От рывка голова Трубикова качнулась. Он попытался нанести удар левой, но потерял равновесие. В этот момент он увидел сверху занесенный для удара кулак...
Очнулся Трубиков от дождя. Начинало смеркаться. Он лежал на боку, неудобно подминая под себя согнутую руку. Первое, что бросилось в глаза, край лежавшей на земле плиты, а на ней, как на столе, полный стакан водки.
Сверху стакан был прикрыт ломтиком хлеба с тонким кружком колбасы.
Он медленно встал. В затылке резко заныло. Он пощупал рукой больное место, посмотрел на ладонь - нет, не кровь, от дождя мокрая. Пальцы нащупали под кепкой огромную шишку. "Интересно, от кулака такая или я ударился о плиту?" - подумал Трубиков и зло посмотрел на стакан. Потом вдруг размахнулся ногой, но не рассчитал и ударил по краю плиты. Взвыв от боли, волчком завертелся на месте.
- Дешево думали расплатиться, - простонал он и поплелся прочь. Отойдя несколько шагов, остановился, оглянулся, поднял кусок кирпича и швырнул, целясь, в стакан, но не попал. Постоял немного, вернулся, отбросил размокший бутерброд и залпом выпил водку.
6
Следующее утро не было похоже на предыдущее и вообще ни на одно утро в его жизни. Справа, под ребрами, сильно ныло. К головной боли вдруг прибавилось ощущение необъяснимой вины перед кем-то и отвращение к самому себе. Он открыл глаза, приподнял голову. Рядом, приоткрыв рот, безмятежно слала Лиза...
Трубиков встал, оделся и вышел в кухню. Долго умывался, зло фыркал, разбрызгивая воду.
Час был ранний, и в квартире стояла тишина. Когда он, тщательно вытершись полотенцем, направился в комнату, в глубине коридора открылась чья-то дверь. Ему стало неловко и захотелось незаметно проскользнуть мимо.
Но высокий широкоплечий парень в белой майке, сладко зевая, шел прямо на него. Увидев Трубикова, он прикрыл рот рукой и вдруг остановился:
- Дядя Коля, вы? Откуда, каким ветром?
Тешерь и Трубиков узнал пария - это был Ванюшка Коростелин, из комитета комсомола завода.
- А ты откуда? Во, вымахал...
Ваня так дружелюбие жал его руку, что у Трубикова потеплело на душе.
- А я вот женился, комнату до подхода дали... Где трудитесь, у нас?
- Пока нигде, - сознался Трубиков, - с пропиской улаживаю.
- Здесь? - Коростелин растерянно посмотрел в глубину коридора.
- Да нет... У меня есть квартира, здесь я так, случайно...
- Ну, работать-то к нам?
- Неудобно как-то... Думаю податься в другое место, - неопределенно махнул рукой Трубиков.
Парень помрачнел:
- За длинным рублем гоняться вздумали?
- Какие тут рубли, Ваня, - вздохнул Трубиков. -- Молодой ты еще, не все в жизни понимаешь...
- Так уж и молодой! - зарделся Коростелин и вдруг заторопился:- Знаете что, дядя Коля? Я сейчас спешу на работу. Зашли бы вы к нам в завком. Там и потолкуем.
Я теперь в завкоме. А с этой, - он кивнул на Лизину дверь и перешел на шепот, - по-моему, вы зря связались. Учтите, можно влипнуть в историю. Ее муж вернулся после срока. Поскандалил и ушел... Парень еще раз крепко пожал. Трубикову руку. - Так заходите в любое время. Прямо в завком, громко крикнул Коростелин и исчез за дверью ванной.
"Как у него все легко да просто получается", - подумал Трубиков.
7
В приемной начальника милиции Трубикову сказали, что сегодня принимает заместитель.
- К начальнику бы лучше, - не отставал он от секретаря, полагая, что "сам" решит быстрее.
- В пятницу с десяти до двенадцати, - равнодушно повторила секретарь.
В этот момент открылась обитая черным дермативом дверь, и в канцелярию вошел еще молодой, полнеющий человек в очках в форме майора. Отдав секретарю бумаги, он внимательно посмотрел на тщедушную фигуру посетителя, остановил взгляд на его отекшем лице. Трубиков без труда узнал Федорчука, но не находил слов, чтобы начать разговор,
- Трубиков, кажется? Приветствую, приветствую.
Давненько не видел. По какому делу к нам?
- Да вот, с пропиской.
Трубиков быстро вытащил из кармана пакет с бумагами.
- Заходите в кабинет и там подождите.
- Да мне бы к начальнику попасть, - замялся Трубиков, - или к заму.
Федорчук засмеялся:
- А я что - не похож на зама?
Только теперь Трубиков увидел табличку на дерматиновой двери: "Заместитель начальника районного отдела внутренних дел".
- Вот-оно что. Повышение у вас...
- А как у вас, Трубиков, повышение или понижение?
- Да как сказать... - промямлил он.
- Значит, договорились. Проходите в кабинет и ждите, я сейчас.
Трубиков вошел в кабинет, присел на стул, положил на стол фуражку. Немного подумав, взял ее к себе на колени и успокоился. Как-никак Федорчука он знал и теперь был доволен, что попал именно к нему.
- Ну, рассказывай, Николай Андреевич, - еще с порога начал Федорчук. Как живется?
- Память у вас хорошая, начальник.
Тем временем Федорчук приблизился, в упор посхотрел на Трубикова:
- Что, дорогой мой человек, ждешь, когда я начну уговаривать тебя бросить пить? Или лекцию о вреде алкоголя прочитаю? Не жди, предупреждаю сразу. Ты вв мальчишка, сам все должен понять.
Трубиков шмыгнул носом и нетерпеливо заерзал на стуле. Непонятен был ему такой разговор. Лучше бы пристыдил майор или наорал. Или, наконец, просто сказал бы: "Вот что, Трубиков, дай мне честное слово бросить все это-и я тебе поверю. Пусть никто неповерит, а я поверю". "Тогда бы я мог дать слово, - подумал Трубиков, - мог бы попробовать бросить пить-еще раз".
- Говорить мы все мастера, это проще всего...
- Продолжайте, продолжайте, это уже интересно, - поддержал Федорчук, видя, что Трубиков намерен сообщить о конкретном факте.
- Что ж продолжать? Вот мне вчера голову разбили. - С этими словами Трубиков повернулся на стуле и стал показывать шишку. - И спокойненько ушли. А попробуй привлеки их! Не тут-то было.
- А почему бы и нельзя? Кстати, вы их знаете?
Трубиков вздохнул, облизал пересохшие губы. Конечно, рассказывать обо всем Федорчуку сейчас было не в его интересах. Честным надо было быть тогда, на следствии по делу о спирте. А теперь...
- Нет, не знаю. Может быть, это я сам при падении ударился головой. Кто его знает. Выпивши был изрядно, - схитрил Трубиков.
- Так тебя и убить могут.
- Ну, это мы еще посмотрим, - вспыхнул Трубиков. - Убить меня не так просто. Я тоже не лыком шит.
Пусть попробуют...
- Все-таки ты знаешь, кто тебя бил, - незаметно переходя на "ты", заключил Федорчук. - А не говоришь потому, что повязан, видно, одной веревочкой со своими обидчиками, так?
- Закурить можно? - вместо ответа вдруг попросил Трубиков.
- Пожалуйста, вот возьми.
Трубиков сидел чуть ссутулившись, глядел куда-то в угол, в одну точку и непонятно было -слушает он Федорчука или думает о чем-то своем.
- Ну ладно, ты, я вижу, засыпать начал. Я тоже не люблю длинных лекций. Давай теперь ты говори, я буду слушать.
- О чем говорить...
- Живешь как?
Трубиков угрюмо посмотрел на майора:
- Это вы со всеми так?
- Как?
- Возитесь...
Федорчук посмотрел на часы:
- Нет. Суток не хватит. С уголовником я бы так долго не разговаривал. А на тебя обидно смотреть: рабочим человеком был, а стал... И еще мне интересно знать: чего ты теперь хочешь от жизни?
Трубиков неопределенно пожал плечами.
- Сын-то как?
Этот вопрос задел за живое. Трубиков вскинул голову, лицо засветилось.
- Вы и это помяите? Растет парнишка... На каникулах сейчас.
- Ходил куда-нибудь с ним? В кино, в музей?
- Он у бабки, в деревне. Да и чего с ним гулять, грудной, что ли? Двенадцать годов скоро стукнет.
- А разговоры какие вел с ним?
- Да какие там разговоры... Когда вернулся, он волчонком смотрит, помалкивает. Однажды я ему сказал, чтобы ботинки почистил. А он мне: "Ты на себя сначала посмотри".
