать. И, похоже, он решил посвятить свою жизнь тому, чтобы мучить сестру.

– Приходи прямо сейчас, и я всё тебе объясню, – немного таинственно пообещала Элли. – Мне уже не терпится рассказать!

Они жили всего через три дома друг от друга, поэтому пробежаться туда и обратно ничего не стоило, но Сэм никогда не отличалась терпением.

– Так не жди! Рассказывай! Мне меньше чем через час надо будет сидеть с близнецами.

Если Хантер был мучителем Сэм, то сестёр-«прыгняшек», как их прозвали за беспрестанную потребность прыгать, она обожала. Две маленькие девочки были без ума от Сэм. И хотя с ними приходилось постоянно держать ухо востро, она не жаловалась. Когда они родились два года назад, её мама ушла из школы, где работала учителем, чтобы быть дома и заниматься их воспитанием. Папа был профессиональным рыболовом и получал хорошие деньги, но из-за сезонности его работы с финансами в семье было всегда туго.

Вечер субботы был вечером боулинга, а родители Сэм состояли в одной лиге с её тётей и дядей, живущими поблизости. В прошлом году они договорились, что Сэм будет присматривать за близнецами и двумя маленькими кузинами каждую субботу, а за это они возьмут на себя абонентскую плату её мобильного телефона. Тётя и дядя должны были приехать уже совсем скоро, чтобы обменять своих детей на родителей Сэм. Времени оставалось совсем мало.

Элли добродушно хмыкнула, но не пожелала упускать возможность подпустить тумана.

– Будет проще объяснить всё лично, – заявила она. – И потом, мне нужно показать тебе рекламную листовку. Это займёт всего пару минут, но я сейчас сижу с Корой… Так что тебе придётся прийти!

Корой звали маленькую девочку, живущую через улицу. Элли часто присматривала за ней по выходным, пока её родители работали.

Листовка? Вот теперь Сэм стало по-настоящему интересно, но вместо того, чтобы умолять подругу быстрее всё рассказать, она шмякнула трубку на телефон и вскочила с кресла.

– Я к Элли! – крикнула она, пробегая через кухню, где её мама готовила ранний ужин. – Обещаю, что скоро вернусь! – торопливо добавила она, пресекая возможные возражения.

Сэм захлопнула за собой дверь, которая приглушила мамин ответ, но она знала, что та была не против. Сэм постоянно ходила к Элли, и её родители крайне редко говорили ей нет. Мама знала, что на дочь можно положиться и она вернётся вовремя.

Пробежав по ухабистой мощёной дорожке, Сэм пересекла ухоженную лужайку перед домом и свернула к вечнозелёным деревьям, отмечающим границу участка. У них было три акра земли, и задний двор был далеко не столь презентабельным. Любимым местом Сэм был старый амбар у самого леса. Она часами читала там, на чердаке, где всегда стоял сладковатый запах старого сена. Она годами умоляла родителей завести лошадь, но, хотя места было достаточно, они не поддавались, ссылаясь на нехватку времени или денег, чтобы должным образом за ней ухаживать. Но Сэм не отказывалась от этой мечты.

У неё ушло меньше минуты, чтобы пробежать мимо соседских дворов и стремглав броситься к особняку Элли. Дом Сэм выглядел на его фоне блёкло, зато задний двор у Элли был небольшой, чуть меньше акра. Но особенно сильно разница ощущалась внутри. Дом Сэм был полон детского смеха, безобидных перебранок и тёплых ароматов домашнего печенья, а в Эллином правили тишина и дорогой дизайн, и всё всегда стояло на положенных местах.

Родители Элли оба работали. Её папа был администратором на находящемся неподалёку заводе «Боинг» (там собирали самолёты), а мама работала медсестрой в крупном госпитале в получасе езды, в отделении интенсивной терапии. У Элли был шестнадцатилетний брат, но с тех пор, как Джон получил права, девочки почти его не видели. Он либо уезжал куда-то с друзьями, либо пропадал на футбольных тренировках, либо запирался у себя в комнате.

Элли часто оставалась дома одна. И Сэм предпочитала проводить время у подруги, потому что там было тихо и никто не мешал, но, возвращаясь к своей семье и неизменно царящему в их доме хаосу, она всегда ощущала чуточку облегчения. Элли утверждала, что ей хорошо одной, но Сэм не всегда ей верила.

Было уже почти пять вечера, когда Сэм два раза постучала по входной двери, после чего зашла внутрь. Мама Элли настаивала, что стучать совершенно не обязательно, но эту привычку трудно было побороть.

– Мы здесь! – крикнула Элли из комнаты отдыха в дальней части просторного дома.

Сбросив в прихожей обувь, Сэм пересекла кухню с преобладающими гранитными поверхностями и шагнула в пространство, которое любой подросток посчитал бы раем. Только в этой комнате разрешалось есть и играть одновременно. Одну половину комнаты занимал бильярдный стол, бар и мини-кухня и доска для метания дротиков. На второй половине, напротив восьмидесятидюймового плазменного экрана, стоял мягкий кожаный диван в форме буквы «П». Вдоль стен тянулись сделанные на заказ полки, на которых теснились разнообразные игры и другие развлечения.

Элли и Кора сидели в центре комнаты в окружении игрушек. Трёхлетняя девочка играла с большим розовым пони, заставляя его носиться галопом по полу с подпрыгивающей у него на спине куклой.