Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора

посвящается моей семье

мне было больно смотреть, как они страдают

Они бежали по лесу, ломая ветки и царапая ноги. Двое семнадцатилетних подростков. Белокурый и девочка с блестящими голубыми волосами, достававшими ей до самого пояса.

– Знаешь что?.. – закричала Ариэль, раскинув руки и посмотрев в небо. – Я живу чертовски неправильно!

– Значит, я тоже так живу! – рассмеялся Белокурый.

– Почему? – спросила она.

– Потому, что я с тобой, а я повторяю все, что ты делаешь.

Ариэль стерла ноги в кровь, он достал из рюкзака белую клейкую ленту, отрезал кусочек ножиком, подошел к ней и стал заклеивать раны.

– Обязательно нужно где-то упасть, врезаться в столб, порезать ногу бритвой? – спросил Белокурый.

– На себя посмотри, сам вечно с велика падаешь. Все лицо в шрамах.

– Зато не от тусовки Марвэла, а они ребята жесткие. Одним ударом в глаз не отделаешься. Ладно, пойдем дальше.

Там, в глубине леса, где находится небольшое озеро, о котором мало кто знает, скрыта от глаз могила, заросшая полевыми цветами.

– Ну привет, Энди – поздоровался Белокурый.

«Привет», – прошептали деревья.

– Ненавижу Марвэла, – злобно проговорил Белокурый.

Ариэль пожала плечами.

Они сидели и молча смотрели на могилу. Марвэл с дружками повесили Энди на проволоке возле его дома за долги. В тот день Ариэль и Белокурый шли со школы, весело болтая. А Энди смиренно покачивался из стороны в сторону на дубе. Приехали менты, родители Энди рыдали, у Ариэль начался нервный смех. Она стояла во дворе, смотрела на Энди и не могла остановиться. Не стоило ему лезть в тусовку Марвэла, если бы он только знал чем все это кончится!.. Но Энди не знал, а тусоваться со взрослыми ребятами было чем-то почетным.

Ариэль и Белокурый каждое воскресенье бегали к Энди на могилу. Энди не мог с ними разговаривать, но иногда на другой стороне озера они его видели. Красивого зеленоглазого мальчишку с черными вихрами и шрамом на горле от проволоки.

– Энди, иди к нам! Давай купаться! – кричал Белокурый.

Энди садился на мостки у озера и смотрел на них. Бывало, он приносил удочку и рыбачил. Рыбу он чистил и оставлял на мостках для друзей.

Ариэль разделась и нырнула. Белокурый побежал за ней. Они могли плавать хоть до самой ночи, но дома ждали родители.

Белокурый вошел в дом, встряхивая мокрой головой. Его мать, худенькая женщина в голубом сарафане, уже приготовила ужин и сидела за столом.

– Где ты был? – спросила она.

– Мы с Ариэль ходили проведать Энди, – ответил Белокурый.

– Ах, Энди!.. – вздохнула мать. – Бедные его родители… Как Ариэль?

– Нормально вроде все. Опять порезала ноги.

– Может быть, ты приведешь ее к нам, я посмотрю и продезинфицирую? Точно знаю, что эта девчонка сама таким никогда заниматься не будет.

– Ну мам, это же Ариэль. У нее в голове одни байки, татуировки и гаечные ключи.

– Она набила татуировку? – встрепенулась мать.

– Пока нет, я ее отговариваю, но она очень хочет. Ты же видела Жипа. У него два рукава забиты, а она с отца во всем пример берет.

– Ужас какой. Жип позволяет ей слишком многое, – она вздохнула – садись, ешь.

– Я не голодный.

– А для кого я готовила?

– Ладно.

Белокурый сел за стол и стал ковырять вилкой в макаронах. Дома он всегда чувствовал беспросветную тоску. С тех пор, как умер отец, он остался единственным мужчиной в доме. Ему бы очень хотелось, чтобы мама вышла замуж второй раз за какого-нибудь красивого и умного мужчину, и отдохнула хоть немного, но красивый и умный не появлялся, и с каждым днем Белокурый терял надежду. После ужина он решил зайти к Джину в бар поболтать. Джин – коренастый, накачанный негр с серебряным кольцом в носу, вытирал бокалы.

– Белокурый! – улыбнулся он. – Пивка?

– Пожалуй, – сказал Белокурый.

– Как дела на личном? Как там Ариэль?

– Нет, – Белокурый посмотрел на свои ботинки.

– Белокурый, ты дурень, что ли? Вы с этой девчонкой видитесь каждый Божий день, а ты даже не поцеловал ее до сих пор?

– Мы друзья, будет странно, если я начну к ней клеиться. Тем более, ей нравятся байкеры, дружки Жипа, с которыми он тусуется. Черт возьми!.. Как же тяжело все!..

– Что тебе тяжело? Поцеловать девчонку, которая нравится? Не будь бабой. Хватит ныть. Взял – и сделал. Не попробуешь, не узнаешь. Белокурый, тебе семнадцать, а у меня иногда ощущение, что тебе семь.

– Ладно, а у тебя что на личном? – попытался перевести стрелки Белокурый.

– Ну… получше твоего, – ухмыльнулся Джин. – Правда, Марс уехала на два дня, без нее скучно. Все-таки единственная женщина в заведении!

– Мне Ариэль рассказывает в миллион раз меньше, чем Марс, – сказал Белокурый.

– Ой, да брось, они же девушки, тем более, подружки.

– Марвэла не видал?

– Да заходил сегодня.

– Джин, скажи, почему ты не настоящий джин? Я б тебе столько желаний загадал! – произнес Белокурый, потирая глаза руками.

– Слышишь ты, сам себе желания загадывай. И вообще, иди уже баиньки, а то отключишься прямо здесь, как в прошлый раз. Я, конечно, могу тебя на гамаке на веранде уложить, только сам знаешь – мамка волноваться будет. Так что давай, дуй отсюда. Да, и в сотый раз тебе говорю: деньги за пиво отдавать не надо. Не надо!

– Спасибо, Джин! – сказал Белокурый и вышел.

На улице пахло начинающимся дождем. Было темно и только пару звезд горело на небе.

«У меня в глазу тоже есть звезда синего цвета, только ее плохо видно. Так сказала Ариэль», – подумал он перед сном и отключился.

По Пальмовой улице шла сногсшибательная блондинка с каре по имени Марс Тату. Бордовое платье благородного оттенка и красная помада. Машины начали сигналить, но Марс даже бровью не повела. К чрезмерному вниманию она привыкла еще со школы.

«Умница моя, даже не повернулась!» – пришло ей сообщение.

Рядом на черной панамере ехал Жип.

– Запрыгивай, красотка! – улыбнулся он.

Марс села в машину, Жип положил руку ей на колено.

– Как дела дома? – спросил он.

– Все хорошо, а у тебя?

– Прекрасно! Ариэль за тобой соскучилась, целыми днями только о тебе и говорила. А я непрерывно думал. Сейчас на СТО еду, нужно все проверить. Тебя куда подбросить?

– Закинь к Ариэль, я хочу ее увидеть.

– Так точно, капитан, – улыбнулся Жип. – Давай сегодня вечером встретимся?

– Хорошо.

Не доезжая до дома, Жип остановился, пытаясь поцеловать Марс, но та оттолкнула его и вышла.

– Не здесь, – прошептала она.

– Я заеду за тобой! – сказал Жип.

– Я подумаю и дам знать.

Марс развернулась и ушла. Он наблюдал за ее походкой и думал о том, какая же Марс все-таки странная и загадочная. Поймать ее где-то было удачей, потому что Марс никогда и нигде не было. Вечно занятая, вся в делах и в работе, она стремилась к независимости от кого бы то ни было.

Марс вошла в дом. Ариэль сидела на кухне в голубых пижамных шортах и рисовала стрелки на глазах.

– Марс? – Ариэль удивленно посмотрела на вошедшую. – Охренеть, что ты тут делаешь?

– Ты же знаешь, как я ненавижу ездить домой. С отцом, правда, отношения уже получше, но лишь благодаря тому, что мы редко видимся, – улыбнулась Марс.

– В этом вся соль хороших отношений. Чем вы дальше друг от друга, тем отношения лучше, – засмеялась Ариэль.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно улыбнулась Марс.

– Ниоткуда. Пойдем покурим?

Они вышли на веранду и Марс вдруг впервые за долгое время поняла, что не знает, что сказать лучшей подруге. Просто-напросто не знает. Она могла бы спросить, как у Ариэль дела, с кем она проводит время, признался ли ей в своих чувствах Белокурый, но она не спросила. Раньше они обсуждали свой провальный опыт отношений с мужчинами, который даже не доходил до стадии «отношения» (Марс и Ариэль коллекционировали своих ухажеров и по вечерам обычно болтали о них). Но теперь, когда в ее личной жизни появился человек, с которым стало приятно проводить время, с которым не было непонятных недомолвок-головоломок, человек, чьи сообщения не нужно было расшифровывать по десять тысяч раз придумывая новый смысл, человек с которым все было предельно ясно и просто, человек, который был отцом ее лучшей подруги, Марс поняла, что больше о мужчинах ей говорить совсем не хочется. Раньше они обсуждали мужчин от разъедающего одиночества и это сближало их, но теперь Марс чувствовала себя любимой и от этого чувства все становилось на свои места. Ариэль молча курила, опершись на бортик веранды, и смотрела на море. Ярко-голубое море, как ее волосы. «У нее голубое все: море возле дома, шорты, волосы, помада, портсигар, стены в комнате и даже ноутбук» – подумала Марс и улыбнулась про себя.