– Я спать хочу… – почти по-детски захныкала она.

Через пару-тройку часов, уже под утро, за Соной приехал ученик отца, дзюдоист Арам. Сону, словно вещь, передали из рук в руки, перекрестились и закрыли дверь.

– Все! Молодец! Считай, уже раз был женат! Осел! Чуть жизнь не сломал и себе, и ей. Какое жениться? Ты только на четвертом курсе. Тебе еще учиться и учиться, чтобы человеком стать.

Гурген, закрыв голову руками, молча слушал шквал родительских обвинений.

Почти уверенные в том, что они донесли все нужные мысли, Ануш и Сашик со спокойной душой пошли спать.

– Господи, я так устала на работе, операции по шесть часов, приемы – по двенадцать, а тут дома еще… – вздохнула Ануш. – Нет, ну как тебе нравится: жениться он собрался!

– Хорошая девочка, – тихо сказал Сашик.

– Конечно, хорошая, кто спорит? Если бы он сказал о своих планах, мы бы пошли, поговорили… Так же не делают! Украл! Рыцарь! Тьфу!

– А ты помнишь, как я тебя украсть хотел? – мечтательно улыбаясь, произнес Сашик.

– То ты и я! Сравнил! А это дети! Мы уже институт закончили, понимали, что делаем. А это что? Два студента нам на голову.

– Я поеду через недельку, когда они немного успокоятся. Объясню, что да как, поговорим… Пусть не торопятся, повстречаются, а через годик можно. Он уже хотя бы интерном будет. Давай спать, глаза закрываются.

В машине Сона легла на заднее сиденье и, укрывшись потертой курткой, провалилась в сон. Арам то и дело поглядывал на нее в зеркало заднего вида. Маленькая хрупкая Сона – недоступная мечта, его тайна, его принцесса. Вот он бы ее в жизни не отдал. Он бы себе горло перерезал, но не отдал. А этот… Сразу видно – маменькин сынок, докторишка. То ли дело он, Арам, имеющий черный пояс, аттестованный на степень «юданся», обладатель данов. Всю жизнь в спорте, изматывающие тренировки, достижения, цели, награды. Была бы у него Сона. Вот она – лучший приз. Мир положил бы к ее ногам, но Виталий не отдаст за него. Слишком хорошо знает с детства: отец сидит, да и самого Арама совсем мальчишкой вытащил из такого дерьма, не дал пойти по стопам отца.

Приехали совсем под утро. Арам взял Сону на руки и понес домой. Будить не стал. Любовался. На лестнице уже курили Виталий и сосед Рубик.

– Поставь ее. Пусть сама идет.

– Но она спит.

– Ничего, она же на своих ногах убегала, пусть на своих ногах и зайдет.

Сона вздрогнула и смутилась.

– Позор, – тихо произнес Виталий.

– Да-а-а… – тяжело вздохнул Рубик. – Теперь мы сравнялись.

Арам стоял не шевелясь. И тут у него щелкнуло: сейчас или никогда:

– Дядя Виталик, отдайте ее мне. Отдайте, умоляю. Мне все равно, была она с ним или нет. Столько разговоров сейчас будет. Вам это надо? Сами знаете, какие языки злые.

Виталий растерянно огляделся по сторонам, как бы ища поддержки.

– Да, Виталь-джан, лучше отдай, пока ночь не прошла. Тогда никто ничего не скажет.

На пороге появилась Жанна, белая как мел.

– Забирай, – сухо сказала она. – Прямо сейчас. Бери домой, вещи привезем. Хотела замуж – пусть идет. Не могла по-нормальному, значит, получай, как заслужила.

Арам вбежал в комнату, схватил в охапку ничего не понимающую Сону, словно боясь, что сейчас они передумают, и вихрем понесся вниз.

– Куда мы?

– Теперь ты моя жена, – произнеся эти слова, Арам сам не мог поверить в происходящее.

Сона молчала всю дорогу. Она пыталась найти объяснение всему происходящему, но не могла.

Войдя в дом Арама, Сона внимательно огляделась. Квартирка маленькая, но уютная. Из кухни доносился запах свежих оладий. Сона почувствовала, как голодна. Так голодна, что близка к обмороку.

– Арам, это ты, сынок? Дочка Виталия нашлась?

– Да, мама, это я. Нашлась.

Вышла полноватая женщина в переднике.

– Кто это? Кто это прекрасное создание?

– Это и есть дочка дяди Виталия. Это и есть Сона. И еще, она – моя жена.

Женщина застыла.

– Ты что такое говоришь? За тебя отдали эту девочку? Я не верю! Отвези ее назад!

– Мама, успокойся. Это я ее украл, и теперь она – моя жена.

– Жена… У тебя температура, что ли? Как украл? Какая жена?

– Вот так украл, и вот такая жена.

– Я не верю! Будет скандал! Мало твоего отца – позор на мою голову, еще и ты… Тебя Виталий вытащил из той компании, человеком сделал, и это твоя благодарность?

– Мама! Успокойся, прошу! Сона голодна, лучше накорми ее.

– Конечно, накормлю. Проходи, доченька. Идиот… – прошипела она, обернувшись. – Меня тетя Нина зовут. Проходи, не стесняйся. Вот ванна, если хочешь – умойся. Я накрою сейчас.

Сона была счастлива минутой уединения. Она пустила ледяную воду. Больше всего ей сейчас хотелось засунуть под кран голову. Она ополоснула руки и подставила лицо под напор холодной воды. «Господи, что происходит? За одну ночь меня два раза взяли замуж. Интересно, это последний? Почему родители так поступили со мной? Неужели это такой несмываемый позор?» Вода немного привела ее в чувство. Стало легче. Сона подняла голову и увидела на полке огромную белую ракушку – подарок моря. Она взяла ее и поднесла к уху. Оттуда, из глубины этой раковины донеслась музыка. Завораживающая, космическая, глубокая, наполненная смыслом. Сона подумала, что ей показалось, и отняла раковину от уха. Музыка прервалась. Посидев на краешке ванны несколько секунд, она вновь поднесла ее, мелодия зазвучала с новой силой, заиграла еще ярче, еще проникновеннее. «Я, наверное, с ума сошла».

– Сона! – постучалась Нина. – С тобой все хорошо?

– Да-да, сейчас. – Сона поспешно поставила раковину на место, затем нежно погладила ее и шепнула: «Я буду слушать тебя каждый день».

На столе дымился завтрак. Горячие пышные оладьи с золотой корочкой, варенье и сметана. Сона ела с аппетитом, запивая ароматным кофе. Арам курил у открытого окна.

– Значит, так, – сказала громко Нина. – Я пока ничего не понимаю, но однозначно не верю, что эту девочку из такой семьи могли отдать за моего оболтуса. Сона, ты будешь жить в отдельной комнате, пока я сама не узнаю у твоих родителей, что это правда. У меня сегодня дежурство, я в больнице медсестрой работаю, – важно подчеркнула она. – И не дай Бог, чтобы ты, Арам, переступил порог ее спальни.

– Я у друга буду ночевать.

– Спасибо, – тихо буркнула Сона.

– Вот и славно, – облегченно вздохнула Нина.

Все ушли, и дом наполнился тишиной. Сона осталась одна. Теперь это ее новое жилище. И неужели все это правда? А вдруг родители опомнятся и приедут за ней? Ведь впереди два выходных. Она помыла посуду, прибрала на столе и пошла осматривать квартиру. В гостиной Сона заметила старое черное пианино, протертый диван и промятое кресло. Две крохотные спальни: одна предназначалась ей. Сона заметила чистый комплект белья. Бессонная ночь и стресс от всего, что с ней сегодня произошло, обессилили организм. Застелив белье, она пошла в ванную и осторожно, словно боясь расплескать внутри ракушки эту маленькую тайну, вновь поднесла ее к уху. Мелодия снова зазвучала загадочно и нежно. Сона легла в постель и, не отнимая от уха ракушку, заснула.

Прошло несколько дней. Получив четкое и внятное подтверждение, что Сона теперь ее невестка, ничего не понимающая Нина по-прежнему не могла в это поверить. Она все еще не разрешала сыну приближаться к Соне и запретила ему ночевать в доме даже в ее присутствии. Как эту девочку могли отдать им? Ясно, что ее сын – не лучшая партия, и о том, что ее муж сидит уже пять лет, и осталось почти столько же, знали все. Что Арам связался с дурной компанией, и только Виталий вытащил его оттуда, потому что Нина физически не могла справиться с сыном. Она умоляла взять его в секцию, научить уму-разуму, понимая, что просто теряет его. Мелкое воровство, легкие наркотики, друзья… Кому, как не Виталию, было не знать этого? И вот теперь эта девочка, это нежное создание, была отдана им насовсем. Хотя, если верить Араму, он украл ее. Ну да ладно. Нина держала оборону этой крепости, сколько могла. Будь что будет. Уйдя на очередное дежурство, она приняла ситуацию. Все эти дни Сона в училище не ходила и не звонила домой. Впрочем, и родители не соизволили сделать ни звонка. Разобрав постель, она уже хотела лечь, как услышала скрип входной двери.