— Это верно, — задумчиво сказала я. — Мы с Адамом до сих пор практически не жили в мире и спокойствии.

Дульса с пониманием кивнула, и именно в этот момент в коридоре что-то застучало. Немного погодя Ширли просунула голову в кухню. Она выглядела уставшей и изможденной.

— Вечер игры в Драбеллум? — спросила она, и я увидела улыбку в ее глазах.

— Да, — ответила Лиана и подошла к духовке. — Макаронная запеканка почти готова. Осталось самое большее 5 минут, — она опытным взглядом оценила коричневую корочку сырного слоя. — Потом начнем. Только не говори, что ты не слышала ни одного из моих десяти приглашений.

— Возможно, я услышала после третьего, — улыбнувшись ответила Ширли. Она зашла в кухню и села с нами. — Как прошел твой день?

— Хорошо, — ответила Лиана и достала тарелку и столовые приборы для Ширли. — По средам всегда более спокойно. С завтрашнего дня начнутся закупки на выходные. Кстати, я планирую открыть специальный отдел магических продуктов. Наподобие того, как было сделано в новом книжном магазине.

— Хорошая идея, — кивнула Ширли.

— А как прошел твой день? — Лиана с интересом посмотрела на Ширли, и у меня на душе стало спокойнее оттого, что они каждый вечер вели этот разговор и присматривали друг за другом.

— Смена в «Гостиной Шёнефельде» была скучной, но я пересмотрела статью, которую написала весной. Речь шла о заболеваемости сенаторов, — когда Ширли начала рассказывать о своей работе в качестве журналистки, выражение её лица изменилось. Она выпрямилась и с энтузиазмом посмотрела на нас. — Я подумала написать своего рода обновление. Безусловно будет интересно узнать, улучшилась ли с тех пор ситуация или нет.

— Я помню статью, — ответила я, наклоняясь к Ширли. — И какое положение с заболеваемостью теперь? С тех пор, как для чтения осталась только «Хроника Короны», у меня такое чувство, что всё в порядке.

— Это заблуждение, — с триумфом ответила Ширли. — У меня есть контакт в палате сенаторов, и ситуация после летнего перерыва всё больше ухудшается.

— Сенаторам требуется больше свободного времени?

— Либо так, либо у них серьёзные заболевания, — заметила Ширли. — В пиковое время половина сенаторов болели одновременно. Только у Ладислава Энде и Густава Джонсона, кажется, очень стабильное здоровье.

— Это может быть совпадением, — ответила Дульса.

— Но если не совпадение, тогда это серьёзная проблема, — сказала я.

— Верно, — ответила Ширли. — При принятии важных решений, может получится нездоровое распределение голосов.

— Что ты имеешь в виду? — с беспокойством спросила Лиана. — Я думала, что сенаторы могут принимать решения только когда все присутствуют.

— Это касается важных решений, — ответила Ширли. — Но есть много таких, для которых достаточно простого большинства голосов сенаторов, например, когда речь зашла о том, можно ли продолжать продавать книгу Хеландера Бальтазара.

— В самом деле? — удивилась я.

— Ладислав Энде подал запрос о её запрете, но когда принималось это решение, четыре сенатора, которые поддерживают Ладислава Энде, были больны, поэтому книгу разрешили продавать дальше.

— Это безумие, — с негодованием сказала Лиана.

— Это опасно, — Дульса задумчиво посмотрела в окно, где ветер теперь раскачивал голые верхушки деревьев.

— Таким образом власть примуса становится слабее. У тебя есть какое-нибудь подозрение, почему сенаторы так часто болеют? — я с интересом посмотрела на Ширли. Но к моему разочарованию она покачала головой.

— Осторожно, запеканка, — внезапно выкрикнула Дульса.

Лиана испуганно повернулась, схватила кухонные перчатки и быстро открыла духовку.

— Как раз ещё повезло, — с облегчением сообщила она. — Хотя теперь она очень поджаристая, но это не помешает.

Лиана разложила запеканку по тарелкам, и мы поели с хорошим аппетитом.

— Было очень вкусно, — Лоренец довольно отодвинул пустую тарелку в сторону. — Сейчас помоем посуду, а потом начнём наш первый Драбеллум-турнир в этом сезоне. Надеюсь, вы готовы стать свидетелями моей феноменальной победы.

— Твоей феноменальной победы? — насмешливо спросила Лиана, собирая пустые тарелки и складывая их в раковину. — Да ты сам в это не веришь, — затем она перевела взгляд с раковины на Лоренца. — Посуду я сама завтра помою. Давайте начнём прямо сейчас.

— Согласен, — ответил Лоренц, встал и нашёл свою сумку. Из неё он с серьёзным выражением лица вытащил большой огнеупорный мешочек, который с триумфом поднял вверх. — С этими маленькими богатырями я выиграю любую игру.

— Это мы ещё увидим, — Лиана прошла в свою комнату, где она уже на столе в середине комнаты установила игровую доску.

Мы все последовали за ней, и даже Ширли, похоже, решила принять участие, потому что прошла в свою комнату, чтобы тоже взять драконов.

— Может вы оба заблуждаетесь, и сегодня выиграю я, — улыбнулась Ширли, когда села и повернула стрелку.

Затем она начала игру с атаки на Лоренца.

— Только подождите, — уверенно произнесла Лиана. — Мы ещё даже по-настоящему не начали.

Лиана оказалась права. После часа игры победителя так и не наметилось. Зато стало ясно, что вечер будет очень долгим. Как раз, когда я размышляла над тем, хочу ли сражаться с Лианой, Лоренцем, Ширли и Дульсой за победу до самого утра, в дверь позвонили.

— Адам собирался ещё прийти? — спросила Лиана, когда встала, чтобы открыть дверь.

— Вообще-то нет, — ответила я. — Он хотел встретиться с Ленноксом.

— Что ж, тогда посмотрим, кто так поздно удостоил нас чести. Надеюсь, с Мирой ничего не случилось, — Лиана подошла к двери с обеспокоенным взглядом.

Не прошло и минуты, как она вернулась с серьёзным видом.

В сочетание со сладким покалыванием, только что проснувшемся в животе, меня охватило нехорошее предчувствие. Должно быть случилось что-то плохое, раз Адам пришёл сюда без предупреждения.

— Всё в порядке? — испуганно спросила я и встала, а потом увидела, почему Лиана не улыбается. Позади неё в коридоре стоял Торин. Его светлые волосы были влажными и растрёпанными, а карие глаза такие серьёзные, что я забеспокоилась. Прямо позади него стоял Адам, и его вид был не лучше.

— Что случилось? — глухо спросила я.

— Господин Лилиенштейн уехал, — ответил коротко Торин.

— Что это значит? — я вопросительно посмотрела на Адама.

— Для нас это значит, что сейчас никто не ищет Звезду Комо, — ответил Адам.

Я многое услышала в его голосе: гнев, печаль, разочарование. Те же самые чувства, которые проснулись во мне, пока я пытала понять его слова.

— Вы с ним разговаривали? — я вопросительно посмотрела на Адама.

Господин Лилиенштейн не исчез бы просто так, не сказав ни слова. Он был надёжным человеком.

— Он закрыл свой разум и не отвечает на сообщения, — ответил Торин глухим голосом. Затем его щеки покраснели, и я почувствовала его откровенное разочарование. — Я до сих пор не могу этого понять. Пока я путешествовал и пытался отыскать следы этой легенды, он упаковал свои вещи и уехал. Оставил мне только записку.

— И что там в записке? — спросила я, бросив на Ширли осторожный взгляд. Она неподвижно сидела и смотрела на Торина, не говоря ни слова. — Может его похитили? Может его поймал Бальтазар или люди Ладислава Энде?

— Я так не думаю, — ответил Торин. — Он оставил дом в полном порядке. Кроме того, написал, что из-за неотложного дела должен пока прервать поиск и даст о себе знать, как только снова появится время. Такого никто не будет писать, если его насильно выволакивают из дома, тем более я уверен, что господин Лилиештейн может себя защитить и без проблем одолеет своих противников.

— Это тоже верно, — задумчиво сказала я.

— Он в последнее время путешествовал или встречался с кем-нибудь? — спросил Лоренц в стиле агента. Затем довольно вздохнул. — Наконец-то снова захватывающее дело. Медленно, но верно мне начинают надоедать детские вечеринки. Вечеринки в честь избирательных компаний и то были более захватывающими.