— Знаю, — ответила я, поправляя очки. — Я соскучилась по своим подругам.

— Так поезжай в НьюЙорк.

— Когда не знаешь, что сказать человеку при встрече, весь город, в котором вы были счастливы, становится ходячим воспоминанием. Он сделал мне предложение, а я отказала.

— Ты отказала? — засмеялся Джаспер, а я посмотрела на него со злостью. — Как будете отмечать, когда встретитесь?

— Еда, выпивка, секс.

— Эмили, — покачал он головой, все еще смеясь.

— Шучу. Никакой еды, я на диете.

С того момента, как мы виделись с Брайаном, прошло две недели. Я перестала решать проблемы с помощью выпивки и научилась управляться с оружием. Ездила на пары, посещала галереи и гуляла по городу. Каждый раз читала что-то новое, готовясь к очередной встречи со студентами, наверное, даже больше, чем они. Но вернуться я так и не смогла. Скотт пропал. Он словно испарился, и Брайан находился под постоянным наблюдением, хоть и не знал об этом.

— Здравствуйте, — сказала я, войдя в аудиторию. — У нас лекция на тему чувств и логики. Мозг. Его функции включают обработку сенсорной информации, поступающую от органов эмоций, планирование, принятие решений, координацию, управление движениями, положительные и отрицательные чувства, внимание и память. Высшая функция, выполняемая мозгом — мышление.

— И за что отвечает какое полушарие? — спросила Энди.

— Кто из вас знает ответ? — усмехнулась я, обводя взглядом аудиторию.

— По-моему, левое за логику и правое за эмоции, — ответил один из учащихся.

— Правильно, — качнула я головой, рисуя на доске человеческий мозг. — Левое — за логическое мышление, правое — интуиция. Левое полушарие понимает только буквальный смысл слов, анализирует все факты и информацию, услышанную вами, символы, математические числа, в то время как правое — понимание невербального языка, его обработка, анализ, также ориентация на вашем местонахождении, музыкальные способности, возможность понимать метафоры, ваше воображение, эмоции, мечты. Существует теория, что мужчины больше пользуются левым полушарием, а женщины правым.

— Это неправда! — возразила Энди. — Вами не всегда эмоции двигают, иначе вы не смогли бы быть адвокатом.

— Ну, я тоже не считаю, что это правда, — улыбнулась я. — Ведь не все женщины эмоциональны, и далеко не каждого мужчину можно назвать логичным.

— Но вам, женщинам, больше нужно прогулки, цветы и вся эта дребедень, значит, вы более эмоциональны, — высказался Томас.

— На самом деле ты прав. Женщинам нужно это, им важны детали. Когда ты влюбишься, поймешь, что такие мелочи делают твою возлюбленную счастливой, соответственно, счастлив и ты.

— Да, но как мы можем это контролировать? В нашей профессии больше нужно левое, так? — спросила девушка с золотистыми волосами.

— Ну, я такого не говорила, — хмыкнула я, наблюдая за их реакцией.

Студенты — интересные люди. Они вроде только познают мир, но в то же время сами не представляют, сколько уже знают. Они внимательные, и не только я учила их, но и они часто рассказывали интересные факты, которые меня изумляли.

— О чем нужно думать больше: о противнике или самом деле и его материалах?

— Нужно думать обо всем и всегда, — ответила я, садясь на край преподавательского стола. — Вы — будущие юристы и ваш мозг должен работать двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Вы спать должны с открытыми глазами, это важно.

— О чем вы думаете больше, когда у вас очередное дело?

— Смотря в каком деле, но, если честно, то о противнике. Если вы сможете предугадать его действия, то приготовитесь к последствиям, и обойдете его на два шага.

— То есть, в любом случае противник на первом месте? — задала вопрос девочка, сидящая на втором ряду.

— Нет, на первом месте всегда клиент и его интересы, — показала я жестом на доску. — Вы сами устройте себе головоломку и подумаете над этим вопросом. И ответите на следующей паре, но не забывайте о главном правиле.

— Не можешь доказать, значит не знаешь, — цитировал меня студент.

— Молодцы, свободны, — улыбнулась я, хлопая в ладоши.

— Почему вы выбрали профессию юриста? — спросил один из учащихся, собирая вещи.

— Я не выбирала. Она выбрала меня сама. Просто однажды вы поймете, что что-то является частью вас, и это неизменно.

В этот момент я имела ввиду не только работу, но также дом, песню, туфли и людей. Только сейчас я поняла, что человек, который не верит в судьбу, не реалист, а глупец. Ничто в мире не бывает вечным. И день за днем я вспоминаю, как последний раз обняла Брайана, а он смотрел на меня с любовью. Я словно сфотографировала этот момент, поместив в память, зная, что этого больше не произойдет.

— Вы считаете, нас она также выбрала?

— Конечно, ведь судьба редко совершает ошибки. Дейл Карнеги сказал однажды потрясающую фразу: «Выражение, которое вы носите на лице, куда важнее одежд, которые вы надеваете на себя».

Студенты покинули аудиторию, и, когда я собиралась последовать их примеру, услышала хлопанье в ладоши из заднего ряда. Повернув голову, увидела Брайана, который направлялся ко мне. Я застыла и просто смотрела на его напряженное лицо, идеально сидящий костюм, белую рубашку, заправленную в брюки, но не сильно облегающую торс, и расстегнутый пиджак. Я сглотнула, а он молча подошел ко мне, и не сказав ни слова сильно сжал в объятьях. Я обняла его в ответ, улыбаясь при этом, как сумасшедшая.

Брайан — это контроль в оболочке безупречного костюма и притягательной улыбки. Он был так красив, что захватывало дух. В его глазах было столько любви, и с ним я чувствовала, что достойна её.

— Можно я послушаю, как ты молчишь? — спросил он, обдавая томным дыханием мою шею. — Я понял, как тебя нужно любить, Эмили — страстно, нежно, так, чтобы ты чувствовала свободу, но в то же время находилась в моей власти.

— Ты кое-что пропустил, — прошептала я, целуя его в губы. — Глубоко.

Брайан зарычал и поднял меня на руки, садя на стол кафедры. Даже когда мы пытаемся скрыть чувства, глаза и тело говорят за нас. Они знают гораздо больше, чем мы. Он направился к двери, закрыв ее на ключ, и, возвращаясь ко мне, снимал пиджак. Мои руки путались в его волосах, а бедра приподнималась навстречу, желая большего. Я хочу его, и он дает мне все это. Наши языки исследовали каждый миллиметр друг друга, пробуя на вкус, словно вся наша жизнь зависела от этого действия. Брайан снял с меня блузу и поднял юбку. Я же освободила его от брюк и рубашки, проводя языком по кубикам пресса. Когда он разорвал мои трусики и провел рукой по складочкам, я ахнула, и, облизав свои пальцы с моими соками, я поняла, почему все время сходила по нему с ума.

— Я уже, Брайан, — задыхалась я. — Почему ты так хорошо выглядишь?

— Каждый день я просыпался и чувствовал боль в груди. И вчера я знал, что, если усну, тебя все равно не будет со мной утром. И я понял, — сильно сжал он мои бедра, прильнув губами к моей груди. — Что ты в своей жизни уверена во всем, кроме меня. Так что я забираю тебя.

Когда он медленно проскальзывал в меня членом, я задыхалась от чертовой идеальности этого момента. Он сжимал мои ягодицы, и мы не отводили взгляд друг от друга. Одна моя нога находится на его бедре, и он притянул меня к себе, до боли сжимая попку. Это не был секс, где мы выражали чувства. Это был именно той процесс, когда мы выражали эмоции. Брайан ускорялся, а я усиливала хватку в его волосах, пытаясь оставить этого человека себе как можно больше после того, когда мы закончим.

— О Боже… Брайан… Боже…

Я впилась зубами в его плечо, и он трахал меня, массируя клитор. Я цеплялась за него, как за последнюю соломинку, которая соединяла меня с жизнью. Мои мышцы начали сокращаться вокруг его члена, и он поднял мою ногу, входя еще глубже. Спустя несколько толчков мое тело взорвалось, глаза закатились, спина выгнулась, и я растворилась в этом мужчине. Он двигался во мне еще несколько секунд, и я чувствовала в себе его семя. Каждое мое нервное окончание горело, и я снова вспомнила, что значит полноценно дышать. Лицо Брайана было передо мной, и я обняла его, боясь, что он исчезнет.