— Чего ты хочешь, Бен? — спрашивает она тихо, и он снова бросает на неё взгляд, на пару секунд оторвавшись от дороги.

— Хочу узнать тебя лучше, — честно отвечает он. И, немного подумав, добавляет. — Хочу, чтобы ты узнала меня.

Он чувствует на себе её испытующий взгляд; впереди большая пробка, но он рискует посмотреть на неё в ответ.

Нахмурившись, Рей кусает губы — он стискивает руль, слыша, как под рукой скрипит кожаная оплётка.

— Ты не прикалываешься. — выдаёт она наконец, и Бен сам хмурится, не в силах выкинуть из головы образ её мягких, влажных губ. — Просто сначала я подумала, что ты стебёшься надо мной, но…

— Рей, я предельно серьёзен, сейчас и всегда… Когда дело касается тебя.

Она хмыкает, потом смеётся.

— Да, это я уже поняла. Вот только… Я всё ещё считаю…

Снова отвернувшись, она продолжает, и голос её теперь полон печали.

— Это неправильно, Бен. Так нельзя.

Ему вспоминается тот самый сон, с которого началось его помешательство, и Бен чувствует, как вниз по позвоночнику несутся толпы мурашек.

— Я не врал тебе, Рей. Я действительно… — поняв, что этими словами он выроет себе могилу, Бен исправляется. — Я женат, это правда. Но только на бумагах. И скоро даже это изменится… Но не всё так просто, как может показаться.

— Объясни тогда, — недовольно настаивает она. — Потому что я знаю лишь то, что у тебя есть жена, которая в глубоком залёте. А ты с нашей первой встречи несёшь пургу о том, что разводишься. Я, может, и наивная, но не тупая.

Скосив на неё глаза, Бен изо всех сил сдерживает улыбку.

— Ты не тупая, милая, просто не в курсе деталей.

— Так ты расскажешь? Или дальше будешь кругами ходить?

Глубоко вдохнув, Бен решает шагнуть с обрыва.

— Незадолго до той ночи, когда мы с тобой познакомились, я узнал, что жена изменяет мне, — начинает он, прекрасно зная, что от этой правды зависит, в каком направлении двинутся их отношения. — И мало того, что она забеременела от своего любовника, и это, сама понимаешь… — пожав плечами, он невесело ухмыляется. — Так ещё и растрепала всему свету о том, что ребёнок мой. Но это не так.

— Мне жаль, — тихо говорит Рей, на что Бен смеётся и качает головой.

— Не о чем жалеть. — бросив на неё быстрый взгляд, он замечает отпечаток удивления на её лице. — Я не любил Базин, это раз. И два — не вытвори она нечто подобное, я не встретил бы тебя, — последние слова он произносит с особым нажимом.

Рей молчит, а Бен не давит. Он даёт ей время переварить услышанное. Сегодня он — само терпение, хотя каждая клеточка тела вопит об обратном.

Теперь между ними разливается та самая тишина, которой ему так не хватало. В ней все его рьяно беснующиеся мысли, наконец-то, находят покой.

— Ладно, — после долгого молчания выдаёт Рей, и Бен с недовольством, грызущим нутро, понимает, что они почти приехали.

— Ммм?

— Ты говорил, что хочешь узнать меня, — отвечает она. — Ладно.

Остановив машину у указанного ею дома, Бен криво улыбается, глядя на неё.

— Ты даже не представляешь, как сильно. — она фыркает, и он, протянув руку, касается кончиками пальцев её пылающей щеки. — Я не шучу, Рей. Я хочу знать о тебе всё.

— Зачем тебе это? — еле слышно выдыхает она.

Бену требуется минута, чтобы собрать мысли в кучу.

Желание поцеловать её ослепляет, но он лишь раз касается чуть влажных, искусанных губ подушечкой большого пальца и после этого почти сразу одёргивает руку.

— Секс с тобой потрясающ, — ухмыляется Бен. — Ни с чем не сравним, вообще-то. Но помимо этого я хочу… — замолчав, он чувствует, как сердце в груди заходится как умалишённое.

— Чего ты хочешь? — в который раз повторяет она, облизав губы.

— Всего, Рей, — посмотрев ей в глаза, твёрдо произносит Бен. — Хочу знать о тебе всё. Хочу видеть тебя каждый день. Хочу стать для тебя всем. И от тебя хочу того же самого.

Ему кажется, что бушующие внутри чувства вот-вот расплющат его.

Она жмурится.

А потом целует его первой.

========== Бен V ==========

Комментарий к Бен V

не прошло и года, ага :)

Когда Рей наклоняется ближе и целует его, Бену кажется, что кто-то ставит мир на паузу. Время останавливается, он и сам замирает, застывает, словно в камень превращается. Все посторонние звуки исчезают; реальность сокращается до шума крови в ушах, до чувства, с которым сердце отчаянно заходится в грудной клетке. Кажется, он улавливает тихий вздох, сорвавшийся с её губ, но Бен не уверен. Он вообще начинает сомневаться в собственном рассудке — ведь происходящее поразительно напоминает ему приятный, но далеко не самый реалистичный сон. Он почти уверен, что вот-вот проснётся. И мысль об этом, разящая нестерпимой горечью, ударяет его наотмашь.

Ведь если сейчас он и вправду спит, то Бен предпочёл бы вовсе никогда не просыпаться, потому что Рей…

Рей тянется к нему.

Целует его.

На самом деле она едва касается его губ своими, невесомо, почти мимолётно. По правде говоря это, не совсем поцелуй, и всё же дыхание у него перехватывает моментально. В одно мгновение он забывает обо всём на свете, и спроси его кто в эту самую минуту, он не смог бы ответить, какой сегодня день недели, месяц или год. Спроси его кто, он не уверен, что смог бы вспомнить собственное имя.

Она целует его, и он не просыпается, не распахивает глаза в холодном сумраке собственной спальни, не чувствует сковывающего сердце одиночества. Она целует его, и мир вновь оживает, наполняется красками, звуками, и жар её губ согревает, опаляет, наполняет пламенем каждое нервное окончание в его теле. Она целует его, и Бен, словно заколдованный, тянется к ней, но в следующее мгновение Рей, словно опомнившись, отстраняется, прикрывает рот ладошкой и качает головой.

— Извини. Что ты… говорил?..

Она растеряна, явно смущена. В тусклом свете приборной панели он замечает румянец на её щеках, замечает, как широко распахиваются её глаза, и, чувствуя, как шквал эмоций грозит затопить его с головой, Бен исправляет ситуацию прежде, чем ей удастся договорить.

Наклонившись к ней, он целует её сам, по-настоящему целует, и Рей удивлённо вздыхает, слегка приоткрыв рот, но спустя мгновение отвечает ему без дальнейшего промедления. Их языки касаются друг друга сначала робко, почти осторожно, но не проходит и пары секунд, как поцелуй становится глубже, жарче, и да, возможно, они не слишком ласковы друг с другом, не слишком нежны, но сейчас, в эту самую секунду, им обоим явно не до этого. Она прижимается к нему крепко, обнимает за шею и держится за него, как утопающий за соломинку, а Бен отвечает ей тем же, ведь она нужна ему, необходима как воздух; он знает, прекрасно понимает, что не отпустит её, не даст ей уйти или сбежать, ни сейчас, ни когда либо ещё. Жизнь поделилась на до и после встречи с ней, и то, что было до, ему совершенно, до глубины души, осточертело просто.

Стоит ей мягко потянуть его за волосы, с губ её срывается тихий стон, и в считанные мгновения Бен оказывается в шаге от потери контроля над собой, над ней, над ситуацией в целом. И внезапно ему становится совершенно наплевать, во сне это происходит или наяву — это пустяки, мелочи, всё это совершенно неважно, пока она здесь, рядом с ним. И едва ли он замечает, как и когда она перебирается к нему на колени; ему приходится слегка отодвинуть кресло, чтобы руль не впивался ей в поясницу, но, похоже, её саму эти мелочи не слишком заботят. Она устраивается у него на коленях, прижимается к нему всем телом, и целая его реальность сжимается до неё одной. Он окутан ею, её вкусом, запахом, теплом, и всё, чего ему хочется — так это продлить эти мгновения до чёртовой бесконечности.

На вкус она ещё слаще, чем в его фантазиях и воспоминаниях. На вкус она как солнце, как свежесть утреннего воздуха; она словно чистейший родник, а он едва ли не умирает от жажды. Поцелуй с ней похож на первый вдох после невозможности дышать на протяжении целых месяцев, и чувство это… Оно ни с чем не сравнимо.